Герцог и служанка

Хеймор Дженнифер

Господи, ведь они с Кейт могли прямо сегодня зачать ребенка!

— У тебя что-то есть с этой Фиск, так?

Гаррет непонимающе посмотрел на тетку:

— «С этой Фиск»?

— Да. — Она махнула рукой. — Мальчик мой, не надо прикидываться. Ты прекрасно понимаешь, кого я имею в виду, долговязую нескладеху Кэтрин Фиск.

Кэтрин никогда не ассоциировалась у него с фамилией Фиск. «Кэтрин Джеймс» — так ее звали бы, если бы он на ней женился, — звучит гораздо лучше. Гораздо правильнее.

— Тетя, я буду тебе очень признателен, если ты не станешь подобно отзываться о Кейт, — процедил Гаррет сквозь

зубы. — Не забывай, она спасла мне и Ребекке жизнь.

Тетя Бертрис усмехнулась:

— Забудешь тут, когда вы только и делаете, что твердите об этом. — В ее словах звучало едва заметное презрение. — Похоже, вы оба намерены до конца жизни раскланиваться перед ней за это. А по мне, так ею двигал не героизм, а забота о своей шкуре.

Гаррет сжал кулаки.

— Не забывайся.

Тетя Бертрис бросила взгляд на его сжатые кулаки:

— Вот, значит, как? Ты втюрился в эту девчонку.

Гаррет бросил на тетку испепеляющий взгляд. Зря он ей позволил втянуть его в спор. Ее отношение к Кейт и Жоэль понятно.

— Ты совершил ошибку с Уильямом Фиском, Гаррет. Не повторяй ее, — предупредила тетя Бертрис. — Своим необдуманным поступком ты едва не погубил семью. Мы только-только оправляемся от удара. Не надо рисковать. Не позволяй другому Фиску сбить тебя с пути истинного.

Часть его знала, что тетя может оказаться права. Господи, ведь его интуиция подсказывала, что Фиску можно доверять, почти так же явно, как с Кейт!

И все равно он ей верил. Никто и ничто не убедит его, что она такая же, как ее старший брат.

— Спасибо за заботу, тетя Бертрис. И за совет. Я обдумаю твои слова — все твои слова. — Гаррет вздохнул. Он никогда не приказывал тетке. Но он глава семьи, и если он хочет сохранить хотя бы относительно приличные отношения с ней, ей лучше уйти. Немедленно. Он посмотрел на дверь, потом на нее. — Можешь быть свободна.

Она разинула рот и уставилась на него. Потом встала, расправила плечи и склонила голову:

— Очень хорошо. Спокойной ночи, мой мальчик.

Она повернулась и направилась к двери. Желтый шелк развевался, цветок покачивался над головой. Хлопнула дверь. В библиотеке воцарилась тишина позднего часа, и сердце Гаррета наполнилось отчаянием, тяжелым и вязким. Это отчаяние приковывало его к месту.

Он налил себе еще вина и залпом выпил.

Кейт делала его счастливым. Просто находясь рядом с ней, касаясь ее, разговаривая с ней, он чувствовал себя целым. Настоящим. С Кейт он вновь становился человеком, а не пустой оболочкой. Он хотел ее.

Гаррет схватился за голову.

Ну почему это случилось не с Кейт?

Кейт стояла в коридоре в позе человека, готового обороняться, и смотрела на дверь в спальню Жоэль. Жоэль занимала желтую комнату, ту самую, где Бекки изначально предполагала поселить Кейт. Это была прелестная спальня с высокими окнами, выходившими на сад. И хотя всю последнюю неделю по ночам случались заморозки, вид сада все еще доставлял истинное удовольствие. Снег еще не выпал, хотя Кейт думала, что это может случиться со дня на день. Сегодня утром леди Миранда заходила в их комнату за Реджи и сказала, что «просто не может дождаться снега, потому что тогда можно будет кататься на салазках, и папа возьмет нас на прогулку на санях».

Кейт вздохнула, глядя на крепкую деревянную дверь. Жоэль Мартин отправилась погулять вместе с Гарретом, леди Бертрис и детьми, а ее служанка ушла вниз по какому-то поручению.

Это ее шанс. Ей нужны доказательства. Как для других, так и для самой себя.

Если в гардеробе Жоэль Мартин найдется белье, которое Кейт видела разбросанным по полу в домике Берти, этого будет достаточно. Если среди ее вещей Кейт обнаружит что-то, имеющее отношение к Уилли, будет еще лучше. В любом случае если Кейт найдет хоть что-то, она пойдет к Гаррету и Бекки и расскажет все, что знает. И, как бы болезненно это ни было, все, что видела.

Ее могут застать в процессе поисков, и это будет страшный позор, однако если в ее власти помешать Гаррету, совершить такую же огромную ошибку, какую он допустил, доверившись ее брату, этот риск того стоит.

Сегодня утром, проснувшись, Кейт вдруг подумала, что, возможно, Жоэль беременна не от Гаррета, а от Уилли. Может быть, она носит под сердцем племянника или племяннику Кейт. Если бы Гаррет узнал об этом, что бы он подумал?

Кейт оглянулась по сторонам: коридор тих и пуст. Два решительных шага — и она стоит у двери в спальню Жоэль. Кейт взяла ручку и повернула ее. Она беззвучно проскользнула вовнутрь и захлопнула за собой дверь. Прижалась спиной к прохладной крашеной древесине, прерывисто вздохнула. Окинула взглядом желтую комнату. По всему полу, на не заправленной постели и стульях валялись детали явно обширного гардероба Жоэль. У Кейт возникло желание все собрать и аккуратно сложить по местам. Интересно, чем занимается служанка Жоэль? Разве содержать в порядке одежду госпожи не ее обязанность? Неужели они отказались от услуг горничной? И как могло так случиться, что никто не застелил постель? Возможно, единственная задача этой женщины — сделать так, чтобы Жоэль всегда выглядела сногсшибательно красивой. И с ней она справляется блестяще, с горечью подумала Кейт.

Может быть, Жоэль, эталон элегантности внешне, нисколько не заботится о порядке. Рядом с ней Кейт чувствовала себя неловкой и неопрятной, как новорожденный теленок на нетвердых ногах. Ее ревность свернулась внутри в ядовитый узел, который за ночь разросся, как опухоль. Сегодня утром, повстречавшись на лестнице с Жоэль, Кейт прятала глаза — она вдруг испугалась, что взгляд ее, как стрела, поразит нежное сердце ничего не подозревающей женщины.

Сейчас ее осенило: возможно, Жоэль именно потому так же неряшлива, как и любовница Уилли, что она и есть любовница Уилли. Просто не может ею не быть. С каждой минутой Кейт все меньше в этом сомневалась.

Быстро осмотрев комнату, Кейт не заметила ничего из того, что видела в домике Берти. Ну, разве что пару похожих белых чулок, но такие могли принадлежать кому угодно. Кейт прошла среди разбросанных предметов белья, туфель и шляпок и осмотрела кровать с зеленым покрывалом в более темную полоску, расшитую желтыми нарциссами. Простыни тоже были зеленые, а зеленые с желтым подушки небрежно валялись на полу.

На прикроватных столиках красного дерева стояли ночники, расписанные такими же желтыми нарциссами, как на покрывале, а рядом с ними были свалены в кучу шпильки. Удивительно, что кому-то удалось меньше чем за день создать такой бардак.