Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Шрифт:
Это сработало. Гарри сразу почувствовал, что Волдеморт ухватился за это видение, как жадина за деньги. Владелец воспоминаний был поражен, что зафиксировал все в таких подробностях. В то время Гарри и не заметил, что это длилось так долго, но, казалось, Волдеморта он услышал спустя часы:
«Трогательно, Поттер. Но я не настолько сентиментален. Если ты надеялся, что это отвлечет меня…».
Однако Гарри уже успел почувствовать, что Волдеморт не столь невозмутим, как хочет казаться, и к тому же он слабеет. Гарри знал, что сейчас интервент не в силах по-настоящему достать его. Вряд ли, впрочем, его так уж смутило напоминание о Плаксе Миртл. Решающим фактором тут, скорее, оказалось время, продолжительная ментальная борьба с Гарри попросту истощила черного мага. Но пока что Волдеморт не прерывал контакт.
Гарри атаковал его сам прежде, чем успел осознать, для чего он это делает. Он рискнул, не задумавшись.
«А что тебе надо?» — это неописуемо, как Гарри старался думать так, чтобы каждое слово вдавилось в мозг Волдеморта.
Давление не прошло бесследно, и через секунду в его сознание срикошетил образ, не то, чтобы совсем не знакомый. То было несколько стопок с разными видами буклетов, аккуратно упакованных. Гарри передалось состояние гнева; должно быть, в чем-то они не оправдали надежд Лорда.
«Я отправил их, но они не разошлись по школе, а сразу попали в огонь! Что ты знаешь, Поттер, и кто доносит тебе о моих планах?» — прорычал Волдеморт.
«Как может всерьез беспокоить такая чушь? — эта мысль придала Гарри сил и уверенности, исходящих из сознания превосходства, ведь он никогда не додумался бы придавать бумажкам такое значение, затевать похищение только ради этого. И он задал следующий вопрос: — Чего ты боишься?».
Новый образ насторожил Гарри тем, что появился как по заказу, безо всякого сопротивления. Ему явилась стопка листовок, перевязанных широкой бумажной лентой, и предмет, при одном взгляде на который у Гарри перехватило дыхание.
К сожалению для Гарри, на этом кино и закончилось. У Волдеморта хватило ума исчезнуть, и на следующее утро Гарри, отчаянно зевая и стараясь не замечать зудящей головной боли, сумел поделиться с друзьями только теми догадками, которые были связаны с увиденным. Хотя теперь, когда опасность миновала, он искренне сожалел, что не сумел воспользоваться ситуацией и вытянуть побольше.
— Перестань, Гарри, — заявила на это Гермиона, — ты и так добился от него больше, чем Сюзан Боунс от Пэнси Паркинсон. Вместо пустых сожалений я бы подвела итоги того, что тебе удалось.
— Новой партии буклетов в школу не поступало, — рассудил Гарри. — Похоже, Волдеморт считает, что мы каким-то образом ее перехватили. Но значок школьной команды — это была действительно отличная идея.
— Значит, он подготовил дубликат значка с твоим именем, точно такой же, как тот, что Фадж даже еще и не дал тебе? Невероятно! — выпалил Рон. — А ты точно уверен, что это будет значок команды?
— На нем был герб «Хогвартса», мое имя, и значилось то, что я ловец, — по мнению Гарри, этого было достаточно, чтобы прийти к тем же выводам, что и он.
Он вопросительно взглянул на Гермиону, но она продолжала молчать, хмуро уставясь перед собой в одну точку. И тем не менее, Гарри чувствовал, что она прислушивается к его рассказу.
— А что, если этот значок все-таки попадет к тебе! — заволновался Рон. — Ты его лучше сразу не надевай. Я прослежу за тобой, конечно, но…
— Гарри предупрежден, — отрезала Гермиона. — Плохо другое.
Гарри всерьез беспокоило, что делать, если предлагаемый Фаджем значок действительно окажется проклятым, или если, чего доброго, директору вздумается сразу же торжественно нацепить знаки отличия на членов команды. И он не представлял, что же, по мнению Гермионы, может быть хуже. Именно так, не стесняясь, и сказал ей Рон едва ли не раньше, чем Гарри успел все это подумать.
— Я имела в виду, что можно блокировать проклятия, наложенные на вещи, — отмахнулась Гермиона. — Разве вас ничего больше не настораживает?
На это Рон, заводясь, объявил ей, что, во-первых, ему не нравится, когда она обращается к ним так, подразумевая, что они тупые, а во-вторых, если она такая умная, то пусть говорит прямо. Гарри поддержал его, и потому, что хотел послушать умную подругу, и потому, что это, по его мнению, был самый простой способ прекратить перебранку между его лучшими друзьями.
— Во-первых, — парировала Гермиона, — Темный лорд знает, как выглядит этот значок, которого никто в школе, по сути, еще в глаза не видел. Это означает, по моему мнению, что у него есть осведомители в Министерстве на очень высоких постах, скорее всего — в Департаменте международного магического сотрудничества, где эти значки, наверное, и выпускались.
— Об этом надо сообщить в Орден, — отметил себе Гарри. Теперь, когда Гермиона все объяснила, это и впрямь казалось очевидным.
— Во-вторых, в Министерстве все это перед отправкой в «Хогвартс» будет многократно проверено. И если оттуда пришлют нормальный значок, тогда, значит, кто-то должен заменить его уже в кабинете Фаджа. А это значит, что в школу вхож весьма неблаговидный тип, причем он может, не вызывая подозрений, посещать даже кабинет директора.
— Знаю я такого неблаговидного типа, — хмыкнул Рон. — Даже сейчас умудряется быть вхожим всюду!
— Малфой, — сам себе кивнул Гарри.
И в этот раз Гермиона не стала напоминать, что у них нет доказательств и надо вести себя благоразумно.
— Я знаю, как доказать, заменили ли значок уже в школе, и заодно обезопасить Гарри, — сказала она. — Надо срочно сообщить все в Орден. Возможно, Министерство еще ничего не отправляло сюда, и кто-то из них даже может привезти посылку оттуда. Но даже здесь Кингсли или Тонкс, или Хестия Джонс могут наведаться и все перепроверить. Они уж точно проверят все, как надо!
— И, если после этого что-то будет не так, это всем докажет, что в школе окопался враг! — обрадовался Рон.
Гермиона скорбно воззрилась на своих ближайших друзей.
— Лично я надеюсь, что все будет нормально, — сказала она, и тем самым испортила Гарри расцветшее было в душе восхитительное состояние охотничьего азарта.
Впоследствии Гарри не раз испытывал чувство стыда за ту бурную деятельность, которую развернул он сам, его друзья и члены Ордена благодаря его ночному кошмару, поскольку закончилось все это совершенно ничем. Значок, торжественно врученный ему в итоге Фаджем, оказался безобиден.