Генерал Скала и сиротка
Шрифт:
И с тех времен остались весьма красивые штучки, которые я теперь вытаскивала из спрятанной от воров шкатулки.
Мириам обернулась и ахнула. Бросившаяся ей на помощь Иванка подрагивающими руками надела на нее обруч с височными длинными подвесками, украшенными крупными ливарскими изумрудами. И нежная смуглая кожа сестры словно засветилась изнутри. Темные глаза стали казаться глубже, бездоннее.
— Мири, какая ты красивая! Видела бы леди Камалия! — ахнула Анифа.
— Все теперь увидят, и никто уже не заикнется, что джунгарки не достаточно хороши, — пробормотала я, поправляя собственную вуаль. Она была плотнее, чем та,
Так. Что еще… Каждая деталь важна. Кожу вокруг глаз и на лбу сделали смуглее, но по-настоящему южной она все равно не получилась. Иначе бы меня пришлось спрятать под толстым слоем кремов и пудры, и это стало бы заметно.
Браслет, так похожий на подарок короля, сегодня привез посольский ювелир. Он сидел над ним всю ночь, моргал красными глазами, но выглядел довольным. Хорошо получилось, я бы с первого взгляда не отличила.
Но на всякий случай прикрыла его газовым рукавом.
— А ты чем себя украсишь? — с любопытством спросила Мириам, крутясь перед зеркалом и с восторгом рассматривая свое отражение.
Мои пальцы коснулись холодных изумрудов, из которых был собран родовой Девичий Венец. Ах, как же тянуло поднять его двумя руками и надеть на себя, выровняв тяжелый золотой круг, чтобы по центру лба засиял резкой, прозрачно зеленой искрой легендарный смарагд Сердце Севера.
Увы. Я и так слишком много внимания привлекла к своей особе, не хотелось бы, чтобы тот же Людвиг вдруг заинтересовался наследницей Эльвинейского герцогства.
Поэтому я вздохнула и взяла аккуратный южный комплект[13], который отец подарил мне на шестнадцатилетие. Тонкие золотые цепочки, украшенные россыпью небольших алмазов и турмалинов, все звенья соединены между собой в сеть. Их перекрестья должны сверкать поверх плотного наголовного покрова. А браслет из этого набора надену на свободную руку, чтобы отвлекать внимание от «королевского подарка».
Под украшением заныла кисть. Мое тело горело, прямо сейчас сжигая искры. Все утро, начиная с самой тренировки, я вытягивала из них магию и гоняла ее по каналам. Полностью истощенные, они уже через пару минут начинали вновь наполняться и пока не верилось, что, как уверял Скала, перестанут возрождаться к полуночи. Будет весело, если я так и не смогу стать стабильно пустой, как надо.
— Даже Хани напряжена, — сказала Анифа, падая на диван. — Ой, девочки, как хорошо, что я никуда не иду. В тишине и покое сяду за книгу да почитаю, а то у меня одни цифры перед глазами.
Час назад, следуя ее рекомендациям я написала письмо в Посольство и отправила с посыльным. Заодно черканула извинения Озре и попросила его перенести наше первое занятие на завтра. Вот здесь неудобно получилось, потому что кошелек с золотыми он уже прислал. А когда я его вернула, передал снова, с уверениями, что завтра прекрасный день и он все понимает — конечно, я занята
— Книги — это хорошо. Запрись с ними у себя в комнате, — серьезно сказала я младшей. — Никаких гостей, никакой активности, очень тебя прошу. Сделай вид, что в наших покоях никого нет, даже слуг придержи. Чтоб не заглянули на огонек какие-нибудь любопытные соседи и не увидели лишнего. Очень рассчитываю на тебя.
— Пора? — спросила Мириам, расправляя пряди по плечам. Свои я, наоборот, заплела в косу и максимально перевила золотыми лентами, чтобы не слишком выглядывали из-под ткани[14].
— Да, — вздохнула я. — Лучше не опаздывать. Покажемся и уйдем сразу, как только нас отпустят. Все знают, что мы неразговорчивы и скромны, пусть так и останется еще на полтора месяца.
Кейси плавно открыла передо мной дверь и кивнула скучающему в коридоре стражу. Рыжеволосый парень, который сопровождал нас по приезду, с удовольствием согласился сменить товарища и договорился, что именно его будут вызывать для сопровождения Хельвинов. Надо к нему присмотреться.
Шаг вперед в коридор. Украшения на узконосых туфельках еле слышно звякнули. Ну не поддерживала я привычку мачехи звенеть так, что окружающие потирали уши. И сестрам запретила.
Ах, да, чуть не забыла. Я мягко качнула бедрами. И краем глаза увидела как восторженно загорелись глаза нашего сопровождающего. Джунгарские птички идут знакомиться с Алмазным Дворцом…
Южане и раньше не часто посещали Имерию, даже торговые караваны были в редкость. Удивительно, что среди наследников вообще оказался представитель свободолюбивого юга.
Отец рассказывал, что в темные времена правления Двух Империй джунгарские кланы держали нейтралитет, а при появлении больших армий ухитрялись раствориться в степи вместе с семьями и живностью. Добраться врагам до дворцов великих джунов — правителей и вовсе не получалось. Могучие заклинатели степей в те годы умело отводили глаза врагам.
Но сейчас все больше ходило слухов о том, что ортонианцы — наши «официальные» недруги, начали подчинять южные наделы один за другим. Да и Имерия не дремала. Похоже великой вольнице приходил конец.
А пока «птички» оставались экзотикой.
— Предпочтете дойти пешком или доехать в карете, прекрасные лэры? — сопровождающий остановился возле первой из череды легких карет, дожидавшихся у входа.
От Детского дворца до Алмазного минут пять ходьбы — обойти здание и перейти через площадь. Я поколебалась, посмотрела на рыжего и заметила легкий, едва обозначенный кивок на карету.
Ясно. Репутация превыше всего.
Мы с Мири вспорхнули в легкий экипаж и чинно уселись на мягкие, обитые бархатом сидения. Паренек-стражник дождавшись моего кивка, захлопнул дверцу и ловко подскочил на запятки. Двинулись.
На удивление медленно. Возничий явно никуда не спешил, позволяя лошадям идти засыпающим шагом и, для чего-то, сделал круг по дорожкам. Пару раз он останавливался на едва угадываемых поворотах, видимо, опасался не вписаться в них на скорости, которую считал чрезмерно лихой. Подъехав к зданию, мы еще и постояли в очереди карет, чтобы чинно остановиться именно у центрального входа. И ни в коем случае не на пять-десять метров до или после.
В итоге… добрались мы до королевского дворца минут через пятнадцать. То есть втрое дольше, чем если бы дошли пешком. Ох, уж этот статусный пафос.