Газета "Своими Именами" №32 от 09.08.2011
Шрифт:
Что касается Запада, то еще 18 августа 1939 года польский посол во Франции Лукасевич в беседе с министром иностранных дел Франции Ж. Бонне отважно заявил, что “не немцы, а поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни войны!”. “...Одетые в сталь и броню, ведомые Рыдзом-Смиглы, мы маршем пойдем на Рейн...”,– распевали в Варшаве... Панство не ограничивалось пышными фразами. К маршу и на Восток, и на Запад готовились достаточно основательно. 4 марта 1939 г. польское командование после длительных экономических, политических и оперативных исследований закончило разработку плана войны против СССР. В протоколе совещания у начальника главного штаба Войска Польского №94 от 4.03.1939 года говорится: “Приступаем к разработке “Запад”. Эта работа может и должна продвигаться быстрее, чем предыдущая, так как принципы и методы испытаны во время
25 сентября 1938 г. в беседе со своим американским коллегой тот же Лукасевич заявил: “Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом, и в случае оказания Советским Союзом помощи Чехословакии Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией. Польское правительство уверено в том, что в течение трех месяцев русские войска будут полностью разгромлены и Россия не будет более представлять собой даже подобия государства”.
22 марта 1939 года в Польше было объявлено о начале первой частичной и скрытой мобилизации (5 соединений) с целью обеспечения прикрытия мобилизации и сосредоточения главных сил польской армии! Начальник генштаба сухопутных войск Германии Гальдер 15 августа сделал в своем дневнике запись: “Последние данные о Польше: Мобилизация в Польше будет закончена 27.08. Следовательно, мы отстанем от поляков с окончанием мобилизации. Чтобы закончить мобилизацию к тому же сроку, мы должны начать ее 21.08. Тогда 27.08 наши дивизии 3-й и 4-й линий также будут готовы”. Поскольку немцы начали мобилизацию только 26 августа и закончили ее уже с началом войны, то, как видим, поляки в осуществлении мобилизационных мероприятий и в развертывании армии сильно их опередили. В общем, польские уланы уже вовсю готовились взять пики и сабли “в длонь” (в руки). Однако почему-то уже через несколько дней эти мужественные кавалеристы (лучшие в Европе) быстро устали рубить “в капусту” немецкие танки. И после того, как окончательно убедились в том, что “они не из фанеры”, сдали “истинным арийцам” землю “от можа до можа” (от моря до моря), образно говоря, за два дня и две недели.
Николай МАЛИШЕВСКИЙ, ИА REGNUM
ВОЛГО-ДОН
Москву называют портом пяти морей, и обычно это название связывают с каналом «Москва-Волга», открытом в 1937 году. И это правильно. Но при этом забывают, что не менее значимым в этом названии является другой, мы его сегодня воспринимаем, как само собой разумеющееся, канал, открытый 59 лет назад, - Волго-Донской судоходный канал. С ним много связано историй, легенд, устных преданий, которые сегодня мало кому известны.
История канала, соединяющего Волгу с Доном, восходит ко временам Петра I. Ещё в 1690 году великий преобразователь задумал соединить с помощью канала Каспийское и Чёрное моря. Смело размахнулся первый Российский император, но не соразмерил свой замах с возможностями тогдашней России, и осталось от той задумки только необычное название одной железнодорожной станции между Камышиным и Волгоградом - «Петров Вал».
Шли столетия, вопрос Волго-Дона витал в воздухе, но не находил практического решения. На это было много причин.
14 мая 1918 года. Этот день - первая страница советской истории Волго-Дона. Ленин подписывает декрет о Волго-Донском канале. Его сооружение объявляется задачей первостепенной государственной важности. Но лихолетье Гражданской войны не позволяет вплотную заняться этим делом.
Начинается индустриализация страны и на повестку дня опять ставится вопрос о Волго-Доне.
Чтобы основательно проверить все расчёты и обоснования, на водоразделе вблизи станции Тундотово прорывается небольшой опытный канал. Здесь проводились различные эксперименты, изучались образцы креплений, фильтрационные свойства откосов. Но и у этого проекта оказались серьёзные недостатки - он не решал всех проблем, связанных с судоходством и орошением. Но был накоплен богатый фактический и научный материал, создавались уже первые отряды строителей, когда стране вновь пришлось взяться за оружие. В 1942 году на громадном пространстве междуречья начинается великая битва за Сталинград.
