Генетический шторм
Шрифт:
– Докладываю: мы всю туристическую обувь выгребли, по размерам, и даже с запасом, мало ли что… Подтянутся ведь люди, как считаешь?
Да он оптимист! Но главмародер прав, сегодня ночью с поста одну семью привели, самарцы, муж с женой и двое детей, девочке шесть, а пацану тринадцать. Придется дежурный ствол на ресепшене отменить, в общине еще один мужик появился. Асмик, правда, главу семьи пока уложила, ему путевку дали для реабилитации после болезни спины, Мацеста, фиеста, все дела. Вроде здоров, но пусть пока отлежится, проглотит
– Подтянутся. Правильно сделал, по-хозяйски.
– С одеждой аналогично, яркое унесли, реально нужное нам оставили, придурки! – Алик вроде обрадовался похвале. – Даже высокотехнологичное камуфло висело. Кроме того, набрали мелочовки: мультитопливных и газовых печек, подрезали все фонари с элементами, еще кое-что, короче, толковую попутку.
– И все было тихо?
– Ну… Данила сначала на стреме постоял, потом я его сменил, – вместо прямого ответа уклончиво пояснил Алик. – Никого в районе нет, так мне кажется… Ну, разве что, кто из забившихся по углам спит, там, где безопасней.
– Про «нововековцев» что-то забыли, я смотрю, господа стратеги, – остудил нас Петр Манченко. – Рано планы рисовать, данных мало.
– Ну да, маловато, – с неохотой согласился Гумиров. – Похоже, что «нововековцы» не из «Взморья», больно уж они автономны, свою нишу ищут.
– Ладно, – вздохнул я, – разберемся и с этими барбосами. Что еще наблюдали? Какие впечатления?
Алик странно переглянулся с напарником.
– Знаешь… Страшновато что-то, ара, – поначалу коротко дополнил он. Неохотно как-то сказал, скользкая тема, не мужская.
Я молчал, ожидая предсказуемого продолжения.
Посмотрел на северянина, но тот взглядом перевел стрелки на Гумирова: «Пусть про это он рассказывает». Тертый мужик, в который раз отмечаю. Ведь что сейчас думает: «Все равно не поверишь, мол, гражданские страхи, что с них взять. Вот и слушай мента, у него авторитет». Если так, то зря, я сейчас к любому прислушаюсь.
– Не могу точней объяснить, – махнул единственной рабочей рукой Гумиров, прекрасно понимая всю сюрреалистичность таких базаров. Но, тем не менее, объяснять начал: – Не с моим стажем и послужным списком бояться чего-то, Гарик, сам понимаешь… только вот понять не могу. Так, кстати, Даня, как себя чувствуешь?
– Аналогично, дядь Алик, – взросло ответил пацан, и сам далеко не из трусливых. После первых таких слов старшего группы можно и своими впечатлениями поделиться, так он решил.
– Тишина буквально давит, Игорь Викторович, ждешь, ждешь непонятно чего… И ничего! – наконец включился его отец. – Пусто, ничего не происходит, мозг просто отказывается это принимать. А потом неожиданно появляется какой-нибудь звук…
– И сразу стрелять хочется! – подхватил сбоку Данила. – Я чуть не пальнул.
– Почаще надо бы ездить, почаще, – по-житейски грамотно вновь акцентировал Петр, – все и пройдет.
– Странно, что собак бродячих на улицах нет, а вот в определенных точках сидят стаями, словно ждут чего-то, – задумчиво молвил Алик. – Но не везде. Вот центральный рынок, склады… А их там нет.
– Да потому что все продукты вывезли самые ушлые, такое добро никто не бросит! – грамотно отреагировал старый шкипер. – Во «Взморье», поди, и утащили ироды, фурами. А нехорошее даже мне чудится, нервишки у нас пошаливают, хорошо, что за речкой плотно зацепились, хоть отдохнуть от всего этого есть где.
Сегодня я и сам остро чувствую, насколько же обычные люди, к которым пока отношу и всех нас, есть животные социальные. Нормальному челу спасение сейчас лишь в общении, в дружелюбном родном окружении. Избавление от накатывающего безумия обретается лишь в сообществе себе подобных, здравых, трезвых. И насколько же, оказывается, ненормален в принципе любой модный пропиаренный отшельник, мутное бытие которого еще вчера представлялось всем в чем-то даже романтичным! И уж совсем точно – эзотерически продуктивным, особенно в плане познания неких новых истин и философий. Такой подлив обязателен, этот прием каждая желтая газета знает. А он просто по дурке живет, со срезанной шпонкой.
Проклятие, как же легко «внедрение в жуть» происходит в бодрых книжках про апокалипсис с пестрыми обложками! Сволочь ли там главный герой, как это ныне модно, или же сплошь Гагарин, что пока не в тренде – не важно. Кто ни попадя болтается влегкую по жестяной вымершей земле, очень смело исследует пространство, из которого аварийным рывком ушла Жизнь и пришел Страх… Да еще и в гордом одиночестве – неспешно и без особых рефлексий ищет-свищет себе выжившую нескучную красавицу, которая всегда в доле с автором, и ничего, башню герою от страха не срывает!
Сука, писатели драные, вас бы в местный реал вкинуть, да бросить одних гнуть понты в мертвом курортном городе, посмотрел бы я в дрожащие глазенки с серой пеленой поверх васильковой безмятежности, послушал бы ночами животные крики ужаса и панический стук модных копыт по асфальту…
– Будем почаще ездить, будем, другого выхода нет, – пообещал я.
Подошел Ной. Прислушался к теме.
– Мои пацаны все про каких-то зомби талдычат… – хмуро выдал он. – Типа, вчера видели на крышах.
Не, ну ты просто молодец! Нашел слова и время, утешил людей.
– Пап, я тогда не сказал, а мне показалось, что еще за угол ювелирного кто-то отпрыгнул, когда мы гигиену из магазина напротив тянули, – тихо сказал Данила, как бы незаметно поправляя на плече ремень «помпы». – Кроме первых двух.
– Да все видели, сынок, – спокойно сказал Петр, крепко обнимая того за плечи, молодец, мужик. – Я вот что думаю. Это Нечистая всем нам голову мутит, так в глухой чащобе бывает. Башка сама подставляет, хоть что-нибудь, пустоты ведь не должно быть, так я думаю. Так и шаманы говорят…