Газета "Своими Именами" №19 от 07.05.2013
Шрифт:
Оценивая точность данных УШПД, г. Гогун считает, что партизаны и штаб «преувеличили эффективность партизанской борьбы в 10-20 раз» (с.194). Т.е. что десять, что двадцать раз – какая разница, главное – всё врут календари. Только наш «ученый» точен.
Или взять выводы по обширной главе – «о коммунистическом партизанском терроре». Эта тема – конек г. Гогуна, на котором он резво скачет по всей книге. Оказалось, что число погибших от «коммунистического партизанского террора» установить невозможно, потому что статистика УШПД «насквозь искажена», а материалы немцев и ОУН-УПА «страдают
Здесь интересно отметить, что немцы и ОУН в одном ряду, как одна воюющая сторона. Проговаривается наш историк. А главное, каким образом он определил степень искажения статистики. На глазок? И это претендует на науку? До сих пор историки не могут сосчитать этих так называемых коллаборационистов, а Гогун точно знает: «полицейских было больше, чем партизан» (с.174). Почему он так категоричен, откуда ему это известно?
Вот г. Гогун просвещает нас: «В годы советско-германской войны наряду с коммунистическими формированиями здесь (т.е. на Украине. – А.Б.) существовало два массовых партизанских движения – Украинская повстанческая армия и польская Армия Крайова» (с.10). А чуть ниже следует следующее: «…противники и союзники красных партизан – украинские и польские националисты, немецкие и румынские оккупанты…» (с.38). Т.е. здесь националисты из УПА и АК уже не антисоветчики, а прямо-таки союзнички. Про «Армию Людову», «Батальоны хлопски», которые реально боролись против фашистов, а не «держали винтовку у ноги», как аковцы, г. Гогун вообще не поминает.
Подобные «экстраполяции» разбросаны по всей книге, и это очень выпукло характеризует ее научный уровень. Гогун специально подбирает факты и данные под концепцию, игнорируя те, что не вписываются в нее.
Превосходство факторного подхода к изучению и оценке событий истории перед системным анализом состоит в том, что «историк» отбирает факты по своему усмотрению либо в соответствии с полученной установкой. Для придания научной видимости Гогун по-своему классифицирует эти факты, определяет их соотношение, пытается объяснить их смысл. При этом его не волнует, соответствует его концепция действительности, помогает ли она выявить суть такого сложного социального явления как партизанская борьба.
Сравнивая эффективность боевой работы партизанских формирований, подчинявшихся украинскому и московскому начальству, Гогун небрежно замечает: «боевая деятельность отрядов ГРУ и НКВД СССР была в целом незначительна» (с.184). Не берусь оценивать работу знаменитой ОМСБОН НКВД СССР, по которой существует обширная литература (хотя и здесь г. Гогун напортачил, исказив фамилию автора одной из монографий)8. Но для сведения «историка», только формированием под командованием А.П. Бринского совершено диверсий на железных дорогах больше, чем у обоих дважды Героев Советского Союза, вместе взятых. И С.А. Ковпак, и А.Ф Федоров, как известно, подчинялись УШПД. (Это не в укор С.А. Ковпаку, его соединение решало иные задачи.) А точные цифры «историк» может поискать в публикациях руководства ГРУ.9 В те годы люди отвечали за свои слова.
Гогуна не заботит, можно ли на основе его «труда» сделать выводы, необходимые для решения проблем сегодняшнего дня и на перспективу. Ведь в российской армии нет ни устава партизанской борьбы, ни наставлений по контрпартизанской борьбе. О партизанской борьбе не упоминается ни в российском законодательстве, ни в военной доктрине. А работы г. Гогуна играют провокационную роль. Вопреки опыту войн современности он пытается всячески отвратить читателя от партизан. Каких только гнусностей он не приписал советским партизанам! А сколько редких открытий сделал!
Вот он повествует о насильственной мобилизации в партизаны, под страхом смерти. Но кроме дула комиссарского маузера еще, оказывается, людей вело в партизаны желание получить документ об участии в партизанском движении (с.338) и зарплата.10 (с.321). Она, правда, играла, оговаривается г. Гогун, «второстепенную роль». Первостепенной, видимо, была справка. Уверен, что всякий, прочитавший про такие движущие силы партизанского движения, проникнется глубочайшим доверием к творениям этого «питерского историка».
Или вот он сетует: в вооруженных силах «любого нормального государства командир подразделения при исчерпании возможности сопротивления обязан был сложить оружие и выслать к противнику парламентеров с белым флагом». (с.269).
Вчитайтесь, читатель! Вот мечта всех завоевателей, вот их чаяния выражены их певцом г. Гогуном. Вот этого ждали и не дождались ни Наполеон, ни Гитлер. И простить не могут их духовные наследники, что получилось не так, как «обязаны были» сделать великорусские, малорусские, белорусские и другие наши советские бойцы и командиры. А получилось, что даже прежде никогда не державшие оружия полещуки целыми семьями уходили в партизаны.
Так что не советских партизан, а самого г. Гогуна правомерно назвать «коммандос», ведущего операцию психологической войны в тылу противника. Его книги особого свойства. Они из программы по ликвидации России как единого государства. Известна притча о сыновьях, легко ломавших прутики, но оказавшихся не в состоянии сломать набранный из них веник. Сильная единая Россия никому из наших западных «коллег» и «партнеров» не нужна. Осквернение советского периода нашей истории – составная часть этой программы. На первом месте здесь стоит Великая Отечественная война, победой в которой мы законно гордимся. Поэтому она для гогунов «советско-германская», Зоя Космодемьянская – террористка, а молодогвардейцы – это бандеровцы.
Осквернение подвига советских партизан – лишь одна сторона книг г. Гогуна. Другой, еще более подленькой, является провокационное извращение самой сущности партизанской борьбы нашего народа на временно оккупированной гитлеровцами территории.
Ведь что такое партизанская борьба? Еще Денис Давыдов писал о партизанстве организованном и стихийном.11 Соединение этих двух сил – организованной и стихийной, армейской и крестьянской и есть сущность партизанской борьбы. Армейцы – военные профессионалы. Крестьяне – прекрасно знают местность и людей в окрестностях. И когда на основе мелких стихийно возникших отрядов с помощью военных образуются мощные бригады и соединения – вот тогда возникает партизанское движение. Такова диалектика партизанства. Всю свою силу и мощь оно проявляет именно при этом объединении.
Мой отец воевал с июля 41-го в Белоруссии в тылу врага. В конце ноября 1942-го с отрядом в 37 человек и двумя группами связи он вышел рейдом на Западную Украину, под Ковель. К новому 1943 году под его началом была уже бригада из восьми отрядов численностью около тысячи человек. Надо понимать, что не из Москвы ему людей прислали. Он всюду по ходу рейда находил людей, которые в тех или иных формах боролись против немецко-фашистских оккупантов и их пособников. А в сентябре он возглавил им созданный и организованный Оперативный разведывательно-диверсионный центр, в котором только вооруженных насчитывалось около трех тысяч человек. И это не считая обширной агентурной сети, охватывающей восемь временно оккупированных западных областей Украины и Белоруссии. Золотая Звезда Героя Советского Союза – оценка его войны по ту сторону фронта.