Где танцуют тени
Шрифт:
– Ваш с Россом спор в Воксхолле – о чем он был?
Рамадани покосился на спутника. Улыбка с лица посланника не сошла, но стала жестче.
– Пожалуй, вам лучше расспросить об этом начальство покойного.
– У меня почему-то складывается впечатление, что в министерстве иностранных дел менее чем склонны распространяться о событиях, сопутствующих смерти их сотрудника.
– Это вас удивляет?
– Нет.
– Вы не подошли бы для дипломатической работы, милорд, – слишком уж откровенны и прямолинейны, – Рамадани искоса окинул виконта оценивающим взглядом. – Хотя, мне кажется,
– Так вы намерены раскрыть мне суть вашей с Россом размолвки?
– Нечего особо раскрывать. Он и раньше обращался ко мне по поручению этого вашего сэра Фоули. Скажем так, делались попытки оказать давление, чтобы убедить султана объединиться с русским царем против Наполеона.
– Россия и Порта не так давно подписали мирный договор, – заметил Себастьян.
– Верно. Но мир еще не означает союзничества. Следует помнить, что дружба между Парижем и Стамбулом длится многие поколения.
– Но ведь Наполеон дал понять, что имеет виды на Египет [28] .
– А Британия разве не имеет?
Девлин промолчал, и посол поинтересовался:
– Кто рассказал вам о ссоре в Воксхолле?
– Простите, не могу сообщить.
– Понимаю, – кивнул Рамадани, резко натягивая поводья. Лоснящийся скакун под всадником занервничал. – Возможно, лорд Девлин, убийца Росса действительно скрывается среди иностранных дипломатов. Но я на вашем месте поискал бы злодея поближе к дому. Всего доброго и удачи, милорд, – склонил голову турок.
28
Себастьян намекает на поход Наполеона в 1798-1799 годах на Египет и Сирию. Тогда французские войска взяли Александрию и дошли до Каира. Египет был превращен во французский протекторат.
ГЛАВА 20
Вернувшись на Брук-стрит, виконт обнаружил, что его дожидается Лавджой.
– Сэр Генри, – пожал магистрату руку Себастьян. – Надеюсь, вам недолго пришлось ждать?
– Нет-нет, недолго.
– Вот и хорошо. Вы как раз к завтраку. Присоединитесь?
– Благодарю, – смущенно кашлянул Лавджой, – я уже позавтракал.
– Тогда чашечку чая, – Девлин подтолкнул друга в столовую. – Знаю, что эль не стоит и предлагать.
– Очень любезно с вашей стороны.
Себастьян, с тарелкой в руке, окинул взглядом выставленные на буфете блюда.
– Так что же привело вас в Мейфэр?
Сэр Генри снова откашлялся. Это был низенький, от силы пяти футов ростом, человечек с тонким, почти комически писклявым голосом. Однако под невзрачной внешностью таился острый ум и непритворная преданность делу справедливости. Магистратом Лавджой стал уже в зрелые годы, перед этим достигнув скромного успеха на поприще торговли. Однажды он охотился за Девлином, как за предполагаемым убийцей. Но из столь необычно начавшегося знакомства произросло взаимное уважение и дружба.
Отпив глоток чая, магистрат сообщил:
– Я только что с Сент-Джеймс-стрит.
– Вот как? – Девлин отвлекся от выкладывания на тарелку взбитой яичницы. – Что-то случилось?
– Сложно сказать. Видите ли, прошлой ночью, примерно в полпервого, молодой джентльмен, снимающий квартиру над кофейней «Je Reviens» сообщил ночному сторожу, что по возвращении домой обнаружил на лестничной клетке у своей двери труп.
– Труп?
– Да, тело одетого в вечерний наряд джентльмена. Со сломанной шеей.
– Словно тот свалился с лестницы? – уточнил виконт, выбирая ломтик бекона.
– Можно предположить и такое. Только вот странность: прибывшие на место констебли не нашли никакого мертвеца – единственно туфлю.
– Одну туфлю?
– Одну туфлю.
Девлин добавил на тарелку жареные грибы и помидоры.
– Наверное, это была ложная тревога. Полагаю, сообщивший о трупе юноша находился в подпитии? Ему могло просто померещиться спьяну.
– Естественно, именно такое соображение и возникло. Как я понял, полицейские довольно нелюбезно обошлись с заявителем. Однако когда утром слуга мистера Росса отпер квартиру своего покойного хозяина, – а она как раз этажом выше, – то обнаружил в гостиной следы борьбы: сломанный столик, разбитый фонарь и… – сделал паузу сэр Генри, – мужскую шляпу.
– Правда? – Себастьян уселся за стол, мысленно радуясь, что, покидая квартиру Росса, задержался и забрал хотя бы свой цилиндр. – Вот так… загадка. Однако не могу не полюбопытствовать, какое отношение эта история имеет ко мне?
Лавджой медленно отхлебнул чай.
– Сэр Гайд Фоули утверждает, что вы расспрашиваете о недавней кончине его подчиненного – и полагаете ее насильственной. – Магистрат аккуратно пристроил чашку обратно на блюдце, сосредоточив на этом действии все свое внимание. – Можно ли поинтересоваться причиной подобных подозрений?
Виконт пожал плечами.
– Здоровый молодой человек, работавший в министерстве иностранных дел, внезапно обнаружен мертвым. Вы не находите сие подозрительным?
– Мне сказали, Росс умер от morbus cordis.
– При этом никакого вскрытия не проводилось.
Сэр Генри кивнул, будто приняв решение, и поднялся из-за стола:
– Вы правы. Дело требует проверки. Я отдам распоряжение эксгумировать тело.
Вилка с яичницей замерла на полпути ко рту виконта:
– Эксгумировать?!
– Да. Разумеется, для подобных вещей требуется время. Нужно будет послать уведомление в Оксфордшир сэру Гарету. Так что это вряд ли это произойдет раньше, чем в понедельник утром. Труп, конечно же, отправим к доктору Гибсону, – и магистрат направился к выходу. – Не провожайте меня, милорд.
* * * * *
Через полчаса Девлин остановил свою двуколку перед хирургическим кабинетом Пола Гибсона. В этот момент из узкого прохода, тянувшегося вдоль докторского дома, вынырнул худощавый молодой человек с озабоченным лицом, – судя по внешности, студент-медик, – сжимавший в руках некий завернутый в холстину узкий и длинный предмет. При виде Себастьяна он торопливо перебрался на другую сторону улицы и ускорил шаг, нервно озираясь через плечо.