Гений разведки
Шрифт:
— Да.
— Цитирую: "В бою он — сущий дьявол. Такое иногда сотворит, что прямо не верится", — вот и вся, в сущности, характеристика. Короткая, но ёмкая.
— Что ж… Я лично по поводу такой оценки возражений не имею. Готов подписаться под каждым словом.
— Да кому нужна наша с тобой готовность? Там, наверху, всё без нас за нас решат.
— Это точно!
— А знаешь, сколько фрицев Подгорбунский лично положил на полях сражений?
— Никак нет.
— Много, на пальцах не сосчитать! Только в одной недавней вылазке за линию фронта троих застрелил, а ещё троих зашиб рукоятью пистолета. Младший сержант Никифоров всё это детально помнит и с радостью подтвердит, можешь
— Никифоров — это тот злобный шутник, что вернулся недавно из госпиталя и теперь ждёт новую машину?
— Ага.
— Ладно, спрошу при первом удобном случае.
— Не забудь, интересное было дело и познавательное… А пока суд да дело — послушай ещё одну байку…
— С удовольствием. Насчёт поговорить, как я погляжу, ты, сестрица, — мастерица!
— Это правда, баба всё-таки… Эй, ты где, Ванюшка?
— Да здесь, я… Здесь… Костюм напялить пытаюсь…
— Погоди-ка… — неожиданно остановила его Александра.
Громак недоумённо обернулся.
Позади него в окончательно растаявших сумерках наблюдалась какая-то непонятная, как любил говорить его теперешний командир, "движуха".
Внезапно над головой что-то просвистело.
И вдруг — как рванёт, как бахнет! Совсем рядом, где-то между ними и скопищем солдатских палаток.
После этого в тёмное ещё небо со стороны штаба ярко взвилась красная сигнальная ракета.
— Похоже, кончилась наша с тобой песня, товарищ сержант, не начавшись, — только и обронила Самусенко, бросаясь в сторону стоянки танков.
Как показалось самому Ивану — сказано это было с явными нотками сожаления в нежном, желанном, сладостно-певучем голоске!..
В тот день на их участке фронта фашисты затеяли нечто грандиозное, но в то же время труднообъяснимое. По мнению Подгорбунского — просто перепились и перепутали своё бегство на запад с подзабытым "дранг нах остен", что, как известно, в переводе на великий и могучий, означает "натиск на восток". Так или иначе, планы врага удалось сорвать, попытку контратаки — пресечь.
А когда всё стихло, высшее командование прислало за Володькой посыльного. И уже в штабной землянке Фёдор Петрович Липатенков поставил перед ним новую задачу, мало чем отличавшуюся от предыдущих: "Разведать правый фланг в направлении на запад вплоть до города Бучач [69] и постараться захватить его".
Мол, "дело трудное, потому тебе и поручаем".
Да… Ещё… "Будь крайне осторожен: где-то там обретаются старые знакомые из элитной эсэсовской дивизии "Адольф Гитлер" [70] , разбавленные остатками "Тотенкопфа" [71] . Мы их всё бьём-бьём, но никак окончательно добить не можем".
69
Старинный городок, в котором в 1672 году был заключён так называемый Бучацкий мир между Речью Посполитой и Османской империей. Нынче — районный центр Тернопольской области Украины.
70
Первая танковая дивизия СС.
71
"Тотенкопф" — "Мёртвая голова", третья танковая дивизия СС.
— Сделаем! — как всегда предельно коротко заверил командир разведчиков и, вернувшись к себе, принялся в окружении самых доверенных бойцов анализировать карту местности, иногда высказывая вслух свои замечания и сомнения.
— Чёрт… Далековато, — скоро он пришёл к удручающему выводу. — И рельеф не самый идеальный: бесконечные холмы, овраги, малые речушки, как здесь говорят "потичкы", ударение на последнем слоге. Чтоб вы знали, — это уменьшительное от нашего слова "потоки"… В столь сложных условиях можно запросто напороться на засаду!
Но приказы, как известно, не обсуждают.
Их выполняют.
Поэтому уже в три часа ночи Подгорбунский поднял всех своих ребят по тревоге и коротко, сообщил:
— Всё, братцы! Выступаем на Бучач двумя машинами. Командиры — Висконт и Васильченко.
О задачах и целях предстоящей операции сообщу в пути!
— Есть! — дружно рявкнули бойцы.
— Громак!
— Я.
— Поведёшь один из танков.
— Слушаюсь.
— Всё. Вперёд, друзья! Так любит говорить генерал Лелюшенко [72] , в лексиконе которого, похоже, только это единственное словцо и осталось!
72
На тот момент генерал-полковник Лелюшенко, получивший в РККА прозвище "генерал Вперёд", ещё числился командующим войсками Первой Гвардейской армии Юго-Западного фронта. Однако уже совсем скоро, если быть абсолютно точным — 25 марта 1944 года, излечившись после очередного ранения, он примет 4-ю танковую армию, дабы плечом к плечу с катуковцами провести целый ряд блестящих наступательных операций и в конечном итоге закончит войну дважды Героем Советского Союза.
— Для русского полководца — вполне достаточно. Самый знаменитый из них — Суворов — тоже обходился немногими фразами. "Атаковать! Победить! Вперёд!" — перехватил инициативу Иван, но капитан его прервал:
— По коням!
Больше ни слова не говоря, бойцы заняли свои места, и соскучившиеся по бездорожью танки дружно рванули в темень.
Да… Ещё… От себя добавлю.
Наши старые знакомые: Катуков и Лопатенков уже однажды освобождали Бучач — теперь уже в далёком 1939-м.
А вот Подгорбунский и его разведчики оказались в этих местах впервые…
С самого начала дела вроде бы пошли неплохо. Не совсем по маслу, но более-менее прогнозированно.
Разведчики по мощёной дороге без каких-либо эксцессов добрались до затерянного в лесах небольшого, но очень аккуратненького, ухоженного населённого пункта — то ли посёлка (или, как здесь говорят, сэлыща — большого села), то ли маленького городка.
Расспросили тамошних "мешканцев" [73] ; те в один голос заверили, что ещё вчера немецкие танки находились в черте их местечка.
73
Мешканці — жители (укр.).
Но вечером куда-то девались.
Проще говоря, по-русски, по-нашенски: были — да сплыли!
— Далеко уйти они не могли. Давай, Ваня, сворачивай с большака на просёлок!
Под прикрытием густого тумана Т-34 послушно съехал с шоссе и чуть ли не вслепую помчал вперёд параллельным курсом вдоль всё время остававшейся справа главной дороги.
За ним на расстоянии в несколько десятков метров следовала вторая бронированная машина разведчиков.
Как вдруг впереди что-то ярко полыхнуло. Спустя несколько мгновений — ещё раз. Затем — снова. Сбоку и сзади. Совсем близко…