Генетический дрейф
Шрифт:
– А если город заперт в блокаде? Наверняка ведь румыны первыми полезли, во всяком случае, исторический опыт подсказывает такое. Не помню что-то, чтобы одесситы ходили воевать задунайцев. Румыны – ходили, может, и не раз, я ведь только по Великой Отечественной знаю, читал. При блокаде город и бочком не обойдёшь. Хорошо, опять вкинем допуск: обошли мы Одессу с запада. Что нас ждёт на Украине?
– В Украине, – поправила меня Ани.
– Извини уж, я так привык. Так вот, Украина ныне целая? Это всё ещё одно государство, или множество мелких территорий под разной крышей, в том числе и полных махновцев, как тебе такой вариант?
– Приятного мало. Ты считаешь, что вероятность этой истории велика?
– А чё нет-то, Аня? Согласись, трудно найти более удобный момент для реализации наполеоновских мечт! Структуры схлопнулись, вожди исчезли, контроль над территориями потерян. Приходи и бери, если есть люди и воля… Что-то не фонтан мне переть через местечковые кордоны: не на втором, так на пятом бошки открутят. Огибать и ехать в Крым? Та же самая каша. В Крыму вообще турки могут сидеть, зажав остатки Севастополя в клещи! Конечно, сделать морякам что-то гадкое банды вряд ли смогут без коллективного самоубийства, но и сухопутного пути на Россию не дадут. Западня гнилая… Нет, я не настаиваю! – заметив, с каким сомнением на меня смотрит подруга, явно заподозрившая оратора в маниакальном пессимизме. – Может, всё не так уж и плохо!
– Если уж в беспроблемной Керкире всё порушилось…
– Отож.
Одинокий грузовик, мчавшийся по шоссе в нашу сторону, был уже близко.
Я сидел в траве возле расстеленной карты, зажав между губ соломинку, Анька же в силу своего темперамента встала, всматриваясь вдаль. «Изудзу», почти родственник. Заметив рядом с перекрёстком стоящий на обочине красный джип, как и одинокую девушку возле него, грузовик стал притормаживать, водила даже поворотник включил!
Три любопытные мужские рожи прижались поближе к стеклу.
Ещё бы, такой удобный случай: баба одна в чистом поле! Число плохое – самое кубло. Женщина может чувствовать себя в относительной безопасности в мужском коллективе от семи человек. А ещё лучше от десяти. Если под двадцать – гарантия, что никто не тронет, самое надёжное общество. Тут совсем случай другой: что да как, трёшь-мнёшь с весёлым солдатским юмором, потом напорчик, потом в кузовок с визитами по очереди. И вроде не собирались, а оно вышло! Мирные люди, а оказались сволочами. Так она сама и виновата: чего выстроилась?
Решив рассмотреть нежданных кавалеров получше, моя армяночка поступила нестандартно – вскинула карабин и уставилась на них в оптику.
Резко взвизгнули тормоза.
Мужики, вам же говорили: не лезьте, вообще-то у нас совещание идёт!
Я поступил ещё проще – посмотрел, не мешает ли подруга, поднял автомат и выпустил под углом к машине пару коротких очередей. Теперь увидели шефа? Ани пару раз нетерпеливо махнула им левой рукой, мол, давайте-давайте побыстрей! Проваливайте мальчики, тут места только для взрослых.
Торможение сменилось резким ускорением, над полотном дороги повис сизый дым несгоревшей солярки. Мальчики поняли расклад очень быстро, «изудзик», набирая сотню за какие-то немыслимые для конструкторов грузовика секунды, помчался по пустынному шоссе и вскоре испарился в туманной дымке на севере.
– Значит, предлагаешь без машины? То есть возвращаемся в моря, так? – мне показалось, что она даже обрадовалась.
– Мы ведь про катера уже столько знаем, – кисло улыбнулся я.
– В принципе, годится, – решила напарница. – Подготовимся, подберём…
– Стоп! Родная, всё не так. Никаких подборов, никаких подготовок. Хватаем и уходим. Всё! Напролом!
– Напролом так напролом. А где у нас катера стоят?
– Пока поедем в сторону Варны, а там посмотрим. От Варны можно будет уйти через перевал на Бургас, только лучше бы к югу не отклоняться, тогда и морем меньше идти придётся.
– Долго ехать?
– Если не топить, но без непредвиденного, то четыре часа, – ответил я, сразу вспомнил те же четыре часа, обещанные Светкой, и мне опять стало плохо.
Говорят, что Болгария практически не имеет современных автострад.
Мол, всю дорогу приходится ехать по каким-то сёлам, где асфальта может вообще не быть… Врут, пока таких проблем не вижу. В Струмице на развороте видел кусок дороги, начинающийся древней брусчаткой и плавно переходящий в асфальт, даже симпатично.
Эта дорога вполне нормальна.
Штатный двигатель быстро разгоняет джип до крейсерской скорости.
Владелец «Фронтеры» не может похвастаться: «Машина рвёт с места в карьер!» Подобной прыти от почти двухтонного джипа с четырьмя горшками ожидать трудно, выстрелить на обгоне не получится. После ста двадцати динамика разгона заметно снижается, а уж сто пятьдесят – только под горку. В целом же впечатление приятное. При проезде деревень дорога часто теряла качество, наверное, из-за снующих тракторов. Если дорожные неровности идут каскадом, то кузов начинает раскачиваться в резонансе. Одиночные выбоины и кочки подвеска глотает почти полностью.
Не сказать, что дорога до Шумена оставила сильное впечатление.
Монотонная езда по равнине, по бокам в основном одно и то же, изредка попадаются действительно живописные уголки. Поначалу вообще смотреть было не на что, бесконечные поля и только. Единственно запомнившейся сценой первых километров пути стало явление лошадей.
Дело шло к вечеру, температура падала, на фоне туманной дымки к северу от дороги на повороте появилась тройка вороных коней, которых совсем ещё юных лет хлопчик вёл под уздцы. Кони явно не хотели тащиться, словно ишаки, страстная энергетика бега буквально изливалась вместе с горячим воздухом из расширенных ноздрей прекрасных животных.
Пацан ничуть не испугался появившейся «Фронтеры». Он спокойно тащил подопечных вдоль дороги, напрочь игнорируя едва сдерживаемое желание троицы пуститься в безудержный галоп. И ведь слушаются! Довершал картину маленький тонконогий жеребёнок белого цвета, торопливо перебирающий копытцами вслед за старшими красавцами. Я к лошадям никак, но тут зацепило.
Южная женщина реагировала иначе, Ани взгляд не могла отвести от удивительного шествия!
– Да подожди ты! – каждый раз огрызалась она на предложение двигаться дальше. – Нет в тебе романтики!