Газета Завтра 482 (7 2003)

Завтра Газета Газета

Отсутствие молодежи в кадрах очистных сооружений — только одна проблема. Города растут с большим ускорением, и система канализации и очистки, справляющаяся с громадным организмом Москвы, может уже через пять лет оказаться слишком маломощной. Строить все новые станции или тенки невозможно — вокруг столицы и так уже давно тесно на сто километров от МКАДа в любую сторону, и цены на землю только растут. Причем важна именно южная сторона города, которая ниже северной, и воде проще течь с севера на юг. Выход в новых технологиях, но развитие этих технологий просто не успевает за ростом мегаполиса. Пока разработают, проверят и примут сверхновый перспективный проект, проведут строительство — уже опять мощности получаются впритык. И надо вновь искать

новые технологии. Философски глядя в плиты потолка, специалисты говорят, что надо искать более безотходные способы производства жизнедеятельности. А воду с очистных отправлять назад в город на заводы и фабрики. Говорят про опыт космонавтов, у которых на орбитальной станции работал замкнутый цикл циркуляции воды. Но вряд ли здесь на Земле найдутся желающие мыться в душе или мыть посуду неочищенной водой.

На очистных с тревогой наблюдают за новыми повадками энергетиков отключать кому ни попадя свет. Если, не дай Бог, отключат электричество очистным, будет настоящая катастрофа. Выключится насос, толкающий по канализации стоки. Город утонет в собственных фекалиях и отходах. В аэротенках без равномерной подачи стоков не смогут питаться полезные дорогостоящие бактерии, станут умирать не размножаясь, не оставляя потомство.

АПОСТРОФ

18 февраля 2003 0

8(483)

Date: 18-02-2003

АПОСТРОФ

Вячеслав ДЁГТЕВ. Русская душа. — М.: ИТРК, 2003, 416 с.

СегоднЯ можно с полной ответственностью говорить о феномене Вячеслава Дёгтева — не по его бесспорному таланту и столь же бесспорному литературному мастерству, а по, если можно так выразиться, искусству выживания писателя в условиях "рыночной демократии". Разумеется, речь идет не об авторах клонированных детективов и таких же клонированных сценариев для "мыльных опер" (этим литературным жучкам-тараканчикам вся рыночная грязь только на пользу), а о серьезном русском писателе — к тому же, пребывающем далеко не в Москве или Питере. Пусть даже это "далеко" — самый что ни на есть центрально-черноземный и миллионный Воронеж…

"Русский Джек Лондон", "новый Куприн" — такие определения критиков в адрес Дёгтева как писателя не следует воспринимать буквально: в противном случае они обозначили бы неизбывную провинциальность и/или вторичность его творчества. А Дёгтев — не вторичен и не провинциален. По крайней мере, в лучших своих произведениях.

Разумеется, выход его избранной прозы в издательстве ИТРК с предисловием В.Бондаренко нельзя считать подведением каких-то творческих итогов, даже промежуточных. Однако это издание — еще одно свидетельство присутствия Вячеслава Дёгтева в реальном литературном процессе. Ведь в книгу вошли не только проверенные временем и местом рассказы ("Бой Еруслана Владленовича с Тугарином Поганым", "Коцаный", "Джяляб"), но и новые произведения автора ("Черный пиар", "Партизаны", "Яма").

Дёгтев, бывший военный летчик, верен себе. Его проза не функциональна и не рациональна, она не сконструирована по западно-постмодернистским лекалам — она придумана и сработана русским мастеровым и, что еще важно, артельным человеком. Похожим образом, наверное, чеканил подковки аглицкой блохе лесковский Левша со товарищи: как "глаз пристрелявши", как на руку или под руку ложится, безо всякой "долбицы умножения". Результаты получаются порой блестящие, порой — не слишком (не танцует подкованная блоха), но они в любом случае — живы, человечны и по-своему цельны. Это — не мертвая проза…