Окончилась Великая Отечественная война майской победой нашего народа в 1945 году. И через три года после войны от южной окраины Сталинграда до Калача развернулся фронт строительства Волго-Донского канала. Армия его строителей рассредоточилась по всему фронту, образовав отдельные районы стройки. Сюда двинулись колонны мощных грузовиков, тракторов, бульдозеров, скреперов, сюда шли железнодорожные составы с экскаваторами, портальными кранами и другой техникой. В знойной степи занимали исходные рубежи землеройные богатыри-шагающие экскаваторы, а на воде земснаряды. Оседлав технику, строители поднялись в наступление на полупустыню.
Утром 31 мая 1952 года Дон пошёл навстречу Волге. Свершилось! 11 июня 1952 года публикуется в газетах и передаётся по радио Постановление Совета Министров Союза ССР «Об открытии Волго-Донского судоходного канала». Более шести тысяч строителей награждаются орденами и медалями, а двенадцати присваивается звание Героя Социалистического труда.
Так гласят официальные сообщения и пафос публикаций тех лет. Восторженно о канале и его строителях писал Михаил Шолохов. В очерке «Первенец великих строек» (1952) – «Создавая великие сооружения, мы радуемся, мы улыбаемся, но это не самодовольная улыбка, а улыбка победителей, улыбка тех, кто уверенно глядит в грядущее счастье человечества...». Но, к великому сожалению, большой писатель ошибся. Великая стройка завершена.
Одним из руководителей строительства Волго-Донского канала был инженер-подполковник Лысов Александр Алексеевич, потом он строил Асуан в Египте и о нём в своё время писал Анатолий Аграновский в газете «Известия». С ним встречался писатель Виталий Гузанов, который передал мне его рассказ о Волго-Доне:
– Канал строили послевоенные зэки. Там были разные люди. Условия работы и быта их были невыносимы. Но сроки стройки канала были минимальны, и из этих людей выжимали всё. Кроме основной работы по строительству, они ещё должны были претворять в жизнь Сталинский план преобразования природы (был такой) – сажать лесозащитные полосы. Сколько этих людей умерло тогда, никто не считал. Если по Беломорскому есть какая-то статистика, то здесь даже нет упоминаний о том, что канал строили зэки. Это была ударная стройка. И канал длиной в 101 км с его 13 судоходными шлюзами, тремя насосными станциями, 13-ю плотинами и дамбами, семью водосбросами и водоспусками, 8-ю мостами, двумя аварийно-ремонтными заграждениями, паромными переправами, пристанями и приканальной стокилометровой автодорогой был построен менее, чем за четыре года...
Зачем такая спешность, такие затраты и жертвы?! Объясняется просто: стратегическая необходимость.
Не прошло и года с момента победы антигитлеровской коалиции над фашизмом, а в Фултоне (США) 5 марта 1946 года Черчилль обозначает идеи нового противостояния, где противником называется Советский Союз. Это практически начало «холодной войны», контуры которой намечены в «доктрине Трумэна», заявленной президентом США 12 марта 1947 года.
В своей книге «Крутые повороты» Адмирал флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов пишет: «После окончания войны в 1945 году мною был представлен десятилетний план проектирования и судостроения...». В этом плане подводные лодки стояли на третьем месте. На первом месте были авианосцы, вокруг которых и разгорелись главные споры. Программа военного судостроения лично интересовала И. Сталина, и он часто проводил консультации по этим вопросам. На одном из совещаний, где-то в начале 1947 года, произошёл случай, о котором не пишет и Кузнецов, да его и в официальной литературе нигде не встретишь. Он в полной мере относится к строительству Волго-Донского канала и похож на историю с линейкой Николая I при строительстве железной дороги Москва-Петербург. Об этом тоже рассказывают только легенды, нигде нет документального подтверждения. Этот рассказ я услышал от своего друга, доктора технических наук профессора Виктора Ивановича Толокнова, а ему об этом поведал бывший заместитель министра судостроения, который был на том совещании в 1947 году у И. Сталина:
– Шло совещание у Сталина по вопросам судостроения. Нарком ВМФ Николай Кузнецов, отстаивая строительство больших надводных кораблей, говорит:
– Товарищ Сталин, зачем нам строить подводные лодки в Горьком? Нам ими некого воевать в Каспийском море.
– Неправильно говорите, товарищ Кузнецов, - отвечает Сталин. Подходит к столу, берёт красный карандаш и идёт к карте, одновременно задавая вопрос Кузнецову.
– А на Чёрном море нам нужны подводные лодки?
– Да, - отвечает Кузнецов.
– Если мы будем иметь там достаточное их количество, то завоюем полное господство в Чёрном море, а потом выйдем и в Средиземное...