Герои 1863 года. За нашу и вашу свободу
Шрифт:
Во второй половине июля 1856 года офицер генерального штаба Ян Савицкий познакомил Сераковского с Чернышевским. Вскоре произошла и первая встреча с Некрасовым. Позднее Савицкий вспоминал, что он вместе с Чернышевским ввел Сераковского в круг лиц, руководивших тогда общественным мнением России. Осенью начинается сотрудничество Сераковского в «Современнике». С сентября 1856 по июль 1857 года он вел в журнале отдел «Заграничные известия» и опубликовал большую статью «Взгляд на внутренние отношения Соединенных Штатов».
Все статьи в «Современнике», от специальных историко-экономических исследований до литературнокритических обзоров, были подчинены борьбе за демократическое преобразование России. В них, вспоминал позже Н. В. Шелгунов, ничего нельзя было ни выпустить, ни прибавить, настолько все было цельно, последовательно,
Все разумное должно осуществляться, подчеркивал Сераковский. Цель жизни — всестороннее развитие духовных и телесных сил человека. Борьба во имя осуществления этих высоких идеалов, бесконечное развитие, бесконечное совершенствование человека и общества и составляет, по его словам, смысл и содержание жизни. И если не везде и всюду прогрессисты одерживают победы, то отчаиваться не следует. Они терпят поражения, пока действуют в одиночку. Когда же люди прогресса выйдут из тиши кабинетов и убедятся, что «и под шалашом индейца и в кибитке жиргиза — везде начинается новая жизнь, новые стремления», дело прогресса станет неодолимо. Сераковский, таким образом, шел к признанию решающей роли сознательных действий масс в историческом развитии общества. Подготовке народа к свершению этих преобразований, воспитанию у него готовности жертвовать собой во имя осуществления истины, во имя спасения отечества должны, по его мнению, посвящаться все усилия деятелей культуры.
Сераковский боролся против разжигания национальной вражды и братоубийственных войн, за установление, как он выразился, «нового порядка вещей, основанного на взаимной любви и уважении народов». «Братство, любовь, взаимное уважение к личности лежит в основе всех наших нравственных понятий. Дальнейшее необходимое развитие мысли о братстве между людьми есть мысль о братстве между народами... Наши сыновья или внуки увидят, может быть, тесные братские союзы всех народов германских, романских, славянских и, наконец, общий европейский союз».
Сераковский писал, что знамением времени является стремление всех благородных умов к борьбе с общественными неурядицами и невзгодами. Прежде мечтали об отвлеченных благородных идеалах, ныне стремятся к воплощению их в жизнь.
Сераковский по складу своего ума и характера был прежде всего практиком, организатором революционных сил. Он недостаточно уделял внимания мировоззренческим вопросам. Эволюция его общетеоретических взглядов к моменту безвременной гибели не была завершена. Чернышевский называл его деистом. Другие, близко знавшие его лица, в том числе и Герцен, указывали на элементы мистицизма в его мировоззрении. Личная судьба Сераковского, как бы отражавшая трагедию его отчизны, вполне объясняет это обстоятельство.
Группа польских деятелей в Петербурге задумала издавать газету, которая должна была пропагандировать идеи дружбы славянских народов, бороться против русско-польской вражды. После долгих мытарств и хлопот Огрызко, старому товарищу Сераковского, удалось добиться разрешения на ее издание. В редакцию «Слова» вместе с Сераковским и Огрызко вошли Ян Станевич, поэт Э. Желиговский, профессора Б. Калиновский, В. Спасович, А. Чайковский и др.
Передовые писатели и общественные деятели: Чернышевский, Некрасов, Герцен, Шевченко, Тургенев и др., демократические журналы («Современник», «Русское слово») оказали помощь и поддержку прогрессивному польскому изданию, популяризировали его в широких массах читателей.
