Географ глобус пропил
Шрифт:
– Вы давайте все конкретно объясните, – потребовал Бармин.
– Объясняю конкретно, – начал Служкин. – Выезжаем в четверг вечером, ночью в Комарихе пересадка, и утром мы на станции Гранит.
– Вот она. – Бармин на карте прижал станцию ногтем, чтобы она не убежала, как таракан.
– От станции до реки километр. На реке собираем катамаран.
– Целый километр? – охнул Тютин. – А точно? Не три? Не пять?
– А катамаран нас выдержит? – осведомился Бармин.
– Выдержит… Ну и дальше плывем пять дней.
– Деревни по пути будут? – выяснял Бармин.
– Одна. Межень. Вот она.
– А чего интересного мы на реке увидим? – спросил Овечкин.
– Много разного… Расскажу по ходу пьесы.
– А погода, погода какая будет? – беспокоился Тютин.
– Не знаю, не Господь Бог. Плохая, наверное.
– Промокнем, простудимся… – страдальчески прошептал Тютин. – Виктор Сергеевич, вы умеете первую медицинскую помощь оказывать?
– Последнюю умею. Медными пятаками глаза закрывать.
– Лишь бы не соскучиться, – плотоядно сказал Чебыкин, – а погода – фигня. Порогов бы побольше, завалов там лесных, чтоб по-пырому.
– Порог будет перед Меженью, Долган – да? – вспомнил Бармин.
В дальнем конце кабинета Градусов яростно запыхтел и начал швырять шваброй стулья.
– А сколько у нас палаток будет? – продолжал допрос Борман.
– Одна на всех. Я возьму большую шатровую.
– Чур, я посередине сплю, – быстро вставил Тютин.
– А жратвы хватит?
– Я оч-чень много ем… – тихо шепнул Тютин на ухо Служкину.
– Хватит, – заверил Служкин. – Раскладку я сегодня вечером составлю, а вы завтра зайдите ко мне и перепишите, кому чего и сколько покупать.
Служкин и отцы еще долго обсуждали все тонкости, потом Служкин диктовал список снаряжения, перечень вещей и одежды, высчитывал цены. Все это время Градусов сидел на задней парте и задумчиво возил шваброй в проходе. Наконец отцы двинулись на выход, озабоченно переговариваясь. В кабинете, кроме Градусова, как-то незаметно остался Деменев.
– Виктор Сергеевич, – блестя глазами, негромко спросил он. – А девки? Девки же еще хотели!…
– Какие девки? – удивился Служкин.
– Ну… Митрофанова с Большаковой.
– Почему же они мне-то ничего не сказали? Я как должен про их намерения узнавать – гадать на бараньих кишках?
– Они стеснялись.
Деменев выбежал и через некоторое время втолкнул в кабинет смущенных Машу и Люську. Увидев Служкина, Люська вдруг почему-то вытаращила глаза, словно бы ей до этого сообщили, что Служкин умер и уже погребен. Служкин указал девочкам на парту перед собой.
– Значит, в поход хотите?… – переспросил он, глядя на Машу.
Маша посмотрела на Служкина и покраснела.
– Чего вы это вдруг разохотились?… – риторически спросил Служкин, но Люська оказалась словно бы неожиданно потрясена этим вопросом и ошеломленно уставилась на Машу, будто прозрела: «А чего это и вправду мы такие дуры?…»
– Поход – это ведь дело муторное, – передвигая по своему столу различные предметы, сказал Служкин. – Придется таскать тяжести, трудно ехать, спать в сыром спальнике, все время что-то делать – ставить палатки, варить жратву, отскребать котлы в ледяной воде… Будет грязно, холодно, непременно попадем под дождь, стрясутся какие-нибудь беды, а крыши над головой нет, горячего душа нет, и все трудности надо преодолевать самостоятельно. А мы будем неприлично ругаться, пьянствовать, и никто даже не попытается хоть маленько за вами поухаживать, помочь…
– Ну и что? – негромко сказала Маша и пожала плечами.
– Можно подумать, пацаны здесь за нами ухаживают! – возмущенно выпалила Люська.
– Ну смотрите… А родители вас отпустят?
– Отпустят, – твердо пообещала Маша.
– Меня уже отпустили! – независимо заявила Люська.
– А денег на эту затею у вас хватит?
– Хватит! – тотчас сообщила Люська. – А сколько надо?
– Ох, девчонки… – вздохнул Служкин, складывая руки. – Ищете вы приключений на свою – знаете что?
– Что? – испугалась Люська.
– Знаем, – печально согласилась Маша.
– Ну, тогда давайте записывайте.
Служкин заново начал перечислять все параметры похода. Маша не стала записывать, надеясь на Люську, и задумчиво глядела куда-то в сторону, чтобы не встретиться со Служкиным глазами. Служкин диктовал и смотрел на Машу. Люська лихорадочно строчила в тетрадке какие-то магические заклинания: «…свтр 2 шт тр 1 бр 1 штан бол 1 бот сапг нск шрст побольше…»
– Сама-то потом поймешь свои шифровки? – насмешливо спросил Служкин, и Люська, не поднимая головы, фыркнула, сдув с лица упавшую челку.
– Ну а за списком продуктов завтра придете ко мне вместе с пацанами, – в заключение сказал Служкин.
Люська кивнула и начертала: «за жртв зв с пц к Геогрф».
Деменев увел девочек. Служкин закурил, блаженно щурясь, и вдруг увидел, что на том месте, где только что сидели девочки, из клубов дыма материализовался Градусов – маленький, нахохленный, носатый, рыже-растрепанный и красный от злости.
– Виктор Сергеевич, – проскрипел он, – а меня в поход возьмете?
Служкин медленно поголубел от изумления.
– Тебя? – переспросил он, пытаясь заглянуть Градусову в лицо.
Градусов тяжело занавесил глаза бровями и мрачно уставился куда-то назад через плечо.
– Слушай, Градусов, – сердечно произнес Служкин, – а ты что, не помнишь, как ты меня весь год доставал? Тебе напомнить, что ли?
– Не надо, – буркнул Градусов, слезая с парты. – Я и так знал, что не возьмете…
Он отпихнул с дороги стул, забросил за спину свой идиотский ранец с шестью замками и катафотами и пошел на выход.