Газетчик

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Над трассой Москва-Архангельск клубилось жидкое горячее марево. Солнце стояло так высоко, насколько высоко оно вообще забирается в этих широтах. Сержант ГАИ Олег Малышев сидел на капоте желто-синей милицейской «копейки», жевал травинку и смотрел на дорогу. Как человек, родившийся и выросший на севере, он всегда с подозрением относился к солнечным дням. В такой день в любой момент мог подуть ветер со стороны Шиченгского озера и пригнать

тучи с дождем. Его отец называл это направление – «гнилой угол». Дожди и снегопады всегда приходили оттуда, из гнилого угла.

Ненадежность и обманчивость солнечного дня нервировала Малышева. Как назло, трасса была пуста уже несколько часов, и найти успокоение в привычной работе у Малышева никак не получалось.

Где-то рядом послышался гул. Как будто подлетал самолет. Малышев лениво взмахнул рукой и поймал толстого желтобрюхого овода. Откусил размусоленный конец травинки, воткнул ее в полосатое брюхо овода и отпустил его на волю. Овод с травинкой в брюхе медленно полетел в сторону трассы и скрылся в мареве.

А навстречу ему из марева так же медленно выехала серебристая «Волга». Малышев встал и отряхнулся. Если бы транспорт двигался в сторону города – поживиться было бы особо нечем, разве что ведром брусники. А машина из города – это скорее всего дачник, а то и браконьер. Как повезет.

Малышев встал на обочине, широко расставив ноги и спокойно смотрел на трассу. Он совершенно не торопился, а когда серебристая «Волга» почти поравнялась с ним, медленно поднял руку с жезлом и показал на обочину – туда, где «Волга» должна была встать. Он ничуть не сомневался, что машина как бы сама собой послушается его жезла.

И действительно, «Волга» снизила скорость и остановилась. Но что-то было не так. Траектория ее движения чуть-чуть не совпала с траекторией движения жезла. Водитель нажал на тормоз чуть позже, чем было нужно, и машина проехала чуть дальше, чем должна была. Всего на несколько метров, но теперь Малышеву нужно было пройти эти несколько метров, чтобы оказаться рядом с машиной.

В этом не было нарушения ПДД, но это было проявление неуважения, которое, хотя и не осознавалось как оскорбление, но все же чувствовалось. Малышев помедлил секунду, как будто ждал, что водитель сдаст назад на эти несколько метров и тем самым инцидент будет исчерпан. Но водитель продолжал сидеть в машине, не оглядываясь. Малышев видел его светлый стриженый затылок.

И Малышев сам подошел к машине. Конечно, он не мог оставить без внимания то, что только что произошло. Поэтому он не сразу подошел к кабине. Он остановился позади машины и наклонился, внимательно разглядывая номера. Не было никакой необходимости наклоняться – номера были отлично видны. А 142 МР 35, номера Волоковецкие, серия А. ГАИ имело четкую инструкцию по поводу этих номеров – их обладателей нельзя было останавливать, и нельзя было штрафовать даже при нарушении ими ПДД. Вот почему машина не остановилась рядом с Малышевым, а проехала дальше. Водитель тем самым дал Малышеву понять свое отношение к тому, что его остановили. Сейчас будет угрожать позвонить его начальству. Малышеву стало скучно.

Он выпрямился,

обошел машину со стороны пассажирского места, еще раз остановился и зачем-то пару раз легонько пнул переднее колесо. Возможно, это был поиск путей к отступлению. Он мог сказать этой шишке, которая сидела за рулем, что ему показалось, что спущено колесо. Но, конечно, колесо не было спущено. С колесом было все в порядке.

Малышев поднял глаза и посмотрел на водителя через переднее стекло. И понял, что водитель видит его насквозь. Это был не старый еще мужчина с узким лошадиным лицом и огромными, навыкате глазами. «Лупоглазый» – мелькнуло в голове Малышева слово из недочитанной когда-то книжки.

Малышев понял, что история про спущенное колесо не проканает. Он вляпался. Он подошел к водительской дверце и почти подобострастно наклонился вперед, отдавая честь.

– Сержант Малышев. – сказал он. И только после этого стекло опустилось.

Лупоглазый несколько секунд безо всякого выражения смотрел на Малышева, потом глубоко вздохнул и сказал:

– Ваши документы.

Малышев, как загипнотизированный, достал левой рукой из нагрудного кармана удостоверение и, раскрыл его перед лицом лупоглазого. И тот сделал ошибку – он протянул руку, чтобы взять удостоверение. В этот момент Малышев увидел золотые часы на его правой руке. Блеск золотого браслета вывел его из гипнотического состояния. Он отдернул руку с удостоверением назад. Лупоглазый удивленно посмотрел на него. Лицо Малышева было искажено яростью.

– Посмотрел? – сказал он, задыхаясь от злости, – теперь покажи-ка свои документы. Лупоглазый смотрел прямо в глаза Малышеву.

– Сержант, ты номера видел? – спросил он.

– Видел, – ответил Малышев, и протянул руку, – Права и техпаспорт.

Лупоглазый выдержал паузу, потом покачал головой:

– Совсем люди страх потеряли.

Затем перегнулся через соседнее сиденье и достал из бардачка красное удостоверение с золотым гербовым тиснением.

– Что ты там бормочешь? Права и техпаспорт, я сказал.

Лупоглазый подал удостоверение Малышеву и сказал почти примирительно:

– Сержант, давай не будем усугублять.

В этот момент Малышев еще мог вернуть Лупоглазому его удостоверение, отдать честь и вернуться к созерцанию марева, но, к сожалению, реплика, которую только что сказал Лупоглазый, примирительная по содержанию, была сказана оскорбительно покровительственным тоном.

Буквы плясали у Малышева перед глазами и он едва смог сложить их в слова «помощник депутата Государственной Думы».

Малышев убрал удостоверение в нагрудный карман.

– Откройте багажник, – сказал он. Лупоглазый криво усмехнулся:

– Серьезно?

Вместо ответа Малышев развернулся и двинулся к багажнику.

– Перегрелся сержант, – проворчал Лупоглазый, но протянул руку и нажал нужную кнопку. Крышка багажника щелкнула и приподнялась как раз в тот момент, когда Малышев подошел к ней. Малышев подцепил крышку кончиками пальцев и открыл ее. В багажнике лежала полупрозрачная пластиковая канистра, черные резиновые сапоги и монтировка.