Гаяна
Шрифт:
– Видели?
– спросил Егорин.
– Да.
– Очень хорошо. Теперь снимите приемку кернов под вертолетом.
Я так увлекся съемкой, что, позабыв осторожность, потянул ручку управления на себя, включил двигатель и полетел вверх.
Из днища вертолета торчал металлический шест с ловушкой. Снизу примчалась третья гильза с керном и точно легла в лапы ловушки.
– Магниты?
– спросил я.
– Угадали, - ответил Егорин.
– Всё. Выплывайте.
3
Керны
– Я сам, я сам, - взволнованно бормотал Александр Иванович, а биолог то снимал очки, то надевал их, то тянулся к металлическим цилиндрам и как бы зачерпывал руками воздух.
– Василий Иванович, - взмолился Егорин, - вы оттоптали мне ногу.
– Прошу прощения, коллега, - смутился Гирис.
– Ради бога осторожнее, - прошептал он и локтем смахнул со стола крайнюю гильзу с керном.
Кок стремительно бросился к падающей гильзе и спас ее от удара.
– Вот видите!
– вспылил Егорин, и его всегда добрые глаза вспыхнули так зло. что все мы невольно приутихли и отступили.
– Простите, но ведь я хочу только чуть-чуть помочь вам. Ведь разрешал же я вам препарировать asterias rubens.
– Хотя это была и обычная морская звезда, Василий Иванович, я ценю, разумеется…
– Лучше пусть Александр Иванович сам, - неожиданно для всех вмешался в перепалку ученых радист.
– Напоминаю, Филя, - сердито заметил Перстенек, - у голубого кита язык весит три тонны… Но и это солидное животное никогда не советует, если его не спрашивают.
Филипп Петрович отчаянно засопел и глубоко вздохнул. Но Перстенек, не придавая этому значения, смело оттащил за руку своего приятеля в угол кают-компании: он был прав и потому не боялся.
– Подержите, пожалуйста, здесь, - вдруг обратился Егорин к Василию Ивановичу, и биолог, обрадованный, немедленно воспользовался разрешением.
И тут все мы увидели, как осторожно и точно работали нервные, подвижные пальцы Гириса. Никто в мире не смог бы так ловко и быстро извлечь из гильзы хрупкий керн, не уронив при этом ни песчинки!
Александр Иванович уже не столько руководил, сколько ассистировал. Вооружась лупами, ученые жадно осматривали слои горных пород.
– Ленточная глина, - сказал Егорин.
– Темно-серая, - добавил Гирис.
– Чередование мягких и твердых пород.
– Смотрите, тонкостенная раковина! Это, несомненно, представительница холодолюбивой фауны, коллега.
– Моренные отложения… маленькие валуны и, кажется… смотрите сюда, Василий Иванович, прошу вас!
– На валунах штрихи, коллега! Поздравляю вас - ведь это похоже на Северный полюс в Тихом океане.
– Ну, еще нет, Василий Иванович, но все же. Но все же…
В это мгновение прозвучал сигнал тревоги.
4
Автоматы сработали быстро. Вертолет отделился от воды и повис на высоте пятидесяти метров, как бы ожидая дальнейших указаний своего командира.
– Раз наш «Илья Муромец» взлетел и висит на месте, - предположил Егорин, - значит, кто-то или что-то грозит нам с воды.
– Этого и следовало ожидать, - сказал я.
В динамике раздался голос Венева, уже севшего в пилотское кресло.
– Со стороны Пито-Као к нам кто-то плывет, - доложил он.
– Расстояние десять километров, длина предмета… Может быть, человек? Но скорость он держит около восьмидесяти километров в час, так что вряд ли человек.
– Это Мауки!
– узнал я.
– Ведь его скафандр оборудован реактивным двигателем.
– Возможно, - согласился Венев, услышав меня.
– Похоже, он направляется к нам. Снижаюсь.
Мы высыпали на палубу. Вскоре стал заметен пенистый След плывущего Мауки. Я не ошибся: это был он. Подплыв к вертолету, он стал делать знаки, давая понять, что хочет к нам.
Баскин подошел к пульту управления манипулятором - и механическая рука подняла Мауки на вертолет. Тут же на палубе мы помогли полинезийцу снять водолазный костюм.
– Что случилось?
– взволнованно спросил Егорин.
– Я хочу к вам совсем, - смущенно ответил Мауки.
– Можно?
– Только это?
– Да.
Мы облегченно вздохнули: кому нужны неприятности, да еще вдали от родины? Егорин провел рукой по курчавым волосам юноши. Мауки симпатичен ему, хотя в поведении островитянина много Непонятного.
– Хорошо, Мауки, - сказал он и повернулся к нам; - А вы не будьте навязчивыми. Понятно?
Баскин восхищенно рассматривал водолазный костюм.
– Где ты достал такой, Мауки?
– Его привезли с планеты Гаяна.
Перстенек хотел что-то сказать, но его остановил Петренко.
– Вот, Саша, - подмигнул он, - новый партнер тебе: байки придумывает похлеще, чем ты.
– Нет, серьезно, Мауки, кто дал тебе этот костюм?
– Мауки все расскажет, - ответил юноша.
– Давно-давно назад на Пито-Као прилетела большая железная лодка с планеты Гаяна. В ней было двое людей, но потом случилось землетрясение и лодку повредило кусками скал. Еще время шло быстро-быстро и много-много. Потом я, Мауки, - юноша гордо ударил себя в грудь, - нашел в горах то, что осталось от железной лодки, и привел туда своего друга Боба. Мы нашли там железный ящик. Боб сказал, что это есть… Мауки хорошо выучил это слово: эн-ци-кло-пе-ди-я! Мауки верно сказал, да?