Газетная утка
Шрифт:
– Черт побери! – вскричала я еще раз, но теперь – в унисон с Кольцовым.
В ту же секунду он одним прыжком поравнялся с нами и упал на колени – так же, как мы с сестрой минуту назад. Уверенная, что этот ворюга подбирается к кассете, я опередила его и, выхватив из жестянки нашу драгоценную находку, отскочила к окну. Но, кажется, этот тип даже не заметил моего виртуозного пассажа! Словно бы напрочь позабыв о «кладе», да и обо мне тоже, он склонился над моей сестренкой и, прежде чем я успела опомниться, подхватил ее на руки как пушинку и потащил вон из кухни. Такого нахальства я
– Стойте, вы! Куда вы ее тащите?! Это моя сестра!
– Могли бы не говорить, я не слепой, – бросил парень, даже не обернувшись.
Мне, связанной по рукам дурацкой кассетой, не оставалось ничего другого, кроме как следовать за незнакомцем в гостиную. Вернее, я теперь уже и не знала, как мне трактовать этого типа – незнакомцем или знакомцем! С одной стороны, я теперь знала, как его зовут, с другой – представить нас друг другу было некому. Единственная, кто могла бы это сделать, все еще не подавала признаков жизни.
– Послушайте, Евгений или как вас там! Объясните мне, в конце концов, что происходит?! Как вы здесь…
– Да бросьте вы, в самом деле! – бесцеремонно оборвал он меня. – С объяснениями можно подождать, вы разве не видите – у нее обморок?! Скорее посмотрите там нашатырь или что-нибудь в этом роде: кажется, в кухне есть аптечка. И воды захватите!
При всем том, что я была безумно зла на этого парня, я не могла не признать, что он прав. Прежде всего надо привести Ольгу в чувство, а потом уже…
А что потом? Моя рука с пузырьками, уже готовая захлопнуть дверцу аптечки, замерла в воздухе. Другая все еще прижимала к груди заветный пакетик с кассетой. В самом деле, я же не знаю намерений этого типа! Вернее, я их очень даже знаю: он нацелился на кассету, это очевидно! Он этого и не скрывал, прямо с порога заявил: гоните, мол, вашу находку, девочки… Тут я кстати вспомнила сенсационное Олино заявление, что она «почувствовала» Кольцова в квартире убитого Бабанского, – и у меня потемнело в глазах.
Ну конечно! Если этот парень, охотясь за кассетой, грохнул своего бывшего дружка – а может быть, и двух! – то он смертельно опасен. Наверное, потому он поначалу пер так смело, что рассчитывал найти здесь слабеньких дурочек, с которыми не будет хлопот: покажи им «козу» – и они с визгом разбегутся. Да быстро понял, что просчитался: по крайней мере, с одной из сестер. И теперь усыпляет мою бдительность, пользуясь Оленькиным обмороком, ждет подходящего момента, чтобы застать врасплох… Нет, я должна избавиться от этой чертовой кассеты!
– Что вы там возитесь? Нашли что-нибудь? – нетерпеливо крикнул этот нахал.
– Да, иду, иду!
Времени на раздумья не было, и я быстро засунула пакет с кассетой в большую эмалированную банку с надписью «мука» – одну из тех, что стояли рядком на кухонной полочке. Это, конечно, примитив, но что делать?… Разровняв содержимое банки и водрузив ее на место, я отряхнула руки и поспешила обратно в гостиную – с нашатырем и валерьянкой.
Сценка, которую я там застала, вполне годилась для бразильского телесериала. Кольцов стоял на коленях перед диваном, на котором лежала бездыханная Ольга, и нежно гладил ее разметавшиеся по подушке волосы. А уж как
– Давайте, что там у вас?
Не гладя на меня, он протянул руку за пузырьком нашатырного спирта. В другой ситуации я бы жутко возмутилась, что какой-то незнакомый мужик пытается лишить меня законного права поухаживать за собственной любимой сестрой. Но сейчас это было мне даже на руку: мое положение было гораздо более выигрышным, чем у Кольцова. Капая в рюмку валерьянку, я боковым зрением изучала своего возможного – ну очень возможного! – противника.
Теперь, получив шанс разглядеть его получше, я больше не удивлялась, почему один вид этого парня уложил мою сестренку в горизонтальное положение. Не знаю, каков он в единоборствах, возможно, полный ноль, но… Мускулатура, по крайней мере, не внушает оптимизма. Да и спортивная осанка, манера двигаться – все говорит о том, что справиться с ним будет нелегко. Даже мне!
– Значит, ее зовут Ольга, – с какой-то задумчивой мечтательностью, как бы про себя, проговорил тот. – Какое славное имя…
Носительница «славного имени» невнятно замычала и дернула головой, инстинктивно пытаясь отодвинуться от нашатырного аромата. Самозваный доктор нежно взял ее за подбородок и легонько потряс.
– Э-эй, прекрасная незнакомка! Хватит нас пугать. Открывайте свои хорошенькие глазки!
Я не удержалась и фыркнула. Ну, это уже слишком! Позабыв в сердцах про всякую осторожность, я плечом отодвинула Кольцова и приступила к ложу с валерьянкой.
– Ольга, ку-ку! Хватит придуриваться, вставай. Мне сейчас только твоих обмороков не хватало!
Она глубоко вздохнула и приоткрыла глаза.
– Поленька… У тебя такое лицо… Что случилось?
– Это ты у меня спрашиваешь? Ты, моя дорогая, в своем репертуаре: хлопнулась в обморок.
– Правда? А я думала, что уснула. Мне снился такой чудный сон: как будто Кольцов нес меня на руках к постели… Ой!
Заметив героя своих грез, который деликатно откашлялся на заднем плане, Ольга порывисто села на диване и прижала руки к груди. Ее физиономия, в которой еще секунду назад не было ни кровинки, мгновенно до самых корней волос залилась густой розовой краской.
– Вы?!.
– Собственной персоной, моя прекрасная незнакомка. Я же вам обещал, что мы еще встретимся! Как видите, ваш сон в руку. Правда, это не постель, а всего-навсего диван, но я надеюсь, что когда-нибудь мне удастся пронести вас на руках еще дальше. Только прошу: когда это случится – не падайте в обморок, хорошо?
– Ах, что вы такое говорите…
Тут я сочла нужным вмешаться. Не то этот тип сейчас, чего доброго, запоет арию «Я люблю вас, Ольга»!
– Ну вот что, голубки! Ворковать будете в другом месте и в другое время. А сейчас, Господин Кольцов, будьте добры объясниться: какого черта вы делаете на даче Уткиных? Ах, прошу прощения, ведь вы у нас, кажется, не Господин, а товарищ… Только это дела не меняет: все равно никто вас сюда не приглашал!