Где наша не пропадала
Шрифт:
Надя (наигранно весело обращается к подругам, которые в непонимании смотрят на происходящее). Ладно, бабоньки, я тут лекарство от всех душевных ран принесла. Сейчас продезинфицируем, промоем, значит, и . . . залижем. Что нам впервой, в самом деле, саднящие раны лечить?
(Галя машинально усаживается на диване рядом с Людой).
Люда (восхищено с долей удивления). Даешь, Надежда, впервые вижу, чтобы ты бутылку предлагала, да еще самогону . . . У тебя отродясь не было, где взяла?
Надя (отмахивается). Скажешь тоже. Макариха принесла. Говорит: «Иди горе-горькое с Галькой раздели. Ей сейчас выпить надо . . . стресс
Люда (подходит к столу со своим пакетом, принимается доставать содержимое). Я тоже, девоньки, с лекарством . . . (смеется вынимая бутылку с самогоном). Грибочков прихватила, картошечки, сальца. Галюня, чего расселась с кислой физиономией? Хлебушек у тебя найдется или домой бежать?
(Галя обнимает подруг, шмыгает носом. Видно, что ее переполняет чувство благодарности).
Галя (растрогано). Спасибо вам, девчата . . . Спасибо за все . . . не бросили одну с бедой . . . Простите . . . простите вы меня . . . окаянную . . . (обнявшись плачут).
Люда (сердито). Что это мы совсем рассопливелись? Прекращаем сырость разводить! Сегодня наш день . . . сегодня мы сами с усами . . .
Надя (хитро). Люд, а как же наш уговор?
Люда (серьезно). Я уговора не нарушала. Я ж побежала, когда мне Мишаня про тебя рассказал. Прям с порога ошарашил: «Тетя Надя пошла к Найденовым. Ее Макариха научила, мол, надо подругу тетю Галю пожалеть, ей теперь совсем плохо. Она Петьку с Ольгой гулять отпустила, а сама засобиралась». Я сразу смекнула что к чему, похватала закуски и ну к Макарихе за бутылкой. Мишаня про бутылку ничего не доложил. Я и подумала: «На сухое горло Надька пошла». А Макариха, вот ведь хитрющая бабка, ничего не сказала, что тебя уже отоварила. Бизнесменка хренова.
(Галя идет к двери. Надя с Людой разворачивают продукты).
Люда (громко в след). Ты бы, Галина, не держала в себе. Рассказала поподробней про обстоятельства . . .
(Надя одергивает подругу, крутит пальцем у виска. Люда в непонимании пожимает плечами. Галя молча выходит из комнаты).
Надя (возмущенно). Обалдела ты, Людка? Ей сейчас тяжело говорить об этом. Ни души у тебя, ни совести. Лечить, понимаешь ли пришла, а сама на рану соль сыплешь и бередишь . . .
Люда (оправдывается). Я думала наоборот. Пусть лучше нам сейчас выльет все переживания, очистится. Мы успокоим, поддержим . . .
Надя (ворчливо). Одно слово – дура ты, Людка, а не утешительница . . .
(с тарелками в руках входит Галя. Накрывают стол).
Галя. Я собственно все рассказала. Они не особенно распространялись про свои амурные дела. Да и слушала через пень колоду. У меня же в голове такой кавардак поднялся. Сразу все навалилось: и обида, и злоба, и возмущение. Так закрутилось-завертелось, что и не разобрать толком. Сначала, как Андрюха сказал, что любит другую и хочет к ней уйти, у меня перед глазами поплыло, не помню как на ногах устояла. Откуда силенки взялись? Вроде как даже растерялась от такого сильного удара. Это уже потом, после их ухода лежала одна в тишине и каждое слово заново додумывала. Пока сама говорила, на самом деле, плохо соображала, теперь уж и не вспомню, чего им наговорила. В голове одно стучит – как теперь жить? (Всхлипывает).
