Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

akchiskosan

Взрослые члены Ордена, впрочем, ничем не выдали разочарования.

— Хорошо уже то, что мы убедились — все чисто, — убеждала его Тонкс. — Должно быть, ты правильно понял, что Темный лорд утерял дубликат.

— Хотел бы я знать, как это произошло, — ответил Гарри.

Но он знал, что ответить ему никто не сможет. Потрясение осталось в прошлом; и снова потянулись обычные дни, наполненные рутинными делами, скучноватыми, но все же по-своему важными.

Они не оставляли попыток разгадать, чего хотел от них Дамблдор. Гермиона в свободное время прилежно корпела над словарями и уже предположила даже, что «Манифест бессмертия» как-то связан с «Хогвартсом».

— Слова «школа» и «знания» встречаются несколько раз, чаще всего неправильно написанные, — сказала она. — И, боюсь, тут почти все знаки нарочно неправильно выведены. В этом есть какая-то система, но прочесть все это будет трудно.

Несколько дней спустя Гарри вспомнил эти слова, держа в руках вполне легко читаемое послание Волдеморта, написанное на чистом современном английском.

По этому поводу равенкловцы собрали всех в Комнате необходимости среди дня, выдернув даже кое-кого с уроков.

— Мы, конечно, воспользовались тем, что наш стол возле слизеринского, чтобы наблюдать, — объяснила Падма Патил. — Малфой сейчас редко получает почту, а тут прилетела совсем не его сова. Знаете, у него филин, такой заметный…

— Знаем, — оборвал ее Рон. — Ну и?

— Он здорово занервничал, когда распечатал конверт. Он ко мне лицом сидел, и побледнел еще сильнее обычного, — продолжил Энтони Гольдштейн. — Я слышал, как Гойл спросил его, в чем дело, громко, как бы между прочим.

— А я слышал, как он тихо ответил, что пришло распоряжение от Темного лорда. Он сидел точно у меня за спиной! — гордо произнес Терри Бут. — По-моему, мы должны узнать, что там написано.

Гарри был всей душой «за», и донесение о том, что слизеринцы сейчас в библиотеке, под наблюдением Луны Лавгуд, вполне, по его мнению, согласовывалось с планом, предложенным равенкловцами.

— Через два часа мы все пойдем на защиту от темных искусств, — сказал Энтони. — Конечно, вытащить конверт из сумки Малфоя будет не так просто, да и навыков ни у кого из нас нет, но ради такого случая стоит постараться!

— Слишком рискованно, и в то же время слишком простое решение, — покачала головой Гермиона.

Но Гарри не думал об этом. Душа его ликовала. Наконец-то он получил реальную возможность уличить Малфоя. Теперь он знал, что Драко получил письменные инструкции, и знал, когда именно. Посоветовавшись с друзьями, он еще сильнее укрепился во мнении, что дело — проще некуда. Достаточно перехватить письмо, снять копию и оставить Малфою, а оригинал забрать, и ждать, когда слизеринец начнет исполнять требования своего хозяина.

Больше всего Гарри тревожил вопрос: сколько пунктов предполагаемого списка он должен позволить реализовать Малфою, прежде чем уличить гада? По логике, чем больше — тем надежнее, но он не мог позволять Малфою причинять вред только ради того, чтобы тот своими действиями доказал его, Поттера, правоту. Зная натуру Волдеморта, Гарри был уверен, что тот потребует от Малфоя чудовищной жестокости. А, зная трусость слизеринца, можно было предполагать, рискнет ли он отказаться доказывать свою преданность Темному лорду.

Временами в нем пробуждалось даже нечто вроде сочувствия к Драко, но Гарри тут же вспоминал, что слизеринец уже замечен в подобных делах: чуть не отравил Рона, едва не убил Кэти Белл. С другой стороны, Дамблдора он не тронул, и директор даже пытался убедить Драко перейти в Орден; но Гарри не мог позволить, чтоб с ним случилось то же, что и с Дамблдором.

Защита от темных искусств неожиданно благоприятствовала планам Дамблдоровой Армии. Урок проходил в форме сцен, имитирующих оказание первой помощи, что требовало от учеников постоянных перемещений. Гарри упустил момент, когда конверт изъяли, поскольку в тот момент изображал раненого. Но после урока все его волнения были вознаграждены.

— Это я сделал! — похвастался Рон, вне себя от счастья. — А Гермиона скопировала, и я тут же сунул обратно, никто и не заметил! Проще простого!

Гарри был искренне рад, что друг стоит спиной к Лаванде и не видит, как та кривит губы. Он считал, что у Рона есть все основания гордиться собой.

А вот ознакомление с письмом мгновенно испаряло всякое легкомыслие. Зачитывать его вслух Гарри не стал, и каждый из членов Д.А. понимал, почему, как только доходила его очередь прочесть, чего же хочет Волдеморт от Малфоя. Гарри постарался не раздражаться на то, как завораживает ребят витиеватая подпись «Лорд Волдеморт».

— Вот теперь мы точно знаем, что Малфой выполняет приказы Сам — Знаешь — Кого, — с удовлетворением отметил Рон.

— А я в этом никогда и не сомневался, — ответил Гарри. — И, Мерлина ради, зови его Волдемортом.

— Вы думаете, он так и начнет по порядку? Проклянет членов инспекционной бригады? — спросила Гермиона.

Но похоже, Малфою катастрофически не везло. Ребята из Дамблдоровой Армии, выходящие на дежурства в последующие дни, рассказали, что он, действительно, подкрадывался к ним, но то кашель Гойла портил все дело, то он поскальзывался, и после этого напасть неожиданно, естественно, уже не мог. Был даже случай, что он уронил собственную палочку. По этому поводу Рон с удовольствием отпустил парочку ядовитых замечаний.

— Какой он все-таки неудачник, — повторил Рон вечером, когда накануне выходных гриффиндорские друзья Гарри собрались в гостиной, чтобы обсудить сложившееся положение.

— Слизеринцы, они все такие, — заметил Маклаген, не упустивший случая посетить гостиную «Гриффиндора». Гарри не планировал, что он придет, но, похоже, сегодня от него было не избавиться.

— Последние пункты этого списка просто ужасны, — пробормотала Гермиона.

— Я не думаю, что он всерьез убьет кого-нибудь, — стремясь ее успокоить, беспечно заявил Кормак. — Вся их банда только бахвалиться может. Дойдет до дела… А что? — заметив, что Гермиона нервно сжала губы, он апеллировал к Гарри. — Разве ты не говорил, что тогда, в башне… К тому же, не забывайте — я рядом.

— Вот и хорошо, что он такой! — отрезала Гермиона, полностью проигнорировав ободряющее заявление Маклагена. — На самом деле, мне до сих пор не по себе после чтения этого письма.

— Рука Темного лорда тяжела, — нежно произнес Кормак, и попытался взять за руку Гермиону, что не вызвало понимания ни с ее стороны, ни со стороны Рона. Да и Гарри как никогда остро почувствовал, что Маклаген его раздражает, и он совсем не стремился принимать помощь бывшего гриффиндорца.

— Ты так говоришь, как будто с ним знаком, — едко произнесла Джинни.