Герцогиня поневоле, или Проклятие Зверя
Шрифт:
До заключения брака осталось несколько дней.
Рейнард гадал, не проделки ли это демона, что король принял именно такое решение. Но Его Величество дал понять однозначно: только путём заключения брака и наведением порядка на этих землях он вернёт ему титул.
Наверняка придётся встречаться с Бреннаном ещё раз и обговаривать условия мира. Едва ли стоит надеяться, что главарь окончательно уйдет после откупа. Но время заняться этим еще не пришло: были дела замка, проверка всех средств, месторождения, и самое изматывающее – бесконечные встречи с бывшими знакомыми аристократами, баронами, лордами и графьями, которые чередой появлялись у ворот замка, чтобы засвидетельствовать свое почтение и уважение погибшему отцу Говарду Тэмхасу.
Всё Рейнард чаще торчал у мастера Альберта в оружейной, наблюдая, как верный старик возится со своей сталью. С ним можно было и хотелось говорить о прошлом. Только о прошлом, не о будущем, с будущим сложно. А вот вспомнить былое, своё детство, которое он провёл с мастером, было приятно. Когда-то именно он учил держать клинок в руках. Сейчас мастер постарел, но владеть оружием, как и ехидным языком, хуже не стал.
Рейнард за это время даже не успел обойти весь Нейшвиль. И хоть в разных углах чудились порой призраки прошлого, быть здесь было... правильным. Это его наследие, его право, его память и место силы.
Перед днём свадьбы Рейнард даже навестил храм Отца в правом крыле замка. Когда-то он считал, что тот предал его, как и настоящий отец. Почему не защитил, не предупредил?! Проклятие ли тому виной, сделка со Зверем...
Войдя в пустое помещение со статуей Отца, Рейнард снял обувь. Прошел босиком по покрытому ковром полу. Кивнул служителю — молодому пацану, не тому старцу, которого когда-то знал, и опустился на колени. Закрыл глаза.
Внутри буйным вихрем крутились эмоции. Давняя боль, ностальгия по утраченной юности, по теплу, которого ему так не хватало. Ярость от этой несправедливости. Ненависть к той, что каждый раз будит в нем воспоминания крови и смерти и при этом невероятную тягу.
«Я жив — вопреки. Не понять, что держит меня на краю бездны, но я ещё жив. Прости меня, Отец. За эту ярость и эту обиду. Благодарю за жизнь, что ты даровал. Благодарю… – Рейнард усмехнулся, – за твои уроки, что ты продолжаешь давать. За испытания на прочность. За силу это преодолеть. Я знаю, она есть».
Он замолчал, чувствуя опустошение и тишину, внутри и снаружи. Наконец они соединились, а не рвут его на части.
– Ваша светлость, я могу вам помочь? – мягко обратился к нему служитель после, наверное, слишком долгой тишины.
“Иногда мне кажется, только смерть мне поможет”.
Рейнард открыл глаза и посмотрел на юного послушника. Контрастно, они, наверное, смотрятся. Парень, добровольно ушедший в служение своему богу, не ведающий даже близости с женщиной, и он сам в шрамах, вроде не старый, но по ощущениям проживший в два раза больше. Может ли этот парень помочь?
Рейнард поднялся и вздохнул.
– Помолись за меня Отцу.
Чтобы восстать из пепла и вспомнить, кем он был рожден, а не кем притворялся все это время.
По словам прибывших от короля, в эти сложные времена Его Величество ввел ограничение на роскошь празднования, что было на руку: леди Найрин просила скромное заключение союза. Рейнард и сам не рад бы был пышному торжеству, положенному герцогу – было бы издевательство над ними обоими.
Но доверенные лица короля ждали подтверждения брака и мира на этих землях, и для них придется сделать вид, что они и правда нашли общий язык и способны унять свои интересы в угоду государственному долгу и всеобщему благополучию.
Хотя глядя на Найрин Рейнард то и дело думал, что она точно не от мира сего. Не так думает, не так поступает. Очень странная герцогиня. Может, леди Юриета права, и он зря ее защищает.
Впрочем, ему ли, проклятому, думать о злых духах.
Церемония, по обычаям, была назначена на вечер, на закате и в самой высокой башне. Но сейчас не хотелось думать о торжественной красоте. Это просто долг.
Слуги принесли наряд темных цветов рода Тэмхасов – черный с золотой отделкой камзол, узкие брюки. Рейнард снова по старой привычке взглянул на медальон с портретом отца, будто просил сейчас благословение на тот поступок, который собирался совершить.
Гостей больше не стало с того ужина, на котором они объявили обстановку. Дамы нарядились в разноцветные платья, смешивая королевскую моду и местную. Мужчины были в парадном и с оружием – хорошо, если сегодня оно не пригодится.
Все приглашенные были те, кто признал Рейнарда законным наследником, и те, кто присягнул мужу Найрин. Теперь не будет вражды – у них будет законный повод мирно объединиться.
Слава Эдварду Мудрому, – Рейнард усмехнулся.
Советник лорд Вистан все же позвал музыкантов, тихо пели флейты, и в зале торжеств на самом верху замка, посвященному Высшим, царило праздничное настроение. Правда, какое-то фальшивое.
Леди Ансиель поприветствовала Рейнарда низким поклоном, следом поклонился служитель из храма отца. Вокруг горели свечи, потрескивали факелы на стенах, взгляд упал знамя на стене с гербом его рода.
В этот момент по ступенькам поднялась и вошла в двери сама невеста-вдова в сопровождении ручного Эльда, который о чем-то тихо говорил ей на ухо. Рейнард молча смотрел, как они подходят ближе. Найрин была хороша в облегающем верх красном платье с высоким воротом и низким вырезом. Волосы ей заплели в высокую прическу только сверху – остальные спадали свободно. Вот теперь настоящая знатная леди. Она ли сражалась с ним у подземелья Зверя?!
– Ваша светлость, – коротко и холодно бросил лорд Эльденгерд, выпуская руку леди Найрин. Даже поклонился слегка, но сверлил его тяжелым взглядом, будто имел что-то против.
– Ваша м-милость, – еще холоднее отозвался Рейнард.
Он ведь был среди тех, кто пришел в замок вместе с мужем Найрин, хоть и не участвовал в бойне. Может, верил в слухи, что покойный герцог хотел очистить эти земли от колдовства. Иронично, что тот сам и получил это проклятие – очень заслуженно!
– Вам придется на время забыть вражду, – вмешалась Найрин, посмотрев на лица обоих. Глаза ее блестели сейчас особенно ярко. – Давайте сегодня никто не умрет. И завтра тоже...– мрачно сощурилась она. – Ведь ради этого мы заключаем союз, не так ли, ваша светлость? – повернулась она к Рейнарду.