Газета Завтра 774 (38 2008)
Шрифт:
Из родового стойбища молодая жена охотника приволакивает в берестяных коробах горшки, шкуры, дубленые речным песком, смазанные жиром, и главное — в корзинке, облепленной изнутри глиной, тлеющие угли для растопки.
— Холлэхэт ит. ( "Пора поесть")
Хозяйка раздувает огонь в дальнем краю жилища, в нише песчаной стены. Пламя набирает силу, устойчивость. Пока обжигаются глиняные свод и дымоход в толще песка, у женщины появляется возможность обежать бор, набрать маслят и земляники. А той порой муж рыболовной сетью из лыка обводит
Первую зиму они не осилили, оголодали. До тепла жили в родительской землянке за три километра у другой реки — Суланды. И по первым проталинам вернулись сюда уже втроём — с ребенком в меховом куле. И с тех пор не отступали. Народили детей. Заматерели…
Зайца — оттаивать возле огня. Рыбу — в горшок. И туда же — раскалённый камень из очага. Отшипел — полезай обратно в жар, а в воду — следующий из огня.
Коза в углу заблеяла — ей подавай берёзовую и осиновую заварку.
На запах варева из кутка, завешенного шкурой, выбрались чумазые полуголые дети.
Рыбу съели до костей. А кости перетолкли в кашицу и — обратно в горшок.
На десерт получили по горсти брусники и клюквы. Возле землянки в приямках, обложенных корой, этого добра с осени вдоволь запасено.
Кедровые орехи в мешках подвешены к потолку, подальше от мышей. И мёда в туесах ещё хватит до лета. С позволения матери дети запускают в туес по пальцу и обсасывают их досуха.
Ночью подморозило. Перед сном Кошут выполз из землянки. Зелёное небо искрилось первыми звездами, и из-за леса тихо выплывала льдинка луны.
Кошут молитвенно припал лбом к столбу с лосиными рогами и убрался в землянку до утра.
Теперь только не заспать угли, подкинуть дров в очаг раза три-четыре за ночь, чтобы не пришлось чуть свет бежать жене с жаровней в охапке до соседнего стойбища. А и так бывало: дымоход в песке обрушится, завалит огонь. И среди ночи, в мороз влезай в шкуры, и ходу в ближайшее стойбище. А обратно по извилистой тропе еще быстрее, чтобы угли не схватило холодом, кутай жаровню, словно младенца.
Дорог вовек не бывало, если не считать рек. Зато тропами были пронизаны леса насквозь на сотни, тысячи километров. Леса непроходимые — такими они стали только с появлением здесь славян. И ощущение непроходимости присуще только славянскому типу. И непроходимость тайги как запущенность, невостребованность — тоже не угорского корня. Наоборот, у коренных жителей этих мест была острая необходимость в проходке. Как помора кормит море, славянина — поле, так угорца кормил нетронутый лес, вся живность в нём, вся растительность. Сын отделялся от отца, рыл себе землянку в диких местах — проходку делал в чащобе наподобие шахтерской, столбил за собой девственные угодья. Его отрок шёл дальше. И так род, племя, народ осваивали эту землю. Уединенно-семейная жизнь у них в крови. Национальный характер финнов, эстонцев — современных огосударствленных угорцев, позволяют нам понять душу первопроходцев архангельских и вологодских лесов, их лесную живучесть.
Знаменитые
Архангельская область, Шенкурский район, д. Синцовская (Синицына — тож)
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Уж небо осенью дышало… Но это вовсе не мешало той политической жаре, что после летнего накала продолжилась и в сентябре.
Смирись, Кавказ, идёт Россия!.. Но сей же час заголосили борцы за всякие "права": мол, угрожать военной силой решила Западу Москва!..
Да успокойтесь, миролюбы! Не торопитесь "врезать дуба"… Помилуй Бог, чем угрожать? Мы просто поняли, что глупо — себя вконец разоружать…
Мы долго молча отступали. Всё от властей чего-то ждали. А те, Союз похоронив, всё, что могли, преступно сдали: или врагам — или в архив…
Так продолжается лет двадцать, и вам не стоит притворяться, что вы не знаете о том, и не мечтаете ворваться с победным кличем в русский дом!..
Вот и пришли стремглав, как воры, на Черноморские просторы, поближе к нашим берегам, ведя при этом разговоры о том, что в трюмах у линкоров — "гуманитарный" всякий хлам.
Сия лапша на наши уши -смешна, как анекдот про Буша, что молвил: "Миша — идиот! Конец у галстука жуёт! Не знает, чокнутый, того, что узел там — вкусней всего!.."
Ах, эти Миши, Джорджи, Вити… Они и впрямь в забавном виде могли предстать бы все втроём. Когда б игра их, извините, да не была игрой с огнём!
Огнём, чреватым тьмой кромешной… И мы обязаны, конечно, опомнившись хоть в этот час, уметь неспешно и успешно врагов и внутренних, и внешних на место ставить всякий раз!
Ну, вроде с внешними всё ясно. Но все старания напрасны Державу возродить опять — пока живут себе прекрасно "бойцы колонны номер пять".
Им — легион, как прежде, имя. И несерьёзно — вместе с ними нам возрождать величье то, которое они распяли, разворовали, растоптали в "демократическом" запале… Но их не трогает никто.