Гарри Поттер и Принц-полукровка
Шрифт:
— Том, к тебе гости. Это мистер Дамбертон… прошу прощения, Дандербор. Он хочет тебе сказать… в общем, пускай сам и скажет.
Гарри и двое Дамблдоров вошли в комнату, и миссис Коул закрыла за ними дверь. В маленькой комнате почти не было мебели, только платяной шкаф и железная кровать. На кровати поверх серого одеяла сидел мальчик, вытянув ноги перед собой, и держал в руках книгу.
В лице Тома Реддла не было совершенно никакого сходства с Мраксами. Предсмертное желание Меропы сбылось: мальчик был уменьшенной копией красавца-отца. Высокий для своих
— Здравствуй, Том, — сказал Дамблдор и шагнул вперёд, протягивая руку.
Мальчик после короткого колебания пожал ему руку. Дамблдор пододвинул к кровати жёсткий деревянный стул и сел. Стало похоже, как будто он пришёл навестить больного.
— Я профессор Дамблдор.
— Профессор? — настороженно переспросил Реддл. — В смысле — доктор? Зачем вы пришли? Это она вас пригласила посмотреть меня?
Он кивнул на дверь, за которой только что скрылась миссис Коул.
— Нет-нет, — улыбнулся Дамблдор.
— Я вам не верю, — сказал Реддл. — Она хочет, чтобы вы меня осмотрели, да? Говорите правду!
Последние два слова он произнёс так звучно и властно, что Гарри стало не по себе. Это прозвучало как приказ, причём чувствовалось, что Реддл уже много раз повторял его. Глаза Реддла расширились, он пристально смотрел на Дамблдора. Тот в ответ только продолжал приятно улыбаться. Через несколько секунд Реддл перестал сверлить Дамблдора взглядом, хотя смотрел теперь ещё более настороженно.
— Кто вы такой?
— Я уже сказал. Меня зовут профессор Дамблдор, я работаю в школе, которая называется Хогвартс. Я пришёл предложить тебе учиться в моей школе — твоей новой школе, если ты захочешь туда поступить.
Реакция Реддла на эти слова была совершенно неожиданной. Он вскочил с кровати и шарахнулся от Дамблдора, глядя на него с яростью.
— Не обманете! Вы из сумасшедшего дома, да? «Профессор», ага, ну ещё бы! Так вот, я никуда не поеду, понятно? Эту старую мымру саму надо отправить в психушку! Я ничего не сделал маленькой Эми Бенсон и Деннису Бишопу, спросите их, они вам то же самое скажут!
— Я не из сумасшедшего дома, — терпеливо сказал Дамблдор. — Я учитель. Если ты сядешь и успокоишься, я тебе расскажу о Хогвартсе. Конечно, никто тебя не заставит там учиться, если ты не захочешь…
— Пусть только попробуют! — скривил губы Реддл.
— Хогвартс, — продолжал Дамблдор, как будто не слышал последних слов Реддла, — это школа для детей с особыми способностями…
— Я не сумасшедший!
— Я знаю, что ты не сумасшедший. Хогвартс — не школа для сумасшедших. Это школа волшебства.
Стало очень тихо. Реддл застыл на месте. Лицо его ничего не выражало, но взгляд метался, перебегая с одного глаза Дамблдора на другой, как будто пытаясь поймать один из них на вранье.
— Волшебства? — повторил он шёпотом.
— Совершенно верно, — сказал Дамблдор.
— Так это… это волшебство — то, что я умею делать?
— Что
— Разное, — выдохнул Реддл. Его лицо залил румянец, начав от шеи и поднимаясь к впалым щекам. Он был как в лихорадке. — Могу передвигать вещи, не прикасаясь к ним. Могу заставить животных делать то, что я хочу, без всякой дрессировки. Если меня кто-нибудь разозлит, я могу сделать так, что с ним случится что-нибудь плохое. Могу сделать человеку больно, если захочу.
У него подгибались ноги. Спотыкаясь, он вернулся к кровати и снова сел, уставившись на свои руки, склонив голову, как будто в молитве.
— Я знал, что я не такой, как все, — прошептал он, обращаясь к собственным дрожащим пальцам. — Я знал, что я особенный. Я всегда знал, что что-то такое есть.
— Что ж, ты был абсолютно прав, — сказал Дамблдор. Он больше не улыбался и внимательно смотрел на Реддла. — Ты волшебник.
Реддл поднял голову. Лицо его преобразилось. Теперь на нём отражалась исступлённая радость, но почему-то это его не красило; наоборот, красивые точёные черты стали как будто грубее, в выражении лица проступило что-то почти звериное.
— Вы тоже волшебник?
— Да.
— Докажите! — потребовал Реддл тем же властным тоном, каким только что приказал: «Говорите правду!»
Дамблдор поднял брови.
— Если, как я полагаю, ты согласен поступить в Хогвартс…
— Конечно, согласен!
— …то ты должен, обращаясь ко мне, называть меня «профессор» или «сэр».
На самое короткое мгновение лицо Реддла сделалось жёстким, но он тут же сказал вежливым до неузнаваемости голосом:
— Простите, сэр. Я хотел сказать — пожалуйста, профессор, не могли бы вы показать мне…
Гарри был уверен, что Дамблдор откажется, скажет Реддлу, что для практических демонстраций будет довольно времени в Хогвартсе, что они находятся в здании, где полно маглов, и следует соблюдать осторожность. Но, к его огромному удивлению, Дамблдор извлёк из внутреннего кармана сюртука волшебную палочку, направил её на потёртый платяной шкаф, стоявший в углу, и небрежно взмахнул.
Шкаф загорелся.
Реддл вскочил на ноги. Гарри не мог его винить за протяжный крик ужаса и злобы; должно быть, всё его имущество находилось в этом шкафу. Но в ту же секунду, как Реддл кинулся на Дамблдора, пламя погасло. Шкаф стоял нетронутый, без единой отметины.
Реддл уставился на шкаф, потом на Дамблдора, потом с жадным блеском в глазах указал на волшебную палочку.
— Когда я получу такую?
— Всё в своё время, — сказал Дамблдор. — По-моему, из твоего шкафа что-то рвётся наружу.
В самом деле, из шкафа доносилось какое-то дребезжание. В первый раз на лице Реддла промелькнул страх.
— Открой дверцу, — сказал Дамблдор.
Реддл, поколебавшись, пересёк комнату и распахнул дверцу шкафа. Над отделением, где висело несколько поношенных костюмчиков, стояла на полке маленькая картонная коробка. Коробка гремела и подрагивала, как будто в ней колотились обезумевшие мыши.