Герцоги налево, князья направо
Шрифт:
— Самая настоящая правда, — заметила Беатрис и даже вздрогнула, обернувшись через плечо, по-видимому, в поисках герцога Драммонда. — Впрочем, теперь это не имеет особого значения. Нам нужно увести тебя отсюда.
— Незаметно уйти можно только через парк, — прошептала Элинор.
— Я так и предполагала сделать, — сказала Поппи. — И уже направлялась к выходу.
Поппи намеревалась украдкой пробраться к переднему крыльцу дома и нанять кеб, а если это не удастся, уйти домой пешком. Пройти всего-то две улицы.
— Я пойду впереди, чтобы расчистить путь, —
Они были почти у двери в парк, открытой во всю ширь, когда перед трио выросла весьма внушительная фигура и преградила девушкам путь.
Лорд Уошберн. Это на нем не оказалось брюк, когда он делал предложение Поппи. Он потерял их в пьяной драке, происходившей в бассейне какого-то фонтана.
— Мы должны поговорить, вы и я, — обратился он к Поппи.
— Я не могу.
Поппи не понравилось выражение его глаз. Он был явно пьян. И разозлен. В полном соответствии со своей репутацией неуправляемого болвана.
— Нет, она не можете с вами поговорить, — произнесла Беатрис беззаботным тоном. — Ей нездоровится.
Элинор строго посмотрела на Уошберна.
— Извольте уйти с дороги.
— Сначала я должен задать вопрос, — заявил Уошберн. — Где герцог Драммонд? Сегодня Вечером он должен был находиться здесь, но я ни разу не видел его рядом с вами, леди Поппи!
Она помедлила с ответом, не зная, что сказать, и этой паузой немедленно воспользовался Уошберн, дабы высказать собственные соображения.
— Ах вот оно что! — Он многозначительно кивнул. — Я понимаю в чем тут дело.
— Нет, вам этого не понять, — возразила Поппи.
Он вцепился ей в запястье со словами:
— Он обесчестил вас. А потом бросил. — Лицо у него сделалось красным, как свекла. — Как он посмел?!
— Вы все извратили, Уошберн! — воскликнула Беатрис.
— Отпустите ее руку! — потребовала Элинор и с размаху ударила Уошберна по руке ридикюлем.
— Мои личные дела вас не касаются, — произнесла Поппи зловещим шепотом. Но поскольку вы слишком громко выразили свое неуместное любопытство, — уже в полный голос продолжала она, — я, так и быть, дам вам краткое объяснение. Драммонд просто очень занят нынче вечером. Как, впрочем, и я. Мы собираемся встретиться в другой день, чтобы обсудить… м-м… предстоящую нам свадебную церемонию.
Она сделала было шаг влево, но Уошберн снова встал прямо перед ней. Глаза у него горели.
— Вы слишком хороши для него! — заявил он. — Герцог он или не герцог, но разве допустимо, чтобы воспитанный мужчина проявлял невнимание к вам?
Последнее слово Уошберн произнес с особым выражением. Он словно и не услышал ее слов, повернулся и окликнул:
— Драммонд!
К сожалению, оклик прозвучал в момент общего затишья, один из редких на балу, когда музыканты только еще прижимают к своим подбородкам скрипки, чтобы возобновить игру, когда женщины стараются обрести второе дыхание для продолжения светской болтовни, а мужчины негромко обмениваются информацией о ценах на лошадей на известном конском аукционе «Таттерсоллз».
Момент тишины миновал также быстро, как
— Ой! — завопил он, а Поппи бросилась прочь от него.
Прямиком навстречу герцогу Драммонду, который стоял теперь перед ней с твердым и невозмутимым выражением лица, хотя в глазах у него так и прыгали чертики любопытства, а может, и смешинки.
— Я готов отвести вас куда пожелаете, леди Поппи, — проговорил он таким проникновенным голосом, что у Поппи сердце неистово забилось гулкими ударами.
Глава 6
Первой мыслью Николаса, когда леди Поппи волей случая натолкнулась на него, стала мысль о том, что он весьма удачливый человек. Его будущая жена великолепна в своей готовности к битве. Ее глаза полыхали зеленым огнем, а груди бурно поднимались и опускались вместе с бриллиантовой подвеской в глубоком декольте бального платья.
Поппи была не одна, а в обществе двух подруг, настроенных не менее решительно, чем она. Николас понял, что должен как можно скорее предъявить свои права на леди Поппи именно здесь, на этом самом месте.
Особо не раздумывая, он поднес к губам пальцы правой руки и поцеловал их долгим поцелуем. А почему бы и нет? Ведь предполагалось, что он и Поппи достаточно хорошо знают друг друга. По крайней мере дюжина мужчин из присутствовавших на балу полагала, что их помолвка — дело самого ближайшего будущего.
Поппи широко раскрыла глаза и вроде собиралась что-то сказать, но ни одно слово не сорвалось с ее губ.
А Николас понял, как дорого ей обходится то, что она не может предложить ему оставить ее в покое.
Опять-таки не раздумывая, он опустился на одно колено и достал из нагрудного кармана кольцо своей матери. Ситуация оказалась нелегкой, как он и предполагал.
— Постойте!.. — Поппи прижала к сердцу дрожащую руку. — Что вы делаете?
— В самом деле, что он себе позволяет? — Князь Сергей подступил к ним, держа под руку лорда Дерби. — Велите ему удалиться отсюда, лорд Дерби. Ваша дочь отнюдь не рада происходящему.
— В этом нет необходимости, ваше высочество, — невозмутимо проговорил лорд Дерби. — Вот уже три года как герцог Драммонд подбирает ключ к сердцу моей дочери, и я рад тому, что он достиг цели.
Сергей уставился на Поппи.
— Это правда?
Она закусила губу и ответила после короткой паузы:
— На самом деле… хм, это даже занятно. Долгая история. Должна ли я… следует ли мне ее рассказывать?
— Рассказывайте, — потребовал Сергей.
— Не мучайте себя, ваше высочество, — послышался за спиной у Николаса голос из кучки гостей, собравшихся полюбоваться необычайным зрелищем. Он узнал голос лорда Эверсли. — На прошлой неделе она сама рассказала мне эту историю. К моему огорчению, у нее с этим парнем любовь.