Георгий Бурков. Дневники, размышления, сюжеты
Шрифт:
Никогда никому не скажу об этом. Стыдно. Ко мне люди идут за рецептами жизни, за правилами искусства. Как жить? Как творить? Я понимаю ответственность свою за них, за искусство, за будущее. А в душе копится «ма-а-а-ма».
Летом поеду в Москву, повезу свои идеи. Хочу схлестнуться с богами на равных. Пора уже. Уверен в себе, в своих идеях. Но перед матерью чувствую себя всегда ребенком. И никогда не пытаюсь стать перед ней взрослее.
Приехала мама. Как я и предполагал, ругается. Почему худой, почему прокуренный, почему мало сплю, почему мало ем. Дома появились кастрюльки, чашки, ведро, холодильник заполнился продуктами. Смешно. Сигареты от мамы прячу. Курю
* * *
Кемерово. Сезон начинается очень обыденно. Не по-праздничному. Ничего нового, ничего интересного не ожидается. Приедут новые актеры из таких же старых и скучных театров, как наш. Сначала будет даже интересно. Новые женщины. Новые мужчины. Начнут намечаться романы. Потом все станет на свои места. И начнется игра, «подгонялочка». Зритель не ходит, «надо комедию!», «А что кушать будем?!».
Много думаю о студии. Смотрю на нее, как на очковую змею. Пристально разглядываю, изучаю, но ничего не предпринимаю для самозащиты. И не могу направить ее жало в цель. Работу еще не начали. Все довольны, как дети. Получили, наконец, игрушку, о которой мечтали.
Три дня тому назад начали гастроли в Новосибирске. Сегодня мне стало стыдно. Стыдно за себя, стыдно за театр, в котором я работаю. Жалкий провинциализм нашего театра, убожество мысли, беспомощность в средствах выражения не могут не сказаться и на людях, которые работают в этом театре. Хожу по широким улицам огромного города, насыщаюсь масштабами его, многолюдностью, разнообразием человеческих лиц, характеров, личностей, и тоска охватывает меня, тоска по настоящему искусству. Страшно не хочется быть пешкой в руках у посредственностей: страшно обидно, что я не могу показать что-то нужное, необходимое людям, показать им со сцены что-то яркое, интересное.
Карьера – не то слово, которым можно обозначить мои отношения с искусством. Будь горд! Не унижайся! Не мудри, не занимайся политикой. Занимайся искусством, жизнью, людьми. Будь прям, честен, не выпрашивай у судьбы случайного счастья. Твое счастье не такое. У него все другое – вес, цвет, вкус. Оно трудное, но настоящее. Будь достоин его.
Все мое несчастье в том, что я живу, как ночная бабочка, которой суждено жить в дождливую ночь
1964–1990 гг. Записные книжки
Москва
Мечта о завтра начинается сегодня.
* * *
В конце концов судьба преподносит мне тяжелые испытания в стиле Сервантеса или еще чего похуже. Надо к тому времени быть образованным и духовно готовым, чтобы родить свое детище. Я верю в мудрую и жестокую судьбу.
* * *
Написать острую дискуссионную статью.
Будто бы о поступающей в театральные вузы молодежи.
Сослаться на свой опыт, чтоб не было иллюзий на мой счет. Дескать, самородок. Нет и нет! Трудяга.
Приятно прийти от людей, которые потом будут говорить про тебя «наш», которые будут болеть за тебя, будут следить за каждым твоим шагом. Твоя жизнь и жизнь этих людей будут постоянно и невидимо связаны. Это будет оберегать тебя. И горе тебе, если забудешь, откуда ты, чей ты сын, брат, друг, посланец, выдвиженец. Я заметил, что желание стать артистом связано у многих молодых людей с желанием оторваться от прошлого и начать новую красивую жизнь. Финал один! Ничтожество. Цель диктует средства: такой студент выбирает в процессе учебы лишь то, что ему необходимо. И проходит мимо профессии. «Жорка, иди в артисты!» Талант должен опережать желания. Он должен вести человека, а не ночные честолюбивые видения. Быть артистом можно везде, не только в профессиональном театре или в кино. Артист – это прежде всего бескорыстный доброволец праздника души.
Театр окружает нас повсюду, мы постоянно дышим театром. Надо заразиться театром у себя на месте, найти его у себя дома и уж с этим театром заявляться в столицу. Это театр твоей Родины. Его не спутаешь ни с какими другими. Неповторимые характеры, сценки, конфликты (комические, драматические, мелодраматические, трагические). Научись театральному языку Родины. Услышь и увидь его. Для этого нужен талант – увидеть и услышать.
Научись вбирать в себя увиденное и услышанное. И научись смеяться и плакать над собой. Смеяться над другими – это несвойственно русскому таланту. Пусть люди смеются над тобой, незаметно избавляясь от собственных недостатков. Если будешь издеваться над другими, соберешь вокруг себя злых людей, которые и тебя презирают, но слушают тебя сейчас, потому что сейчас ты им нужен. Прежде других будешь смеяться над собой – соберешь вокруг себя добрых людей. Вот они-то и вытолкнут тебя на сцену, выдвинут, как своего представителя. Для этого не требуется никаких путевок, никаких формальностей. Ты сам почувствуешь: пора.
Когда начинается в Человеке искусство? Тогда ли, когда я увидел лошадь со сломанной ногой? Или когда я впервые узнал о смерти и вдруг меня пронзила мысль, что мои родители умрут?
Или когда молоденький солдатик бросил тетрадку и весело крикнул: «Смотри, учись хорошо!»? Или когда я впервые пошел в школу? Раньше я провожал ребят в школу, однажды даже попал на урок, откуда меня с позором вывели. Или когда я ушел за военным оркестром на кладбище? Или когда я впервые попал в колхоз и увидел, как бедно живет народ мой? Или когда я влюбился и выставил свои акварели для своей любимой сушиться в окно, для нее, конечно же, а ребята устроили над ней целый спектакль?
Я долго буду набирать смешные (глупые) очки, чтобы зритель все больше и раскованней смеялся надо мной. Я буду до самого последнего оттягивать момент, когда я все накопленные очки глупости опрокину на зрителя. Но и в этот момент зритель не поймет еще, что глупец-то он и есть, зритель. Он просто перейдет от смеха к слезам. Но все еще по поводу меня. Лишь потом, по дороге домой… или гораздо позже.
Насилие над талантом рождает насилие над жизнью. Идет организованная война против природы.
Мы стоим на пороге Нового Театра. Нужны новые пьесы, новые актеры и новая театральная публика. Театр – это религия поколения. Поколение умирает и рождается новая игра (религия). Но есть еще и христианство! Из него уходят (в новую религию) и под конец возвращаются в лоно христианства.
Неужели таким образом может возникнуть новая религия?! Вряд ли. Но без театра все рухнет. Религия социализма (концлагерь, рабство) возникла насильно, но предварительно была проведена мощная игра по всему миру. И выпала России кровавая доля – быть полигоном для чудовищного эксперимента. Большевики прорвали самое слабое звено цивилизации: Россия только что вышла из крепостничества.