Генерал Империи
Шрифт:
Следующие часа четыре шло вот такое планомерное избиение всех открыто расположенных орудий болгар. Окопанных чин почину. Но все одно – три батареи длинных 75-мм морских орудий с хорошими углами возвышения, единым центром управления огнем и хорошей корректировкой наблюдателями – сила. Маленькая и жидкая вообще то, но в текущей ситуации – непреодолимая. У болгар не было артиллерии способной побороться в контрбатарейной борьбе с этим дивизионом. А легкие полевые орудия так далеко не стреляли. Они вообще ствол почти не задирали.
Фердинанд наблюдал за этим действом с нарастающим чувством обреченности, не понимая, что
– Вы можете хоть как-то обнаружить этих наблюдателей? – Хрипло поинтересовался он у начальника штаба.
– Мы ищем. Прикладываем все усилия.
– Их, очевидно, недостаточно!
На пятый час мерного обстрела, подавив все выявленные позиции артиллеристов болгар Меншиков начал общее наступление. В лоб.
Тяжелые бронеавтомобили шли широко развернутой линией и медленно приближаясь вели огонь на подавление с коротких остановок. Что из крупнокалиберных пулеметов, что из «окурков», что из «пом-помов». За ними, отставая на полсотни метров, двигались колесные бронеавтомобили. А дальше с отрывом в полкилометра шли легкие «Новики» с грузовиками пехоты за ними. А ведь на каждом таком «пехотным» грузовике, стоял пулемет на вертлюге над кабиной. И из него тоже постреливали.
Выглядело очень представительно. Монументально просто! Столько техники развернутым фронтом. И ТАКАЯ плотность огня! Столько и в обороне болгары не могли дать. А тут…
Приблизившись на полусотню метров к первой линии эрзац-траншей, тяжелые бронеавтомобили остановились. К ним подкатились колесные бронетранспортеры, из которых посыпались солдаты, сразу устремляясь к траншеям. Но не все. Один боец оставался в «бронированной коробке» у пулемета. Его задача – поддерживать наступление.
Особой слаженности не получилось. Просто волна… которая то тут, то там прибивалась к линии траншей. Забрасывала в них гранаты. И, переждав взрывы, врывалась внутрь – добивать выживших. Причем не все. Часть спрыгивали внутрь. Часть – шли пригнувшись поверху, чтобы на поворотах поддерживать нижнюю группу.
Поддержка бронетехники в этом случае была не очень нужна. Здесь. На первой линии. Поэтому они постреливали по выявленным целям у второй, откуда пытались помочь защитникам первой линии. Ведь часть русской пехоты шла поверху и была доступна для обстрела с тыловых позиций. Штурмовики, правда, несли свои знаменитые кирасы из марганцевой стали. И они очень неплохо защищали от винтовочного и пулеметного огня с такой дистанции. Но не все же тело было ими прикрыто? Да и вообще. По своим же стреляют. Что хреново.
Первая линия лопнула словно гнилая нить.
Отдельные бойцы и небольшие группы болгарской пехоты пытались отходить. Но проходов для отхода назад не было. Не успели отрыть. А так… по полю… выскочив они попадали под кинжальный огонь с бронетехники. Да и верхние группы прикрытия штурмовиков не зевали и гасили их своих самозарядных винтовок.
Завершив взятие первой линии, штурмовики пополнили боезапас, немного передохнули и поползли ко второй. На брюхе. Под прикрытием огня с бронетехники.
А инженерно-саперные подразделения тем временем наводили переправы через траншеи. Нормальных подсобного материала у них не было. Поэтому ребята применяли взрывпакеты, лопаты и молитвы, обращенные к какой-то матери. Направленными взрывами они сдвигали массу породы, заваливая проходы. А потом лопатами правили ее профиль. Давали
И тут в дело вступили болгарские пушки.
Не те, что стояли за брустверами на открытых позициях. Нет. А те, что находились в глубине обороны и предназначались для прикрытия первой линии – ударам по площадям предполья. Так как бронетехника остановилась и сконцентрировалась возле передовой траншеи, то стала уязвимой. Вот болгары и попытали счастье, открыв неприцельный огонь с закрытых позиций. Фугасами.
Но скорость передачи приказов оказалась невысокой. В то время как наступление русских штурмовиков – напротив, очень стремительным. Поэтому первые взрывы начались, когда бронеавтомобили, бронетранспортеры и грузовики начали перекатывать на противоположную сторону. Они бы и раньше включились в дело, если бы наступление шло как положено – пехотой. А так – непонятно на какую дистанцию наводиться и чем стрелять. Все слишком быстро разворачивалось.
И уже через пару минут к празднику жизни подключились батареи русских 75-мм орудий. У них ведь имелись в каждой батареи по штабной машине с постом наблюдения. Этот пост представлял собой поворотную платформу с круговым вращением. Там имелось кресло для одного наблюдателя, трехметровых морской стереоскопический дальномер и двухтрубная акустическая установка. Штатно она предназначалась для зенитного огня. Ведь эти 75-мм пушки были тяжелым зенитным средством корпуса. Но имелась и вспомогательная функция. Такие посты могли связываться воедино с помощью полевой телефонной связи и по методу триангуляции наводить орудия дивизиона на выявленные по звуку батареи противника.
Одна из батарей в этом случае выступала головной, команда штабной машины которой производила счисления, а две другие – выполняли роль сателлитов. И вуаля. Буквально в чистом поле, на ровном месте, без всякой дополнительной разведки, дивизион мог сам себя обслужить и навести на цели.
О том, что у болгар есть еще артиллерия Меншиков догадывался. Поэтому изначально развернул весь дивизион в контрбатарейную конфигурацию. Которой и управлял первоначально посредством выдвинутых вперед бойцов в камуфляже – артиллерийских корректировщиков. Но штабные машины бдели. И как только с закрытых позиций заработали батареи болгар, засекли их, вычислили положение, и ударили ответным огнем. Шрапнелью. Чтобы покрыть как можно большую площадь за минимальное количество выстрелов. Вряд ли болгары успели отрыть щели и прочие укрытия для артиллеристов. Они, вон, и для первой линии пехоты ничего толком не накопали.
– Ваше Величество, – чуть треснувшим голосом произнес генерал, – нам нужно уходить.
– Что? – С отрешенным видом, ответил король, наблюдавший за разгромом второго эшелона артиллерийского прикрытия.
– Уходим! Ваше Величество! Скоро здесь будут русские.
– Но… – хотел было что-то возразить Фердинанд, но махнул рукой, нервно сплюнул и стремительно покинул свой пост управления. Битва была проиграна. И, судя по всему, совершенно безнадежно. Эта армия была совершенно нового типа. Он не знал, что ей можно противопоставить.