Генетический дрейф
Шрифт:
Хозяйство убийцы стояло совсем рядом с дорогой. Грунтовка неухоженная, с довольно глубокой колеёй, не для всех машин. Небольшой туристический автобус ещё пройдёт, а вот на пузотёрке, да после хорошего осеннего дождичка, тут проехать проблематично.
Надо признать: красивое место. Наверное, хорошо людям отдыхалось в таком заповедном месте, среди сосен и диковатых скал. Приехать с семьёй, балду погонять с недельку, насладиться окружающей природой… Только мы не за этим.
Анька тоже оценила пейзаж.
– Слушай, а вилла-то артистическая сто пудов пустая! Внутри всё есть, оборудование, запасы всякие, – жарко зашептала она. – Занять и жить, пока план не обдумаем и не разживёмся всем нужным, схема знакомая!
Посмотрев на её азартно округлившиеся глаза, хмыкнул: судьбу обитателей хозяйства армянка уже решила. Я, впрочем, тоже.
– Нет, посиделок не будет, мы теперь всегда в движении.
Ани спорить не стала, видит, в каком я состоянии.
Нормальное у меня состояние! Сука, почти не психую!
Сидеть нельзя, не приводит к добру такая практика. Не знаю почему и разбираться не желаю – просто вижу результат.
До забора невеликого хозяйства было метров семьдесят, вполне моя дистанция, учитывая то самое психическое состояние.
– Ждём…
Двор как двор. Единственное, что бросалось в глаза, так это раскрашенные в яркие краски скульптуры, стоящие у дорожек, такие продают в тех самых студиях возле дорог для украшения веранд и садов частных домов. Здесь были гномики.
У самых ворот росло большое удивительное дерево, «слоновье ухо». Листья такие, размером с женский зонтик. Весной, когда листва ещё не появилась, «слоновье ухо» покрывается большими лиловыми цветами. Больше деревьев не было, всё деловое-огородное. Дальний конец двора сплошь увит виноградной лозой. Жаль, что плодов ещё нет, поели бы. Длинный сарай с высокой крышей и барбекюшница под навесом, они тут есть практически у каждого.
Слева боком к выезду стоял бордовый джип, далеко не новая «Опель-Фронтера» с открытым капотом.
В доме раздавались громкие голоса, кто-то ругался.
Наконец, на крыльце появился высокий и крепкий дяхон с гротескно большим носом. Остальная деталировка соответствовала первому впечатлению – переизбыток во всём. Ядовито-красная рубашка навыпуск, прилизанные чёрные волосы, стянутые в лошадиный хвост красной резинкой. Цыган, что ли, больно этот цвет любит…
Пусть любит, сейчас ещё добавлю. Мне по бубну, тело у всех одинаково мягкое.
А автомат твой где, зенитчик ты сраный? Ага, заметил, возле «слоновьего уха» стоит. Неплохо болгарам живётся, если у них вместо подпорок в саду автоматы стоят.
В руках мужчина держал аккумулятор. Рявкнув баском за спину что-то резкое, стрелок по самолётам ещё раз выругался, уже сквозь зубы – значит, ещё злее, – осторожно спустился по широким ступенькам крыльца, дотащил тяжёлую ношу до машины и принялся устанавливать на штатное место.
– Похож на негодяя Гастона из «Красавицы и чудовища»… Такой же красавчик.
Не смотрел я ваш девчачий мультфильм.
Слушайте, ну почему бабам так нравятся кинозлодеи? Красавчик!
Как хорошо ты смотришься в оптике, Гастон, спина такая мощная, хоть круглую мишень рисуй…
Пора работать. А ведь волнуюсь ещё!
Дум! Первым выстрелом я промахнулся. С сотни метров из пристрелянной винтовки с цейссовской оптикой! Злость ударила в голову пролетела к ногам и ушла в тёплую землю, больше уже не волновался.
Гастон резко выпрямился, повернувшись ко мне боком.
Дум! Второй выстрел опять можно посчитать за промах. Целился под мышку – знаково идеальная цель, так ведь, – а попал в ногу. А можно и не считать, результат был: мужик, заорав как резаный, свалился на землю, сразу перекатываясь на бок и обнимая обеими руками пробитую голень.
Больно, что ли? Ой-ой, как маленький, ей богу. Терпи, зенитчик!
– Это нормально, – сказал я, вставая. – Пошли, Анечка.
В дальнейшем дурацкая присказка привязалась ко мне чуть ли не намертво. Я не сопротивлялся, есть в ней что-то успокаивающее, заставляющее собраться для следующего шага.
Гастон продолжал орать дурью, а я быстрым шагом приближался к забору.
– Лежи, чёрненький, лежи, я сейчас буду.
Ствол на уровне груди, в прицел не смотрю, незачем. Ничего не боюсь. Пистолет у него в кармане широких штанин? Успею: выстрелю и убью, уверен.
На пороге показалась гастонова жена – крепкая женщина с тюрбаном длинного полотенца на голове. Я уже входил в ворота.
– Лоло! – заверещала она, бросаясь вперёд.
Бах! Бах! «Конфетка» прогрохотала позади слева, заставив бабу отпрянуть к дверям.
Гастон, он же Лоло, даже не пытался подползти к автомату, выл, с ужасом глядя на меня. К бабке не ходи, я ему не глянулся сразу.
– Ани, автомат прибери.
Закинув гладкий ствол за спину, Анька выхватила «беретту», другой рукой на ходу поднимая чёрного цвета «Калашников» со складным прикладом.
– Держи.
– Патрон в стволе? – спросил я у красной рубашки.
Тот непонятливо замотал мычащей головой, конский хвост смешно дёрнулся из стороны в сторону. Отстегнув магазин, я передёрнул затвор.
– Вот скажи мне, ты зачем в нас стрелял, сволочь? – увидев нацеленный в голову карабин, мужик начал отталкиваться одной ногой, инстинктивно стараясь отползти подальше. Я не поленился, подошёл и присел рядом. Быстро проверил – пусто. Жаль, пистолетик бы нам пригодился. Зря ты Гоша разозлил, зря…
Верная жена повела себя гораздо смелей, чем подраненный муженёк. Со всей южной горячностью она рванулась к супругу. Ани, с не меньшей горячностью, влепила в землю перед отважной бабой две пули.