Генетический шторм
Шрифт:
– Да по жбану. А Евсикова где?
Пауза.
– Лена погибла… Три дня назад. Теперь я на этом направлении.
Бах! Трубка все-таки упала. Я быстро поднял, зачем-то подул на мембрану.
– Как так погибла?..
На той стороне зашуршало, заскрипело, щелкнуло.
– Как сейчас и принято погибать, Игорь, на посту.
Отчего-то мне казалось, что Красная Поляна и сейчас остается неким Раем на Земле, уж там не может случиться ничего страшного, там некий оазис, очаг благоденствия. Я и позвонил-то, если честно, чтобы послушать тоненький
А еще там есть «Тропа Хо-Ши-Мина», через перевалы ведущая от Красной Поляны в Ставрополье… Путь к призрачному спокойствию, которого, как выясняется, нигде уже нет.
Вон как вышло.
Прощай, Лена Евсикова, извини уж, что раньше не приехал.
– Алло, Игорь Викторович, вы меня слышите?
Я сглотнул вязкую слюну. Чего это меня так подшибло?
И не видел я никогда Евсикову, и разговоров было – раз, два и обчелся. А задело. И очень крепко. Девчонка меня с самого начала вытащила, поставила на место, во всех смыслах, уберегла от нехорошего…
– Слушаю, да. Вас как зовут, простите?
– Светлана. У вас какой-то вопрос?
– Да нет. В гости хотел приехать…
Нет ответа, лишь дыхание слышу.
Сколько их там погибло от генки? Не буду спрашивать.
– Так и приезжайте, жизнь продолжается, – вроде вполне сердечно сказала. – Теперь так. Вы на довольствии. Через четыре дня к вам придет машина, привезут немного оружия, радиостанции, паек, форму и новые удостоверения. Подберите себе двух помощников, ФИО впишете в бланки сами.
– Ага. Понял, гражданка начальница, все сделаем. – Я решил на том и закончить. – Кстати, у нас все нормально, запишите там в тетрадку. Если что, выйду на связь.
– Спасибо, Игорь, зафиксировала, – сказала девушка и тут же спросила, явно чувствует: – Что-то еще?
Скажу, пожалуй.
– В дальний рейд собираюсь, в центральный Сочи, – с трудом произнес я, уже не хочется разговаривать.
Вот тут она возбудилась, не меньше, чем недавно вояки. Пришлось опять рассказывать и пояснять, что и зачем. Потом, как я понял, она кого-то позвала к пультам, из старших.
– Что? Простите, это я не вам… Так. Связь с нами держать вы не сможете, дальность большая, а у вас пригодной станции нет, «Северок» привезут позже… Тем не менее, если вдруг представится такая возможность и будет оперативная необходимость, то имейте в виду, ваша миссия для Центра очень важна. Если все-таки свяжетесь, то при необходимости я даже смогу поднять вертолет, при наличии площадки осуществить эвакуацию группы. Например, на Стадионе, – чуть неуверенно объявила она. – Не знаю, как там сейчас ситуация.
Это правильно, такое гарантировать трудно, как тут завтра повернется.
– И в Дагомысе есть, – вспомнил я.
– Ну, туда-то вы вряд ли заберетесь. Впрочем, ближе мест для посадки хватит.
Я хмыкнул. Девочка, девочка…
Потом Котова помучила меня немного, уточняя детали и высказывая пожелания, дала уточненный прогноз погоды, кое-что мне подсказала из делового, Центр хоть и немного, но что-то знает о дорожной обстановке. Да и возможность эвакуации при горяченьком многого стоит. Минут через пять мы виртуально расстались.
Поехали в аэропорт, развеемся, посмотрим на новое.
На подъезде к блокпосту на улице Мира, что встал рядом с поворотом к старому зданию аэровокзала, мы вышли по радиосвязи, объявились, так сказать. Как говорил мне Мокшанцев, блок там солидный, капитальный. Местные сразу заколготились, начали верещать, типа, чего мы тут катим – опасно! Надо бы по объездной, да по той стороне реки, надо бы так, этак… Короче, я их бодро послал, мне самому видней, как и зачем ехать, сидят там… Лучше бы в город лишний раз скатались, вытащили кого.
Мы вообще с дедом выбрали самый радикальный путь.
Сразу после автомоста на кольце свернули на набережную, пролетели мимо «Нового века», отметив для памяти два черных «ленда-200» у центрального входа, и ушли дальше, на Авиационную. Без происшествий и встреч выскочили на главное кольцо и сразу ушли на Мира. И все дела, больше страхов и разговоров.
Блок действительно капитальный, но какой-то мирный, никто сюда уже не суется, видать, группировки не видят смысла прорываться в порт или на Поляну. И в городе ништяка хватает.
Звезды на наклейках сработали, да и машина была обозначена, так что проехали без проблем. На подъезде к огромному зданию модернового аэропорта бросилась в глаза практически пустая автостоянка. Небывальщина.
– Видишь, Игорь? Пусто. Подожди-ка… А когда первая атака была, ночью?
Ну да, если ночью да не в сезон… И все равно, штук сорок машин для такого хаба – крошки.
Предварительный сбор информации дал следующее: в порту рулят осколки прежнего начальства. Людей немного, большую часть недавно вывезли на Поляну. Всего тут человек шестьдесят живет. Ментов нет, их сразу забрали в сводную группу. Охрана объекта на САБе – службе авиационной безопасности, их очень мало, и неполное отделение вояк. По летунам картина неясна, но известно, что в работе только вертолетчики. Есть эфэсбэшники, их немного осталось, то ли двое, то ли трое, местные, курортные, держатся особняком, мутные.
Смертность тут была приличная, потому и отогнали людей в горы. Правит всем некто Маркин, главный инженер сооружения.
На внутреннем КПП нас тоже ждали.
Я с удовольствием поставил машину на самом блатном месте у раздвижных дверей, раньше сюда только спецтранспорт причаливал. Вышли, пульт послушно закупорил машину. Ну вас на фиг, в салоне оружие лежит, а кто знает, насколько вы тут тихие да гладкие… Огромный пустой зал современного международного аэропорта был наполнен гулкой тишиной, в которой эхом отражался каждый наш шаг. Огромная растерянная пауза. Это не просто сюр, такое впечатление врезается на всю оставшуюся жизнь.