Газета "Своими Именами" №49 от 06.12.2011
Шрифт:
При этом самый лучший пулемёт имел массу недостатков, которые влияли как на скорострельность, так и на саму стрельбу. А название этих недостатков было стандартным – вынужденная задержка стрельбы. Устранять эти недостатки предлагалось таким образом:
1. Осечка удаляется перезаряжением или удалением загрязнения и густой смазки.
2. Недосылка патрона устраняется удалением загрязнения в направляющих пазах короба или заменой возвратной пружины.
3. Перекос патрона устраняется исправлением положения перекосившегося патрона, для этого открыть крышку короба.
4. Неотражение гильзы вследствии неполного отхода затвора назад устраняется удалением загрязнения или густой смазки.
Согласно этим недостаткам у «самого» и «лучшего» MG-42 существовала как минимум одна незаявленная изготовителем проблема - с обратным ходом ствола (автоматикой отдачи затвора). Отсюда проблемы с отражением стреляной гильзы: она «не отпускала» патрон. Это туманно объясняется – «вследствие неполного отхода затвора назад». Причиной этого недостатка предлагается считать грязь в пазах или неубранную смазку. Но пулемёт чистится перед стрельбами, а в ходе боя – какая грязь может заскочить под ствольную коробку, которой затвор плотно закрыт? Истинная причина задержек нам видится, прежде всего – в избыточно-высоком темпе стрельбы. От него раскалялся и изнашивался ствол. Компрессор воздушного охлаждения ствольной коробки начинал действовать «в обратку»: закачивать в затворную раму раскалённые пары, что также приводило к износу внутренних частей. Об этом компания-изготовитель упорно молчит, и ясно почему. Наряду с «Рейнметалл 2 АГ» она явилась монополистом в поставках вермахту и СС второго «единого» пулемёта. Причём самого скорострельного и такого дешёвого…
А что у «лучшего», но не «самого» MG-34? Может быть, у него вовсе не было никаких задержек или устранялись они элементарно – открыл ствольную коробку и отёр ветошью затворную раму и возвратно-боевую пружину? Увы, недостатки у «самого» были ещё существеннее. И проблемы их устранения выглядели гораздо хлопотливыми:
« 1. Осечка устраняется перезаряжением (!!!).
2. Утыкание патрона (застревание вследствие нарушения подачи или перекоса – Авт.) устраняется исправлением его положения в приемнике (при включенном предохранителе и открытой крышке короба).
3. Непродвижение патрона, неподача ленты и не отражение гильзы могут быть следствием загрязнения или густой смазки».
Всего этого «чуда-ваффе» было выпущено с 1942 по 1945 гг. до 400 000 экземпляров различных модификаций. Излюбленным аргументом реабилитаторов является следующий приём. Дескать, немцы занимали оборону на обратных скатах высот – оттуда они расстреливали боеприпасы ящиками по бестолково наступающей советской пехоте. (При этом не уточняется, как с обратных скатов можно увидеть эти бесконечно наступающие массы.) Или у Мухина: «А уцелевшие немецкие пулемёты выкашивали нашу пехоту тысячами». Но мало кто из предателей и, к сожалению, любящих Отчизну, но заплутавших, задумываются: как могли косить тысячи красноармейцев «самый лучший» MG-42 и «лучший» MG-34, если их БК элементарно не тянул на «косилку»? Кроме того, пулемётчики, выходит, откровенно боялись своих «машинок», которые могли обжечь руки? Не говоря уже о другом элементарном: высокая скорострельность приводила к высокому износу, которая – понятное дело! – была выгодна и заказчику, и производителям. Известное дело - по финансовым соображениям.
Хотелось бы получить доступ к двум статистикам: сколько БК тратилось расчётами «единых» и «самых лучших» в ходе одного боя и сколько в ходе одного боя приходилось заменять стволов? Кто бы предоставил…
Между тем процент потерь от стрелкового оружия во Вторую мировую войну оценивается от 30 до 50. При этом не уточняется, что означает такая большая разница, но, скорее всего, это соотношение между безвозвратными и санитарными (общими) потерями. Американцы считают, что 90% потерь достигалось за счёт огня их артиллерии.