Обширные замыслы редакции не были, однако, осуществлены. В царской России оказалось невозможно даже в самой осторожной, умеренной форме выступать против национальной вражды. Защищать элементарные права угнетенных царизмом наций означало вступать в противоречие с политикой правительства: защищать польскую культуру, пропагандировать достижения польской науки нельзя было без критики царской администрации. Ведь вся передовая польская культура и наука была неразрывно связана с национально-освободительным движением, с традициями совместной борьбы русских и поляков против царизма. В № 15 «Слова», вышедшем в феврале 1859 года, было помещено короткое письмо известного польского историка И. Лелевеля, в котором он пожелал успехов новому польскому органу. Выражая сожаление, что не может принять приглашение редакции о сотрудничестве в «Слове», Лелевель пожелал успехов новому органу, солидаризировался с благородными стремлениями его сотрудников. «Сердцем и мыслью я с Вашей колонией», — писал он. Наместник в Варшаве князь Горчаков заявил царю, что не ручается за «порядок» в Царстве Польском2, если в Петербурге и далее будет выходить «Слово». Лелевель был не только крупным ученым, но и одним из руководителей польского национально-освободительного движения. И, несмотря на то, что для публикации письма было получено специальное разрешение цензуры, газета была запрещена, а ее редактор-издатель Огрызко посажен в Петропавловскую крепость. Прогрессивная общественность протестовала против этой расправы. Герцен, Добролюбов, Шевченко выступили против грубого попирания царскими администраторами свободы слова и печати. И. С. Тургенев в письме царю говорил о нелепости запрещения органа, боровшегося за разумное соединение и примирение двух народностей. Это письмо в многочисленных списках ходило по рукам. Демократический Петербург видел в запрете «Слова» и аресте его редактора начало перехода «либерального» Александра II к. кровавой политике своего отца. Н. А. Некрасову приписывается широко распространившийся в то время экспромт: «Плохо, братцы, беда близко, арестован уж Огрызко».
Часть бывшей редакции «Слова» во главе со Спа-совичем обратилась к царю с покаянным письмом, осуждая «несбыточные мечтания поляков». Сераков-ский и Станевич попытались предпринять издание прогрессивного польского журнала с прежней программой. Редактором-издателем нового ежемесячника «День сегодняшний» должен бы стать Ян Станевич. Журнал не был разрешен. Сераковский стал готовить записку, предназначенную для представления царю с целью убедить правительство изменить его политику в польском вопросе.
Над своей запиской «Вопрос польский» Сераковский долго и тщательно работал, советуясь с товарищами и друзьями: В. Д. Спасовичем, Виктором Калиновским и др. В записке, завершенной в конце 1862 года, на основе анализа обширного исторического материала Сераковский выступил в защиту принципа дружбы и сотрудничества русских, поляков, украинцев, белорусов, литовцев как единственно возможной и разумной основы их существования и развития. Прочное объединение этих народов, писал Сераковский, ссылаясь на уроки истории, невозможно путем насилия, господства одного народа над другим. Он выдвинул смелый план разрешения польской проблемы путем преобразования государственного строя всей страны на основе широкой автономии национальных окраин. В ведении центрального правительства должны остаться лишь сношения с иностранными державами, финансы и военное дело. Путем такого преобразования, при осуществлении принципа свободного развития народностей, писал Сераковский, можно соединить все части империи связью гораздо более прочной, чем крепости и цитадели. Литва, Белоруссия, Украина, отмечал он, имеют много общего как с русским, так и польским народом, и они «могут служить самой надежной связью России и Польши». В некоторых частных суждениях, например в оценке
2Ь
униатской церкви, Сераковский допускал ошибки, но общая главная мысль о возможности разрешения национального вопроса на принципах дружбы, сотрудничества, развития исторически сложившегося родства, близости языка и культуры народов, была верной и перспективной. Но, разумеется, план Сера-ковского был неприемлем для царского правительства. Даже самые «либеральные» сановники пришли в ужас при первом же знакомстве с его запиской. Только в кругу русских революционеров Сераковский нашел понимание и поддержку. С какой сердечной теплотой говорил Герцен о любимой мечте Сераков-ского — о дружбе вольной России с независимой Польшей. Только среди друзей, русских, польских, белорусских, литовских реводюционеров, мог Сераковский увлеченно развивать планы преобразования империи Романовых в -дружеский союз вольных славян.