Гений страсти, или Сезон брачной охоты
Шрифт:
Он пару секунд «сверлил» меня глазами. Внезапно он сел обратно и притянул меня к себе. Как ребенка. Я уткнулась носом ему под мышку. Пахло сладким мужским потом и еще чем-то – родным, знакомым… Никогда еще я не сидела с мужчиной… вот так просто…
– Не уходите, – прошептала я.
Там, за дверью, была враждебная тишина, а здесь мы были вдвоем – отгорожены, защищены от всего мира.
Его следующий жест меня удивил…
Он погладил меня по голове и поцеловал – в лоб.
Шаповалов лег на полу, прихватив одеяло. Он действовал четко, собранно, не глядя на меня.
– Окно закрыть? – буднично спросил Шаповалов.
– Да… пожалуй…
Он закрыл окно и быстро, одним рывком стянул с себя свитер, оставшись в черной майке. Накачанные бицепсы, мощные плечи, смуглая кожа. Я быстро закрыла глаза, как барышня из девятнадцатого века. Только сейчас мое положение высветилось перед моим мысленным взором с потрясающей четкостью: у меня уже год не было мужчины, я жила как монахиня в своей квартире-келье и довольствовалась вечерними просмотрами арт-хаусных фильмов. У меня закружилась голова…
Когда я открыла глаза, Шаповалов уже лежал, укутавшись в одеяло. Мне была видна его спина и упрямый затылок. Он лежал у меня в ногах как хищный, лишь отчасти прирученный зверь. Но это было не так. Такие мужчины вообще не приручаются. Я легла и нырнула под покрывало. Стараясь не шуметь, я стянула юбку и колготки. Следом за ними последовала блузка. Я осталась в одной комбинации, легла на спину, уставившись в потолок. Спать почему-то совершенно не хотелось. Было жарко, невыносимо жарко. Лоб горел, я пощупала его – температуры у меня не было.
По потолку пробегали тени, за окном качалась большая береза, которую я помнила еще с детских лет. Вдруг мне ужасно захотелось распахнуть окно, перегнуться через подоконник и посмотреть вниз, как я любила делать когда-то, и увидеть машины, детский городок и кусты внизу…
Я услышала негромкий храп. Я приподнялась на локте. Задернуть шторы на окне я не успела, в лунном свете четко обрисовалась спина Шаповалова. Я смотрела на эту спину, как зачарованная. Не удержавшись, я тихонько откинула покрывало и потянулась к окну.
На мою талию легла горячая мужская ладонь. Я замерла. Рука поползла вверх.
– На место! – спокойно сказала я. – Руку на место.
– Уверена? – послышался хриплый шепот.
– На все сто. Уберите ее, пожалуйста.
Рука исчезла, и я перевела дух.
– Я так и думала, – шепотом сказала я.
– Что?
– Что вы начнете приставать, – я тихонько хихикнула. Грозный мужественный Шаповалов оказался обыкновенным бабником, который чуть было не полез под юбку к Машке и теперь приставал ко мне! Обыкновенный бабник. Мне даже стало как-то легче.
– Я, вообще-то, об этом и не думал, – мрачно отозвался он.
– И кто вам поверит?
Я юркнула под покрывало. Я почувствовала себя на «своей» территории в полной безопасности. За мною незримо высилась каменная оборонительная стена, сложенная из арт-хаусных фильмов, вечеров в фитнесс-клубах, плаванья по дорожке с заплывом на спине и под водой, квартиры с минимумом мебели и кружки «Сильная половина человечества», на которой
А в… моем?
– Вы просто бабник! – припечатала я его.
– Можете не беспокоиться. Вы не в моем вкусе, – услышала я спокойный ответ.
Дыхание у меня перехватило, словно меня ударили под дых. Я приподнялась и с яростью отчеканила:
– Вы – хамло, каких поискать!
– А вы – истеричка! Давайте спать! Иначе сейчас ваша маменька с сестренкой проснутся.
Я откинулась на подушки и натянула покрывало до подбородка. В носу предательски защипало… Я с трудом удерживалась, чтобы не зареветь во весь голос. Вновь послышался тихий храп. Я повернулась и посмотрела на эту каменную бесчувственную спину. Захотелось поколотить его, расцарапать Шаповалова до крови, посмотреть, как он будет увертываться от моих ударов! Хотя с этого типа все станется, он и врежет мне, не задумываясь.
Не в его вкусе! А какой у него вкус? Какие женщины ему нравятся? Неужели дамы вроде Машки – с пухлыми губами и глазами, как у годовалого теленка, большими и бессмысленными. Машка – секси! А я?..
Глупо и некстати вспомнился мне последний мой роман, случившийся год назад. «Его» растерянный вид и дрожащий голос, и мои собственные слова: «Чтобы я тебя больше не видела!» И его упрек напоследок: «Тебе нужен негр из Африки. Фригидная ты женщина!» Я тогда еще вздернула подбородок повыше, чтобы слова эти не долетели до меня, а разбились, как о стеклянную преграду.
Но Шаповалов… Он – другой, или такой же, как все?
Я не в его вкусе! Боже! Что это значит?! И почему?!
Я была отстранена от этой жизни. Так мне было удобнее, проще и спокойнее. Но не значит ли это, что с жизнью мы квиты и она тоже отстранена от меня? И настоящая жизнь проходит мимо… мимо… мимо…
Я так и состарюсь в своем агентстве, ну, получу еще пару выгодных заказов, ну прославлюсь и что?! В один прекрасный день я окончательно сморщусь и высохну, и от меня ничего не останется. Одна лишь мысль об этом была просто невыносима, и я тихо застонала… А все этот Шаповалов! Чтобы ему было неладно!
Спина его по-прежнему как бы воплощала собою полнейшее спокойствие и невозмутимость, присущие ее обладателю. Храп стих. В кончиках моих пальцев закололо. А что, если… Я закусила губу. У меня в ногах валяется (в прямом смысле слова) роскошный мужчина, и чего же я жду?! Но как он отнесется к этому… я же только что обозвала его бабником, а он сказал, что я не в его вкусе. А теперь я сама проявлю инициативу? Бред какой-то!
Жар от кончиков пальцев поднимался все выше. Запылали щеки, лоб… Может быть, у меня все же температура, я заболела? Я пощупала свой лоб – он горел… тихим жаром, сжигавшим меня изнутри. Ладони мои были сухими и горячими. Пан или пропал!