Генералы подвалов
Шрифт:
Сколько времени он пролежал так, слушая животный хрип и задыхаясь, он не знал. Может быть, минуту, может быть, час. Наконец Турок услышал рядом со своей головой чьи-то шаги.
— Нет, Артур, видно, не договориться нам... — сказал подошедший к нему вплотную Дядя. — Ты меня обидел, Артур. Сильно обидел. А я обид не прощаю. Я вернулся, Артур. Насовсем. А ты слабак. Вы все слабаки. Я замочил всех твоих людей, Турок. И я возьму себе все твои дела. Как ты говоришь, «бизьнесь»... Времена изменились, люди выяснили наконец, кто прав, кто виноват. Так что я вернулся.
Дядя помолчал,
Дядя повернулся и пошел за угол, туда, где недавно скрылся майор.
Длинный двухэтажный пакгауз, вдоль которого он двигался, был последним в ряду заводских построек. Вскоре Дядя оказался на небольшом пустыре. На его дальней границе торчало округлое строение, которое и было заброшенной котельной, превращенной в резиденцию местных неприкаянных рэпперов. Сделав первый шаг к котельной, Дядя чуть не наступил на лежащее тело, не заметив его в темноте.
— Это ты? Парень, что с тобой? Живой?
Стрем застонал и перевернулся на спину.
— Ушел, сука. Догони его...
Грудь Стрема была помечена тремя аккуратными дырочками. Похоже, майор тоже был вооружен автоматом с глушителем.
— Догони его, гада... — прошептал Стрем и отключился.
«Жалко парня», — подумал Дядя.
Он подобрал его совсем никакого... Зачуханный провинциальный воришка приехал в Питер и сразу же у него как-то все не заладилось. Подставили парня на первом же деле. Ему грозил арест. Но в последнюю минуту он сообразил, что к чему, и ударился в бега. Из города предпочел не выбираться, чтобы не взяли на первом же КПП. Скрывался по подвалам, чердакам. В конце концов обосновался в этой вот котельной, подружившись с дедом — охранником мертвого заводика.
Действительно, в неважном состоянии подобрал его Дядя. А встретились они, когда вор в законе и двое его золотых мужиков, оставшихся ему верными до конца, стали заниматься «Крабом». А точнее, отстрелом в этом самом «Крабе» всех, кто так или иначе пахал на Турка.
Стрем нравился Дяде, да и судьба его в чем-то напоминала судьбу самого вора в законе. Он взял его под крыло, отмазал от висевшего на нем ограбления. С некоторых пор для него это было несложно. Когда Дядя говорил Турку, что времена изменились, он не грешил против истины.
Беспредельщики, наделавшие шуму в постперестроечные годы, постепенно сдавали свои позиции. Дикая преступность уже у всех сидела в печенках. Необходимость стабилизации стала очевидной. И снова, после небольшого перерыва, наверх стали один за другим подниматься воры в законе. А крутые беспредельщики — «новые», как их называли, один за другим стали уходить в небытие. В буквальном смысле слова.
С ворами в законе та же милиция находила общий язык, что труднее было сделать с «новыми», слово которых не стоило ровным счетом ничего. Дядя, вернув былую силу, имел возможность отмазывать кого-то из своих довольно легко, не прибегая к шантажу или угрозам, порой даже денег не платя. Просто услуга от ментов в обмен на его услугу. Услуги, конечно, нельзя было назвать дружескими — дружить с ментами вору западло, но компромисс в сосуществовании они все-таки находили.
Стрем в новый для Дяди период стал своего рода «засланным казачком» в компании начинающих преступников под руководством Джуса — отвратительного Дяде сопляка, которого на зоне «опустили» бы в первые минуты. Высокомерный подонок... Связываться с ним у Дяди особенного смысла не было. Если бы тот не проявил внезапную инициативу, которая сыграла Дяде на руку. Представлялась возможность собрать в одном месте последних из своих старых врагов и рассчитаться с ними разом. Новые враги у него тоже были, но вот такие ублюдки, как Турок и Майор, — это особая статья... К тому же Турок вел делишки в «Крабе», и они представляли очень даже серьезный интерес.
В общем, Дядя вполне освоился в современных «реалиях жизни» и шел со временем в ногу. А вот майор, похоже, снова ушел. Обидно, но не страшно. Никуда не денется...
Дядя осмотрелся еще раз. Нет, свалил майор. Точно. Дядя знал повадки этого мента. Интуиция у того была потрясающая. Если чуял опасность, рвал когти моментально.
Дядя вошел в котельную. Несчастный охранник так и сидел на своем стуле, скованный наручниками и связанный. Все как Стрем рассказывал...
Парень был без сознания. Дядя быстро осмотрел его руку.
Хреново дело. Эта сволочь откромсала ему палец и даже не продезинфицировала рану, просто замотала тряпкой, чтобы кровью не изошел... Рука распухла, была страшного красно-синего цвета. Так и дуба дать можно. Очень даже просто...
Дядя вытащил из кармана куртки радиотелефон и набрал нужный номер. Он не любил бессмысленных жертв. Тем паче что этот паренек мог стать его потенциальным союзником...
Выпустив короткую очередь в парня, который, вскинув пистолет, встал на пороге котельной, майор услышал сзади несколько хлопков, собачье рычание, крики, какую-то возню.
То, что здесь была устроена ловушка, он понял еще несколько минут назад, когда увидел перед дверью неумело маскирующегося среди обломков деревянных ящиков мальчишку. Теперь главная задача состояла в том, чтобы уйти отсюда живым. Вырваться из этой западни, а потом сразу все бросить к черту и валить в Штаты. Прямо завтра.
Если его начали пасти, то, значит, пришла пора уходить совсем. И неважно, кто за ним идет — менты или воры, один черт. Один исход. Никакого суда не будет, никаких следствий... Слишком много он наворотил в своей жизни, слишком многим должен и многих уязвил. Заслуженно или нет — это другой вопрос.
Собаки... Откуда тут собаки?..
Холодный пот выступил у него на лбу. Неужели это тот уголовник, с которым крутил в свое время Турок?.. Тот был маньяк-собачник. Души в них не чаял. Все время воспитывал каких-то дворняг, подбирал на улице... Были и доги у него... Турок пристрелил одного, помнится, при разборке...
Майор, петляя, спотыкаясь в темноте о какие-то трубы, разбросанные во дворе, о ящики, железки, кирпичи, побежал к забору. Одним прыжком, подтянувшись на руках, перемахнул на улицу. Автомат пришлось бросить по дороге.