Генетический шторм
Шрифт:
– Инспекторов высаживают! – констатировал эзотерик, в отличие от нас с Линной возбудившийся до дрожи.
И что теперь делать? А я скажу – делать то, что можешь. Пока в оснащении группы нет парочки ПЗРК.
Итак, за мостом – неизвестность с сюрпризами.
Но остановил меня не липовый пост ГАИ впереди, не тревожная тишина и темнота, а собаки. Огромная, хвостов в двадцать, стая сидела по ту сторону реки возле огромной мозаики с изображением Ленина и чего-то ждала. Для заряженного и подлифтованного внедорожника дикая свора не проблема, джип пронесется сквозь них, даже
Хищники отлично знали, что мы рядом, но джип их не интересовал, лишь изредка, как говорит имеющая ПНВ Линна, кто-то поглядывает в сторону моста. Уже знакомо, видели мы такое. И даже стреляли по ним, дурачье. Так кто же знал! С недавних пор дикие собачьи стаи, способные напугать кого угодно, как-то сами собой перелицевались из хищных агрессивных недругов в союзники. Союзники, конечно, сложные, клыкастые, порой неразборчивые в меню и целях, но это – наши звери. Нацеленные против зверей чужих.
После того как я сообщил шкиперу об оперативных вчерашних новостях и выработанных планах совместных действий, в списке текущих задач первым делом поставил связь с вояками на магнитском блоке и доклад Мокшанцеву «о чертиках и псах». Нашим же в «Орхидее» – полный запрет на отстрел союзных войск и работу по срочному поиску хотя бы тройки добрых псов для охраны зоны. Хоть что-то проявляется – как же это меня порадовало!
И плевать, если на поверку все страшилки окажутся выдумкой и блажью странного человека, увлеченного инопланетным вредительством – душа моя требовала Врага! Реального! А не мифических грузин, турков или румын, которых и осталось-то, скорее всего, еще меньше, чем нас, таких разноплановых россиян.
Так пусть же Враг будет! Теперь мне срочно были нужны стреляющие с плеча комплексы «земля-воздух» и хорошие добрые пулеметы, вертушки с НУРСами и подвесными пушками, следящие разнодиапазонные камеры и станции, всеобщий настрой на поиск и уничтожение Инспекторов, как и средств их доставки. А ПЗРК и у вояк есть, и у аэропортовских, я же сам старты видел…
Вот только как служака Мокшанцев воспримет такую тревожную инфу? В дурдом не спишет Гарика? Не спишет – сработает репутация. Залетин-Енисейский – человек серьезный, метлой зря не машет, а значит, и сейчас дело говорит.
Прислушается, встрепенется.
– Ко-пать совко-овой… – восхитился Василий Семенович, выслушав меня по рации. – Ну, вы там даете, огольцы! А у нас тут скука смертная, пассажиры дрыхнут, матрос зевает… Да я ж всегда знал, что зеленопузые на нас набегут! Планета-то какая! Кругленькая, ладненькая, вся голубенькая! Слышь, командир, а может, и кошаков надо проверить на пригодность к индикации зеленых?
– Проверяй, – милостиво разрешил я. – И доложи, как только свяжешься. Следующий сеанс без имен, названий, задач и ориентиров, только намеками. Понял?
– Так точно!
А ведь Линна киску замочила… Москвичка тоже вспомнила и горестно вздохнула.
Вот такая картинка.
Если только сказанное давеча президентом-эзотериком есть истина, чему пока нет никаких доказательств. А я все равно почему-то уверен, что где-то так оно и складывается, что коврик, подложка, на котором стоит происходящий на моих глазах апокалипсис, так и выглядит. И азартно мне через это – край.
Негадов на переднем пассажирском тихо перешептывался с Линной, которая тоже горазда поболтать за умное и важное, хотя за ситуацией москвичка следит куда более пристально, чем прикомандированный к группе исследователь космических дольменов. Выбрали время… Делал им замечание, не слушаются. А дергать лишний раз не хочу, пока не припекает, все и так дерганые.
– Не соглашусь. У евреев вполне может получиться, традиции сильнейшие. – Негадов свистящим шепотом упоенно продолжал выстраивать конструкции будущего мира.
– Не знаю, не знаю, – еле слышно откликнулась филологиня, поправив на голове прибор. – Я более склонна к постановке этнокультурам летального диагноза «исчезающих сущностей». При невероятной плотности и напряженности мирового инфополя и нарастающих темпах общепланетарной культурной унификации человечество как бы торопится ускорить процесс слияния и поглощения национальных культур, чтобы, таким образом, поскорее решить конфликт цивилизаций…
Чудо-очки я у него забрал и вручил Линне, водитель должен видеть, куда едет. А найденный в грузовом порту «ночник» так и остался на «Тунгусе», без него дед не сможет контролировать берег.
– О чем вы говорите, Лидия Арка… простите, Линна?! – чуть не захлебнулся эксперт по иным мирам. – Какое инфополе? Все упало, обрушилось, исчезло! Так что, дорогая моя, сейчас сила за генетикой… Те, кто в конкретном регионе не попал под удар ГО, либо выжили после нескольких попаданий ГО разного типа, имеют все шансы и дальше…
В целом же настроение под стать погоде – сложное. Только что прошел мелкий короткий дождь, и мокрая дорога впереди чуть поблескивала под тусклым светом спрятавшейся за облака луны. К мосту «Лендровер» подъехал, когда темнота уже стала заполнять гигантскую запертую горами долину большого города. Наверху было посветлее.
– Вы все еще ищете в мире чистоту? Чушь! Тысячелетия сделали свое дело. Бывает так, что с виду – еврей евреем, а внутри доминируют гены испанца!
– Почему испанца? – удивился Юлик.
– Да не знаю я! Просто так сказала!
– Ну-ка, тихо вы, оба, – буркнул я. – Разбазарились.
Темень подступила вплотную к замершей машине, окружила ее, резко очертив крошечное пространство тепла и уюта, где сидели и ждали неизвестно чего три человека. Она упрямо старалась проникнуть еще глубже через форточки и приоткрытую с моей стороны дверь. Неожиданно причудилось присутствие рядом какой-то нечистой силы. Чтоб тебя… Линна впереди зябко передернула плечами от подобного же ощущения – я чувствую ее страх. Даже говоря со мной, женщина старалась не разворачиваться, чтобы за спину не подглядывала чернота лобового стекла.