Газета "Своими Именами" №3 от 18.01.2011
Шрифт:
Из противоположного лагеря никого не пригласили. Отсутствовали приглашённые журналисты, которых историки упрекали в низком интеллекте и высоком невежестве. Не было публицистов, которых критиковали за перевирание истории в политических целях. На конференцию не позвали тех, кто высказывает опирающиеся на документы точки зрения, опровергающие “официальные”.
Такую направленность конференции обосновал модератор В. Барановский, мол, для профессиональных историков «смешно (!) обсуждать» принятые политические решения. Например, о событиях в Катыни. А судьбу соотечественников, погибших в издевательствах на территории Польши в двадцатые годы прошлого века, надо замалчивать. Праздновать освобождение Москвы от польских
Как у Фамусова: “...что дело, что не дело, обычай мой такой: подписано - так с плеч долой”. Как же искать пути взаимопонимания с современным обществом, в котором далеко не все не смеют «своё суждение иметь»?
А что означает слово “модератор”? Желающие могут поискать в словарях иностранных слов, толковых словарях русского языка, вплоть до фолиантов с объяснениями самого последнего словесного мусора. В них такая инновация отсутствует. Когда слушаешь выступления историков (от академиков и не очень обременённых всякими регалиями), говорящих об отечественной истории с наслаждением, с трудом воспринимаются какие-то неизвестные чужеродные слова; становится понятным, что считающие себя профессионалами дистанцируют себя от разных прочих смердов тем, что «хочут свою образованность показать, и всегда говорят о непонятном». Изучали бы историки прежде всего русский язык, чтобы история стала “интересной, захватывающей и действительно полезной для общества”.
Не разоблачили присутствовавшие отечественные и зарубежные участники конференции мнения историков из Риги и Таллина, оправдывавших формирование на территориях временно оккупированных Латвийской и Эстонской Советских Социалистических Республик фашистских воинских подразделений для борьбы с партизанами и Красной Армией, а в послевоенное время - для терроризма против своего мирного населения и законной власти трудящихся. Не поднималась проблема терроризма “лесных братков”, не только наносивших урон народному хозяйству, но и убивавших людей.
Эстонский и латвийский историки, подсчитывая количество оккупаций, начинали бы с XII века: немцами, шведами, поляками, датчанами. Ведь слово “Таллин” переводится как “Датский город”. А он был известен на Руси с 1154 года как Колывань, по 1917 год назывался в течение 600 лет Ревелем. Нынешняя территория Латвии с XIII по XVI век была оккупирована немцами. В 1562 году её раздели Польша и Швеция. В состав царской России Латвия и Эстония вошли в 1721 году. Через 200 лет у них появились независимость (благодаря поражению оккупировавшей их Германии во время Первой мировой войны) и фашистские режимы, которые впоследствии были свергнуты народами. На свободных выборах трудящиеся восстановили Советскую власть, ликвидированную иностранными интервентами, и в 1940 году вошли в СССР суверенными советскими социалистическими государствами. Какая по счёту и кем осуществлена нынешняя оккупация, в результате которой значительная часть населения оказалась не гражданами (с ироничным сокращением названия “негры”)?
Лишь при Советской власти коренному населению разрешено было ходить не по обочинам, а по тротуару, прибалтийские республики развили свою экономику и культуру, с задворок Европы поднялись до экономически развитых стран с высоким уровнем жизни. Правда, сейчас они возвратились на своё досоветское место.
Историки, прибавляющие к окончанию названия эстонской столицы ещё одно “н” вопреки нормам русского языка, поинтересовались бы, как пишутся и произносятся названия Париж, Вена, Лиссабон на их родных языках, а Москва на языках народов мира. Но на какие искажения русского языка и истории не пойдёшь в поисках взаимопонимания без дискуссий!
А. Кудряченко из Института европейских исследований Национальной академии наук Украины определил задачу исторического массового сознания в современной Украине, его особенности формирования и тенденции развития в отказе от советского прошлого. Так и подумалось, что Украина откажется от Крыма, западных областей, включая Ужгородскую с проблемами ущемления русин, кое-что отдаст Румынии. Ведь эти территории – наследство советского прошлого, создавшего Украину в нынешних границах. Но нет. Кудряченко политически-исторически и даже отчасти философски оправдывал гитлеровских вояк в украинских националистических армиях, боровшихся с партизанами и Красной Армией, вырезавших поляков, цыган, русских и представителей других национальностей, заливших кровью мирное население и после окончания Великой Отечественной войны. Отпора не получил. Кроме Кудряченко и другие выступавшие называли Великую Отечественную войну Второй мировой.
Вне обсуждения выступавших остались: незаконность ликвидации СССР, расстрел Верховного Совета РСФСР и дальнейшие события. В ответ на миролюбие НАТО никто не напомнил о бомбёжках Сербии во имя отторжения Косово. Как высказался А. Чубарьян, с 1991 года наступил исторический вакуум.
Говоря о проблемах изучения истории в учебных заведениях, профессионалы не отмежевались от субъективных учебников, искажающих не только период Советской власти, но и пропагандирующих ущербность русского народа с древних времен и особенно в наши дни. Не прозвучали поддержка и защита учебного пособия “История России. 1917-2009” профессоров МГУ А.С. Барсенкова и А.И. Вдовина. Вот такие патриоты профессионалы-историки.
В целом конференция напоминала “междусобойчик”, где каждый выступавший подтверждал необходимость поменять сознание масс изменением идеологии историков. Историки-профессионалы сами показали и низкий интеллект, и высокое невежество, и фальсификации, и глумление над отечественной историей, и преклонение перед иностранцами, и политизацию истории, и фигуру умолчания, и другие особенности своих научных исследований, далёких от реальной жизни, за что они журили журналистов, публицистов, писателей и политиков.
Диалогов и диспутов не получилось. Старались назвать мифами что-то, не укладывавшееся в изменение сознания и идеологии, но вводили мифы, подкреплённые лишь политическими решениями. В выступлениях ни слова не прозвучало об ответственности перед историей. Среди историков не нашлось борцов, хотя всё время подчёркивалось отсутствие цензуры. Ой ли? В этом убеждает услышанная в перерыве фраза об оценке конференции: нельзя кусать руку, которая кормит.
Конференция отразила современное состояние академической и профессиональной исторической общественности, которая в программе конференции описывается так: “…профессиональный историк предстаёт в лучшем случае незаметным суфлёром, но всё чаще ему отводится роль смиренного зрителя в дальнем ряду. Подобная тенденция не исключительна для России и стран постсоветского пространства, она характерна и для Европы, и для всего мира”. Докатились, доинтегрировались. А ведь историк должен быть всесторонне грамотным, тогда он будет не смиренным зрителем, а борцом. Это было нормой для советских историков.
Зарубежные историки оказались ещё более закомплексованными. Им бы раскрыть участие их земляков в Великой Отечественной войне на стороне немецко-фашистских захватчиков, а они всё ещё мямлят о “преступлениях Советской власти и Сталина”, без следствия и суда вынося такие решения, о геноциде и голодоморе, о притеснении национальных меньшинств. Будто решены национальные проблемы с ирландцами, басками, в Бельгии и т.д. Рассказали бы о действиях фашистских организаций в ряде стран в наше время.