Герои. Другая реальность (сборник)
Шрифт:
И она психологически гораздо лучше прочих была готова к тому, чтобы переступить грань. Ибо жила в том мире, где понятия морали (а, следовательно, и закона) уже не существовало. Безусловно, она была жертвой обстоятельств. Но ей, один раз сумевшей ради денег переступить через мораль, легче, нежели всем остальным героям Достоевского, переступить ради них еще раз – уже через кровь.
И на каторгу за Раскольниковым ее ведет не жалость к нему, но внутреннее раскаяние: он осужден за убийство, совершенное ею.
К слову сказать, ее, в отличие от Раскольникова, каторжники принимают за свою.
...Кстати говоря, не исключено, что мы с вами были отнюдь не первыми, расставившими акценты именно таким образом. Ибо есть еще одна книга в русской классике, весьма напоминающая внутренне роман Достоевского, хотя и имеющая прямо противоположный финал. Если вы помните, в начале этого очерка я упомянул, что с учетом единства литературного процесса, может быть, есть смысл привлекать книги других русских писателей, старших и младших современников Достоевского, для решения нашей детективной загадки.
Так вот, обратите внимание на роман младшего современника Достоевского Льва Николаевича Толстого, в котором женщина идет на каторгу, а мужчина ее сопровождает. Я говорю о романе «Воскресенье». Мармеладова – Маслова (смотрите, как близки фамилии, извините за иронию – «бутербродные»!). Так что совсем не исключено, что Толстой как раз и разгадал детективную загадку Достоевского. И сделал то, чего не сделал Федор Михайлович: отправил на каторгу настоящую преступницу.
Вот к каким выводам можно прийти, если попробовать прочитать роман «Преступление и наказание» как роман детективный.
Виктор Точинов, Надежда Штайн
Пляшущие человечки
1.
– Нет, Кеннеди, – сказала я скептически. – Ниро Вульф из тебя никак не получится. Во-первых, тебе не хватает двухсот фунтов веса, как минимум. Во-вторых, ты с трудом отличаешь орхидею от традесканции. В-третьих, с чего ты взял, что я начну изображать при твоей особе Арчи Гудвина и бегать, высунув язык, по всей Новой Англии, выполняя твои поручения? Короче говоря, я предлагаю тебе не ходить в «Бейкер-стрит», пока не снимут гипс. С текучкой я как-нибудь и сама справлюсь.
Но Кеннеди иногда бывает жутко упрям. Вот и сейчас – вбил себе в голову, что его детективные таланты позволят распутывать дела, не покидая стен агентства «Бейкер-стрит, 221». Первые две неудачи только раззадорили его пыл.
(Нет, провалом предпринятые расследования не закончились, – просто потенциальные клиенты, увидев загипсованного детектива, потихоньку ретировались, не внеся аванса.)
– Ставлю десять против одного, – сказал Кеннеди, – что смогу расследовать дело вон того человека, направляющегося к нашим дверям, не вставая с кресла. И без твоей помощи – миссис Хагерсон вполне сможет исполнить пару несложных заданий.
– По рукам, – быстро сказала я. – Ставлю двадцатку. Можешь сразу доставать бумажник. Только что-то этот «клиент» не спешит к нам звонить. Стоит, задрав голову, и осматривает дом... Наверняка агент по недвижимости.
– Не похоже... – сказал Кеннеди. – Нет, Элис, боюсь, что ты ошибаешься. По-моему, в лице этого джентльмена чего-то не хватает, чтобы можно было признать его за честного риэлтора. Нет, Элис... Никогда человек, связанный с таким солидным и почтенным делом, как недвижимость, не наденет джинсовый костюмчик столь легкомысленного голубого цвета. Тут за милю чувствуется личность творческая... Это писатель, Элис.
– Ну-ка, ну-ка... – провокационно поощрила я Кеннеди. – Что еще вы можете сказать об этом писателе, мистер Гениальный Сыщик? Самостоятельно, без помощи «Икс-скаута»?
– Немногое... – вздохнул Кеннеди. – Судя по лицу, это американец в первом или втором поколении – и родители его прибыли с Востока. Малая Азия или Закавказье... Живет здесь, в Провиденсе. Несомненно, он знавал лучшие дни, – несколько лет тому назад. Возможно, написал книгу, попавшую в нижние строчки списка бестселлеров. Или, вероятнее, сценарий для нескольких выпусков среднепопулярного сериала. Сейчас наверняка перебивается тем, что пишет под псевдонимами статейки в желтую прессу – типа «Моника Левински была шпионкой Хуссейна!». А для души сочиняет заумные романы, которые иногда печатают мизерными тиражами... Но считает себя Писателем с большой буквы. Ну, пожалуй, и всё...
Вот вам пример типичных спекуляций на доверчивости публики! Сейчас этот зевака пойдет себе дальше, а Кеннеди будет уверять, что выложил мне всю его подноготную... Между тем, из всех его умозаключений имел под собой хоть какую-то почву лишь вывод о миновавших лучших днях – костюм из мягкой джинсовой ткани, который выглядывал из-под распахнутого плаща зеваки, действительно был новым и модным несколько лет назад...
Зевака закончил созерцание фасада. Поднял руку. Позвонил. К нам! Я поспешила запустить «Икс-скаут». Посмотрим, посмотрим, мистер Великий Детектив...
Дело в том, что ручка на нашей двери не простая. Функция открывания-закрывания для нее не главная. Гораздо более важное назначение этой псевдо-ручки – снять отпечатки пальцев, которые почти мгновенно сканируются и передаются в компьютер. Ну а дальше уж в дело вступает «Икс-скаут». У этой небольшой, но крайне наглой пиратской программы отношения с Федеральной дактилотекой и базами данных прочих федеральных ведомств примерно такие же, как у юркого флибустьерского брига с неповоротливыми купеческими галеонами...
Конечно, возможны осечки. Всегда есть вероятность натолкнуться на клиента, не проходившего дактилоскопирование. Но подавляющее большинство граждан США или служили в армии, или когда-либо имели конфликты с законом, пусть и самые незначительные. Либо оформляли лицензию на оружие, либо... В общем, оказаться вне поля зрения «Икс-скаута» шансов у них немного.
«Икс-скаут» работает быстро, но все же не мгновенно – и на сей раз не успел опровергнуть притянутые за уши гипотезы Кеннеди. В офис детективного агентства «Бейкер-стрит» вошла миссис Хагерсон и положила на стол визитную карточку гостя. Прокомментировала: