Газета "Своими Именами" №1 от 24.08.2010
Шрифт:
Начать должна была «Красная Катя» (броненосец «Екатерина II»). Там была самая мощная партийная организация, которую возглавлял матрос-большевик Александр Петров. Но за две недели до восстания его перевели на военно-учебное судно «Прут». «Потёмкин» же – новый броненосец, спущенный на воду в 1905 году, не входил в планы «Централки». В его недавно сформированной команде большевиков было мало, и они не могли поручиться за команду своего корабля.
В ночь с 10 на 11 июня группа матросов «Потёмкина» прислала в «Централку» запрос от имени команды броненосца с предложением первыми начать восстание.
В ночь на 14 июня к стоящему
Матюшенко агитировал за то, чтобы команда выбросила за борт протухшее мясо и предъявила начальству требование об улучшении пищи. Он хорошо понимал, что в накалившейся и нервной обстановке «Потёмкина» это приведет к немедленному восстанию. Вакуленчук требовал выдержки – подождать эскадру...
Днём боцман доложил начальству: команда недовольна, волнуется. Офицеры естественное возмущение восприняли как бунт. Признать мясо негодным – значило, по их мнению, потерять престиж. Судовой врач Смирнов исследовал мясо и признал его вполне съедобным. Командир дал распоряжение кокам готовить из этого мяса борщ.
– Стой! – крикнул он начавшей расходиться команде. – Боцман, караул наверх! Потом обратился к команде: – Кто хочет есть борщ, – переходи направо.
Караул уже стоял с заряженными винтовками. Вакуленчук первым перешёл направо. За ним последовали организованные матросы.
Подобная развязка не входила в планы командиров. Начальство жаждало крови.
Старший офицер Гиляровский – завершённый тип держиморды – стоял на готовом взорваться пороховом погребе. – Стой! – заорал он, преградив путь нескольким десяткам матросов. – Эти не хотят есть борщ...
Вакуленчук до последнего момента стоял на страже решений «Централки». Но предать товарищей – значило подорвать веру в самую возможность восстания, и он бросил клич:
– Ребята, хватай винтовки!
Мгновенно исчез строгий порядок военного корабля. С батарей неслись победные крики: «Долой самодержавие!», «Ура! Бей драконов!» На орудийных башнях появились вооруженные матросы. Где-то начали стрелять. На шканцах столпились бледные и растерявшиеся офицеры.
Вакуленчук стремительным рывком метнулся к Гиляровскому, схватил за ствол винтовку, вырывая её из рук офицера. Но во время борьбы был застрелен.
Ещё мгновение – и матросы начнут массово покидать корабль, а броненосец окажется в руках кучки контрреволюционеров. Восставшие поняли грозившую опасность. Они бросились в гущу матросов и убедили их не поддаваться панике. На сторону восставших перешла строевая рота.
Командир стоявшего рядом с «Потёмкиным» миноносца №267 лейтенант Клодт пытался сняться с якоря, но с кормы сигнальщик просемафорил: «Команда миноносца присоединяется к восстанию, офицеры арестованы, присылайте за ними караул»...
Во второй день восстания моряки самоотверженно боролись за торжество начатого дела – решили идти в Одессу, где народ уже сражался на баррикадах. Как только все офицеры были арестованы, матросы социал-демократы разъяснили неподготовленной части команды цели восстания, заставили их уверовать в победу убедительным доводом: когда начальство вышлет эскадру на усмирение «Потёмкина», она присоединится к восстанию.
Кулик, Денисенко и Вакуленчук составляли социал-демократическое
Команда «Потёмкина» состояла из 763 матросов. В комиссию были избраны 30 матросов, а офицеру Алексееву и боцману Мурзаку вручили исполнительную власть. Первого назначили командиром корабля, второго – старшим офицером. Так революционные матросы создали новую форму власти – комиссию, своего рода корабельный совет матросских депутатов.
Однако Алексеев, приняв назначение, испугался и решил заслужить прощение предательством. Так у сердца восстания сами восставшие поставили врага. Он под предлогом болезни целыми днями валялся в офицерской кают-компании, не отдавал никаких распоряжений, не принимал докладов. Но в критические минуты, имея возможность нанести предательский удар в спину восстания, Алексеев проявлял кипучую деятельность, брал в свои руки управление кораблём.
Комиссия приняла решение вынести тело Вакуленчука на берег и одновременно разъяснить населению причины и цели восстания. Составили два воззвания: одно – к населению Одессы, другое – к казакам. Позднее было написано обращение к французскому консулу.
У палатки, в которой лежало тело Вакуленчука, собрались тысячи портовых рабочих. Кто-то выставил у изголовья Вакуленчука большую чашу. Народ бросал в неё деньги на памятник убитому герою.
Громкое «ура» неслось навстречу потёмкинским катерам и шлюпкам.
Незабываемую картину представлял в эти часы Одесский порт. Тысячи людей заполнили эстакады и огромную набережную. По гигантской лестнице спускались неисчислимые толпы манифестантов. Одесский пролетариат совершал паломничество к революционному кораблю. Плыли целыми семьями: отцы гребли, а матери держали на руках детей. Все везли матросам гостинцы, приобретённые на последние гроши. Освещенные яркими лучами южного солнца, на фоне морской синевы все эти радостные, возбуждённые толпы создавали впечатление какого-то величественного революционного праздника.
Как только пришло известие о восстании «Потёмкина», В.И. Ленин созвал Центральный Комитет, который постановил командировать на броненосец в качестве уполномоченного ЦК товарища Васильева-Южина, находившегося в Женеве. Вот как рассказывает об этом сам Васильев-Южин в книге «В огне первой революции»:
«...Вдруг мне передают, что Владимир Ильич сам ищет меня по очень важному и срочному делу: – Задания очень серьёзные. Вам известно, что броненосец «Потёмкин» находится в Одессе. Есть опасения, что одесские товарищи не сумеют как следует использовать вспыхнувшее на нём восстание. Постарайтесь во что бы то ни стало попасть на броненосец, убедите матросов действовать решительно и быстро. Добейтесь, чтобы немедленно был сделан десант. В крайнем случае не останавливайтесь перед бомбардировкой правительственных учреждений. Город нужно захватить в наши руки. Затем немедленно вооружите рабочих и самым решительным образом агитируйте среди крестьян. На эту работу бросьте возможно больше наличных сил одесской организации. В прокламациях и устно зовите крестьян.