Гениальный безумец(изд.1993)
Шрифт:
«Ого, да она с характером!» — с удивлением подумал Керн.
— Ну, мы еще поговорим об этом,— сказал он. А пока извольте идти в свою комнату. Джон, вероятно, уже принес вам бульон.
Брике надула губы, поднялась и, не глядя на Керна, вышла.
Брике обедала вместе с Лоран в ее комнате. Когда Брике вошла, Лоран уже сидела за столом. Брике опустилась на стул и сделала небрежный, изящный жест кистью правой руки. Лоран не раз замечала этот жест и размышляла над тем, кому он, собственно, принадлежит: телу Анжелики Гай или Брике? Но разве не мог остаться в теле Анжелики Гай автоматизм движений, когда-то закрепившийся в двигательных нервах?
Для Лоран все эти вопросы были слишком сложными.
«Ими, вероятно, заинтересуются физиологи»,— подумала она.
— Опять бульон! Надоели мне эти больничные блюда,— капризно сказала Брике.— Я с удовольствие съела бы сейчас дюжину устриц и запила стаканом шабли.— Она отпила несколько глотков бульона из чашки и продолжала: — Профессор Керн заявил мне сейчас, что он не отпустит меня из дому еще несколько дней. Как бы не так! Я не из породы домашних птиц. Здесь можно умереть с тоски. Нет, я люблю так жить, чтобы все вертелось колесом. Огни, музыка, цветы, шампанское...
Непрерывно тараторя, Брике наскоро пообедала, поднялась со стула и, подойдя к окну, внимательно взглянула вниз.
— Спокойной ночи, мадемуазель Лоран,— сказала она, обернувшись.— Я сегодня рано лягу спать. Пожалуйста, не будите меня завтра утром. В этом доме сон — лучшее препровождение времени.
И, кивнув головой, она ушла в свою комнату.
А Лоран уселась писать письмо своей матери.
Все письма контролировались Керном. Лоран знала, как строго он следит за ней, и потому даже не пыталась переслать какое-нибудь письмо без его цензуры.
Впрочем, чтобы не волновать свою мать, она решила,— если бы и могла передать письмо без цензуры Керна,— не писать ей правды о своем невольном заточении.
В эту ночь Лоран спала особенно плохо. Она долго ворочалась в кровати, думая о будущем. Жизнь ее находилась в опасности. Что предпримет Керн, чтобы «обезвредить» ее?
Не спалось, видно, и Брике. Из ее комнаты доносился какой-то шорох.
«Примеряет новое платье»,— подумала Лоран. Потом все стихло. Смутно, сквозь сон, Лоран услышала как будто заглушенный крик и проснулась. «Однако мои нервы никуда не годятся»,— подумала она и вновь уснула крепким предутренним сном.
Проснулась она, как всегда, в семь часов утра. В комнате Брике все еще было тихо. Лоран решила не беспокоить ее и прошла в комнату головы Тома. Голова Тома по-прежнему была мрачна. После того, как Керн «пришил» тело» голове Брике, тоска Тома усилилась. Он просил, умолял, требовал, чтобы ему также скорее дали новое тело, наконец грубо бранился. Лоран стоило больших трудов успокоить его. Она с облегчением вздохнула, окончив утренний туалет головы Тома, и направилась в комнату головы Доуэля, который встретил Лоран приветливой улыбкой.
— Странная это вещь — жизнь! — сказала голова Доуэля.— Еще недавно я хотел умереть. Но мой мозг продолжает работать, и не далее как третьего дня мне пришла в голову необычайно смелая и оригинальная идея. Если бы мне удалось осуществить мою мысль, это произвело бы целый переворот в медицине. Я сообщил свою идею Керну, и надо было видеть, как загорелись его глаза. Ему, вероятно, мерещился прижизненный памятник, поставленный благодарными современниками... И вот я должен жить для него, для идеи, а значит, и для себя. Право, это какая-то ловушка.
— И в чем же эта идея?
— Я как-нибудь расскажу вам, когда все это более оформится в моем мозгу...
В девять часов Лоран решила постучать Брике, но ответа не получила. Обеспокоенная Лоран попыталась открыть дверь, но она оказалась запертой изнутри. Лоран ничего больше не оставалось, как сообщить обо всем профессору Керну.
Керн, как всегда, действовал быстро и решительно.
— Ломайте дверь! — приказал он Джону.
Негр ударил плечом. Тяжелая дверь треснула и сорвалась с петель. Керн, Лоран и Джон вошли в комнату.
Измятая постель Брике была пуста. Керн подбежал к окну. От ручки рамы вниз спускалась вязка из разорванной простыни и двух полотенец. Клумба под окном была измята.
— Это ваша проделка!— крикнул Керн, поворачивая грозное лицо к Лоран.
— Уверяю вас, что я не принимала никакого участия в побеге мадемуазель Брике,— твердо сказала Лоран.
— Ну, с вами мы еще поговорим,— ответил Керн, хотя решительный ответ Лоран сразу убедил его в том, что Брике действовала без сообщников.— Теперь надо позаботиться о том, чтобы поймать беглянку.
Керн прошел в свой кабинет и в волнении зашагал от камина к столу. Первой его мыслью было вызвать полицию. Но он тотчас оставил эту мысль. Полицию менее всего следовало вмешивать в это дело. Придется обратиться к частным сыскным агентствам.
«Черт возьми, я сам виноват... Надо было принять меры охраны. Но кто бы мог подумать. Вчерашний труп — сбежал! — Керн злобно рассмеялся.— И теперь, чего доброго, она разболтает обо всем, что произошло с нею... Ведь она говорила о фуроре, который произведет ее появление... Эта история дойдет до газетных корреспондентов, и тогда... Не следовало показывать ее голове Доуэля... Наделала хлопот. Отблагодарила!»
Керн вызвал по телефону агента частной сыскной конторы, вручил ему крупную сумму на расходы, обещая еще большую в случае успешных розысков, и дал подробное описание пропавшей.
Агент осмотрел место побега и следы, ведшие к железной ограде сада. Ограда была высокая и оканчивалась острыми прутьями. Агент покачал головой: «Молодец девчонка!» На одном пруте он заметил кусок серого шелка, снял его и бережно уложил в бумажник.
— В этом платье она была в день побега. Будем искать женщину в сером.