Газета День Литературы # 82 (2004 6)
Шрифт:
Как и не нашлось места для оценки или даже фактической справки о литературно-публицистической деятельности Русской партии. И дело не только в шумной известности в описываемую пору произведений М.Лобанова, В.Чалмаева, И.Глазунова, В.Солоухина, В.Кожинова, П. Палиевского, О.Михайлова и других. Вопрос в ином. Попробуйте перечитать известных либералов той же поры, например, покойного уже В.Лакшина, чье семидесятилетие было отмечено аж двумя часовыми телепередачами. Ведь ныне его многословное прославление "идей XX съезда" невозможно читать. И не нужно. А вот "Письма из Русского музея" Солоухина или "Просвещенное мещанство" Лобанова по сей день не могут не заинтересовать тех, кто даже родился после их опубликования. Но о том
В книге рассказано (кратко, без многих известных обстоятельств) об ударах по русским патриотам, которые наносил Ю.Андропов и в бытность свою главой Лубянки, и на посту Генсека. Изложены внешние события ряда конца 70-х—начала 80-х: разгром руководства "Комсомольской правды", журналов "Человек и закон", "Волга", "Наш современник". Никакой попытки объяснения причин опять-таки тут нет. Но ведь небезынтересно же для истории вопроса, почему именно Андропов мрачно преследовал русских патриотов, в то время как у других членов Политбюро мнения по этому вопросу были разные? Суслов недолюбливал, Брежнев был равнодушен, а Полянский, тем паче Мазуров, даже осторожно поддерживали. Обо всем этом доказательно говорится, например, в нашей книге "Андропов (7 тайн генсека с Лубянки)", на которую часто ссылается Н. Митрохин, но вопрос о причинах обходит.
Точка в конце объемистой работы поставлена в общем-то произвольно. Да, к 1985 году движение русских патриотов потерпело существенный урон, но оно отнюдь не прекратилось, более того, в "перестройку" поначалу резко пошло вверх. А потом рухнуло вместе с Советской властью и великой Советской державой. Почему так случилось, это лежит за рамками исследования Н.Митрохина, но мы все же попытаемся дать краткий ответ и на эту весьма животрепещущую тему.
Тут придется отступить на сотню лет и оценить русско-патриотическое движение начала XX века. Только теперь, после долгого замалчивания или нарочитого искажения, подлинная картина тут прояснилась — усилиями прежде всего О.Платонова и некоторых иных исследователей. Стало очевидно, что правые силы (получившие либеральную кличку "черносотенцы") были не только многочисленны и хорошо организованы, уходили в толщу православного народа, но и привлекали в свои ряды множество достойнейших представителей русского образованного сословия (знаменитейший Менделеев, историк Иловайский и великое множество иных, включая духовных лиц, ныне причисленных к лику Святых новомучеников).
Масонский заговор, вылившийся в Февральскую революцию 1917 года, смёл всё это движение — и навсегда. Сопротивления они не оказали. Почему же? Русские правые тогда уповали на государя и государственную власть. Они не могли действовать помимо них или через них. В 1916 году, накануне краха, Николай II был завален верноподданническими посланиями со всех концов страны, где указывалось на рост зла и разложения и почтительно предлагалось принять действенные меры. Действенного ответа из Царского села не последовало. Царская власть рухнула и погребла под собой российских правых.
Совершенно то же самое случилось в году 1991-м. Русские патриоты имели в ту пору многие органы массовой информации, включая отчасти и телерадиовещание. Их митинги и собрания ждали переполненные залы и стадионы. За пределами Москвы и Ленинграда либеральные силы были очевидно слабы. Армия и госбезопасность буквально кипели от негодования и жаждали действий. Предательство властной верхушки во главе с Горбачевым, убожество деятелей пресловутого ГКЧП решило исход дела легко и просто, словно на опереточной сцене. Во всей огромной стране сопротивление убогим самозванцам оказали только русские писатели на Комсомольском проспекте. И тоже легко победили! Ибо Ельцин и его подельники были так же ничтожны, как Политбюро "Горби".
Итак, Русская партия погибла под обломками Советского государства, где ЦК КПСС заменял самодержавную власть. Началась совершенно новая глава
Петр Калитин КОМУ НУЖЕН ФАШИЗМ?
В современной России официально и повсеместно возродили до гениальности эффективную, практическую, но главное — цивилизованную и просвещённую пытку — "любо-пытку": светом — светом истины; красоты; гуманности; свободы; демократии; телеэкрана; светом рекламы, наконец, и даже "русской, понимаешь, идеи". В результате, нам просто некуда деваться от этого вездесущего, назойливого, но безукоризненно правильного, политкорректного и совершенно интеллигентского беспредела — достижимого, рокового счастья: без Бога. В каждом тёмном углу нашей жизни, в каждой её отныне отличительной щели горит-не-сгорает, потрескивает-суетится и приоритет соблюдения прав — особенно сексуально озабоченного — человека как надёжного защитника, между прочим, "привлекательной, женственной" России; и, как следствие, её "ноу-хальная", постимперская не-байка- история с по-прежнему петербургским — "силовиковым" — величием; и, наконец, несомненнейший, статистически-освежёванный успех наших, "разумеется, общенародных и общевыгодных" реформ — тем более в демографической — наичестнейшей: "объективнейшей": в натуре обесчеловечивающей — сфере…
Отныне всё стало ясно, прострельно, успокоительно, и от новейшего ругательства "не понял!" просветляется последнее — "очевидно, сумасшедшее" — затмение и замирает любое — "очевидно, случайное" — "но". И крысы, воистину нетерпимые — чумные крысы вдруг выстраиваются в просвещённо-интеллигентскую очередь за восклицательными знаками хвостов.
Вопросительный же изгиб узаконивается, "любо-пытственно" узаконивается только на бёдрышках женщин и бройлеров, благо он естественно, неукоснительно — комильфо — претворяется в официозно-искомую и счастливейшую прямизну: ног; кишок; света… Словом, наступил полный "гуманизец".
И вот тут ты начинаешь действительно прозревать: до ослепительной рези в глазах — потрагивая своё хотя бы внешне оппозиционное и "фигуральное" бедро — ведь сегодняшняя — беспредельно-светоносная — тотальность и чуть ли не сама судьба — всего лишь твоё добровольное, свободно-демократическое, твоё "ноу-хальное" движение рукой вниз: к колену, к пятке, к земле. К удобно и цивилизованно разложенной, распятой навзничь — неумолимо-соблазнительной и доступной — России. И нет тебе большей беспредельной чести, большей верноподданнической ретивости, чем взгромоздиться и — пасть на неё в просвещённо-интеллигентском соитии, полностью закрыв собой настоящий и потому органично-сокрытый смысл нашего любвеобильного существования.
Ты вдруг начинаешь преисполняться отнюдь не рассчастливейшим комильфо, но всё равно гуманным отношением к так называемой "тьме" и "почвенной" — "подпольной" — сокрытой — тайной — России, не спеша, не суетясь покончить с ней при помощи, казалось, эффективного, тотального, вездесущего, всепроникающего и по сути смертоносного облучения тем или иным заведомо прямолинейным, однозначно-положительным и, получается, просто поверхностным, просто заклятым светом. И вот уже кружится твоя голова от открывшейся бездны действительно объективного: обесчеловеченного и нелицеприятного — смысла — от того глубинного, неуправляемого и неискоренимого официозного "ничего", которое не подвластно никаким — даже своим "ноу-хальным" и, ей-ей, радиоактивным — вдохам.