А ведь «единый» действительно был единым: устанавливался в танки и БТРы, в крылья и колпаки боевых самолётов. Существовал MG 81 с такой же рекордной скоростью стрельбы, но с двухсторонней подачей ленты на 200 патронов. Был разработан даже MG 81Z (Z — от «Zwilling», спаренная установка) специально для плексигласовых колпаков на турелях для «Ю-88» и «Хе-111». Весила система почти на уровне своих пехотных «универсалов» (12,9 кг), но стреляла с ускоренным темпом – 3000 в/м.
Опять-таки, кто бы поинтересовался заменой стволов…
Но поговорим о советских пулемётах. Кроме пулемёта Дегтярёва ручного (ПД) с легко узнаваемым диском на 47 патронов был ещё ДС-39 (пулемёт Дегтярёва станковый). Его скорострельность не уступала лучшим германским – 800-1200 в/м. Вес при этом без станка был всего 14 кг, а со станком – целых 33 кг. При этом боевая снаряжённость ленты составляла 250 выстрелов.
Для сравнения: единый германский MG-34 весил без станка 12 кг, а на станке – 21 кг. Единый MG-42 на сошках весил 11 кг. При этом существовали варианты на станках, о весе которых почему-то предпочитают молчать. Наверное, потому что размеры станков были приличные.
Наши военные при этом настойчиво стремились снять эту систему с вооружения. В качестве «железобетонных» доводов приводилось всё: от слабой морозостойкости затвора и возвратной пружины до разрыва пуль в стволе. То бишь всё те же германские болячки, из-за которых «мгушки» так и не были сняты… Но в ходе советско-финской войны 1940 года у финнов оказалось до 200 ДС-39, которые провоевали до конца 1944 года. А конструктор знаменитого автомата М.Т. Калашников приводит в своей книге «Записки конструктора-оружейника» такой интересный эпизод:
«Известно, что ещё в предвоенные годы И.В. Сталин взял под свой непосредственный контроль ход конструкторских работ по стрелковому и авиационному вооружению. Этот контроль особенно усилился в годы войны. И.В. Сталин лично предложил Наркомату вооружения СССР при создании конструкторами нового пулемёта (над ним тогда работали несколько изобретателей, в том числе и В.А. Дегтярёв) принять за основу станковый пулемёт системы Дегтярёва (ДС-39). Хотя этот пулемёт имел ряд существенных недостатков, выявившихся в процессе производства и эксплуатации в войсках, и его выпуск накануне Великой Отечественной войны был прекращён, Верховный Главнокомандующий настаивал на том, чтобы именно ДС-39 оставался основой для создания других образцов. Не было принято во внимание, что даже работа над устранением конструктивных недостатков пулемёта не дала положительных результатов. Требовалась коренная переделка всей системы, над чем и работал в то время сам Дегтярёв. И вдруг специальная комиссия после сравнительных государственных испытаний сделала неожиданный вывод: пулемёт системы малоизвестного для всех конструктора Горюнова по надёжности действия, безотказности в работе и живучести деталей превосходит пулемёт системы маститого изобретателя Дегтярёва и рекомендуется для принятия на вооружение Красной Армии.
Узнав о заключении комиссии, И.В. Сталин потребовал созыва в начале мая 1943 года специального совещания для окончательного решения вопроса о принятии образца станкового пулемета на вооружение войск. На это совещание вместе с руководителями наркоматов пригласили и В.А. Дегтярёва. На вопрос Верховного Главнокомандующего, какой пулемёт принимать на вооружение — Дегтярёва или Горюнова, Василий Алексеевич, не колеблясь, ответил, что если исходить из интересов боеспособности армии, то следует принять станковый пулемёт системы Горюнова».