Надя (со страхом). Галюнь, если тебе больно, ты не вспоминай, не рассказывай. Время пройдет, уляжется, тогда и поделишься
Галя (не реагирует на предложение подруги, продолжает рассуждать тем же тоном). Я скажу чего у меня в голове сложилось, а там судите сами. Я ведь еще раньше стала замечать, что Андрюха какой-то ни такой приезжает. Меня сторонится, от детей шарахается. Денеги престал привозить, подарки ребятам. Одни разговоры: «Работы нет, заработков нет. Самому в городе живется туго». Я уж ему предлагала вернуться, здесь приспособиться. Живут же люди в деревнях и мы проживем. Даже слышать не хотел. Все одно твердил: «Трудности временные, еще немножко потерпим и, все у нас будет». Честно говоря, уже ничего этого «всего» не хотелось, лишь бы муж в дом вернулся. Как начну разговор о возвращении, он криком кричит, что сама деревенщина ничего хорошего в жизни не видела, не знаю как хорошо в городе люди живут, так такой жизни собачьей своим детям желаю. А он, мол, хочет жить по-людски и чтобы дети его жили по-людски. Вот и получалось – я детям своим зла желаю . . .
Люда (с возмущением). Вот ведь гад какой: детями прикрывал распутство свое. Все они мужики такие: чуть что, для детей, для семьи стараюсь . . . (Надя тычет Люду в бок локтем).
Галя (больше говорит сама с собой, чем делится с подругами). Я думаю, с тех времен и закрутилось у них с этой Жанной. Потом нашептывания в телефон в ответ на звонки, пьяные ночи. В какие времена Андрюха до беспамятства напивался? В жизни такого не было. А тут, как ни приедет, так обязательно упьется. Это я теперь понимаю, что совесть ее же куда-то девать надо? В душе саднит, а в стакане – захлебнется. Потому и пил, глаза заливал, чтобы в мои не смотреть. (Тяжело вздыхает). Бесконечно такой спектакль тоже ведь продолжаться не мог. Видать полюбовница его своими претензиями достала, со мной каким-то образом объясняться приперло. Словом, пришло время определяться, вот он и заявился за вещичками, заодно про намерения свои объявить, про развод, значит . . . Как без развода новые отношения узаконить? Никак. Крути ни крути, а прежде чем с молодухой в ЗАГС бежать, со старой калошей нужно развестись . . .
Люда. Не-е-ет, девоньки. Никак не пойму я другого: чего это он за собой ту стерву потащил? Столько лет вместе прожито, зачем же чужого человека в свои близкие отношения с женой тащить? Почему один на один не поговорить, по-людски, по-человечески? Ты же, Галюня, баба добрая, порядочная и он, как никто другой знает? Неужто не договорились бы? Приехал бы, как нормальный мужик и порешал свой семейный вопрос . . .
Надя (осторожно). Мне кажется, девчата, Андрюха долго маялся сомнениями. Никак не мог определиться с какой бабой остаться. Будь Галина наша сволочью, так свинтил бы только пыль по обочинам. А тут попробуй, угадай, где оно лучше случиться? Видать, не больно Жанна к семейной жизни расположена. За женой работящей да умной мужик как за каменной стеной, такая в трудную минуту не бросит, семейный воз на своих плечах вытянет, детей на ноги поставит. А что та Жанна? Тело молодое, мордашка смазливая, главное, правда, – приданное знатное: квартирка городская, деньги большие и забот, тебе, никаких. Не жизнь – сказка восточная! Видать, тянул сколь мог.
Люда (с ироничным смехом). Получается, у Жанки-чувырлы нервы сдали? Раз взялась мужика в его же дом, к его же жене под личным конвоем сопровождать, совсем терпение кончилось? Может у нее под курткой какой пестик был? (Заливается смехом). Чего тогда в дом под пистолетным дулом не повела? Тебя испугалась? Вдруг из ружьишка шмальнешь?
Галя (достает из серванта рюмки, расставляет их). Ты чего несешь, Людка, какой пестик, какое ружьишко. Вечно напридумаешь ерунды. Впрочем, какая теперь разница. Давайте, подружки дорогие, присаживайтесь к столу, обмоем мое бабское одиночество.