"Доехали мы до родника, который бурлил из меловой горы, выталкивая свою живую воду в наш умирающий мир…", "Живи сейчас,

живи, как любо душе, ни о чем не жалкуй, завтрева может не быть, поэтому живи каждый день как последний", — говаривал, бывало, прадед…", "А что наши мужики? Только бы водку глотать… Я теперь понимаю русских девок, которые выходят замуж за этих. Наш будет ныть да сомневаться, а этот ни перед чем не остановится. Он соседского ребенка убьет, если надо, и изо рта у него хлеб вырвет, а наш будет сомневаться да взвешивать: нравственно ли это? что делать? да кто виноват? Поэтому они плодятся, а мы вымираем…".

Своей артели — в полном смысле этого слова — Вячеслав Дёгтев еще не нашел, своего русского народа он тоже не нашел (многие казаки на этот счет имеют свое мнение), но четко понимает: без них, помимо них настоящему русскому человеку и жизнь не в жизнь, просто перестанет быть русским, как многие потомки эмигрантов или нынешние "новые русские". Вступает в "Единую Россию", но пишет про видения — не чьи-нибудь, а Павла Ивановича Корчагина, предпринимателя средней руки, в прошлом работника райкома КПСС. "Он остановился и, примерившись, красным по белому, написал на стене: "За Родину! За Ленина!". Поколебавшись, добавил: "За Сталина!". Выбросив кирпич, с чувством удовлетворения пошел домой. Сон его в то утро был безмятежным. А пробуждение — легким…". Ищет, примеривается то к тому, то к другому. Не отдает свою душу бессмертную ни тому, ни другому — не то всё пока, не то и не то. И слава Богу, между прочим…

"Пусть богатства НЕТ, — получилось, — ДА душа поет. Нанес это как девиз всей своей жизни. На том стоял и стою". Ну, Дёгтев!..

В.В.

ВИНА ВЕЛИЧИЯ

Анна Серафимова

18 февраля 2003 0

8(483)

Date: 18-02-2003

Author: Анна Серафимова

ВИНА ВЕЛИЧИЯ

Зная о моих взглядах и политических пристрастиях, знакомый работник СМИ умеренного толка, считающий себя патриотом, заговорив о предстоящих выборах, посетовав, что еще не определился, за кого голосовать, выдал вдруг: "Все-таки у коммунистов есть вина и грехи неискупляемые. Из-за этого я за них голосовать не могу''. "Какие же?" — серьезно интересуюсь, надеясь услышать не истерику, привычную в таких случаях, а аргументы, почему партия, под руководством которой, не без признанных за ошибки действий, мотыжная страна первой вышла в космос, всех обучала, всех лечила, всем предоставляла работу и жилье, обеспечивала старость, победила фашизм, помогла сбросить колониальное ярмо странам, находящимся в тисках "демократических" Англии, Франции, не заслужила прощения за какой-то неизбывный грех. "Коммунисты уничтожили генофонд страны!"— произносится с пафосом, достойным финальных сцен греческих трагедий.

Эту подлую песенку про белого бычка тошно, но привычно слышать от демократов-погромщиков. Оно и понятно: для них смена мотыги на комбайн — варварство, обучение всех грамоте — фашизм, победа над эпидемиями — поругание святынь. У них перевернутое сознание, имеющее в психиатрии конкретный термин. Но почему порой даже граждане, считающие себя патриотами, вливают свои фальцеты в хор лжесвидетелей?

На мои возмущенно-недоуменные возгласы печальник по генофонду стал ссылаться на какую-то впечатлившую его "статью с цифрами". Да я и сама читала этих статей немеряно: на развитие некоторых совершенно неизвестных им тем авторов прошибает недержание. Но мне те статьи с неведомо, откуда взятыми цифрами, как доклады Грефа с Касьяновым о повышении, улучшении, возрастании и прочих благополучностях: на цифрах — убедительно положительно, а на собственном горбу — убедительно отрицательно.