Героический режим. Безбожие
Шрифт:
Что до тебя... Ты убил одного моего человека и ранил двоих. Одному, наверное, придётся отнять ногу, она уже загнила, а у второго чуть ли не лопнули глаза.
– Эффект ослепления. Значит, я наловчился использовать способности автоматически? Есть чему радоваться.
– Но ты здесь не по своей воли, а я человек не то, чтобы совсем злой. Поэтому ты пойдёшь к Дибмуаду и расскажешь ему всё, что ты видел и что я тебе рассказал. Понял?
– А... а...
– Вижу, что понял. Но я, видишь ли, ещё и справедливый человек. Особенно, когда это жестокая справедливость. Горелый, сними с него левый сапог.
– Может, лучше руку? Грязная же...
– Твоя не чище. Кого он ранил в руку? Никого. Да и прогулка до конунга не должна показаться ему сказкой. Снимай.
Мою левую ногу освободили, стянули сапог и портянку. Вспотевшую кожу приятно коснулся прохладный воздух. Это было единственным приятным ощущением.
– Ага. Освободи ему голову.
Моя голова свесилась на грудь. На, и без того грязную, рубаху изо рта капала сукровица, по лбу и вискам сочилась густая кровь. Но кто-то снова схватил меня за волосы и направил голову так, чтобы я видел, что происходит.
– Одного убил, - сказал черноволосый и чётким ударом небольшого топорика отделил большой палец от ступни.
– Двух ранил.
– Второй и третий палец за один удар.
– А теперь упаковывайте его. Нога, скорее всего, отгниёт, слишком уж грязная, да и топор от дерьма прошлого пленника я не отмыл, так что вот тебе мой совет: попроси-ка в городе какого-нибудь коновала отрезать тебе ступню сразу.
Глава 35. 22, 10
Идти, наступая на пятку, было очень неудобно. Особенно, вниз под горку. Особенно, когда тебя ещё и подгоняют. Я дважды падал, и меня поднимали грубыми рывками и пинками. Встав, я продолжал ковылять дальше. Иногда я забывал, что надо наступать на пятку, и тот миг, когда отсутствующие пальцы должны были прикоснуться носку сапога, превращался в очередную маленькую пытку.
Меня довели до подножия холма и оставили, указав направление. Они боялись, что за мной придут. Из разговора погонщиков я понял, что лес обшарили и нашли следы только двух людей, но я мог оказаться всего лишь разведчиком, за которым последует мощный отряд. Кем я и был.
Но за мной никто не придёт.
Когда меня оставили одного, я продолжил идти. Шатаясь, ковылять по холодному мокрому лесу. Мне хотелось сесть отдохнуть. Или лечь, чтобы умереть. Но я шёл. Мне казалось, что таким образом я уйду от боли. Но боль не уходила. Она жила во мне, терзая глазницу, живот, бока, кости. Но больше всего болели руки и ступня. Они превратились в чужеродные предметы, докучающие мне своим присутствием.
Почему их просто не отрубили?
Нет, тогда боли было бы куда больше. Гораздо... больше...
Я остановился, не пройдя и пары сотни шагов. Всё ещё был день, серый, унылый день. Но мне казалось, что прошли годы. Годы, мать его!!!
Привычная Злоба охватила меня, но и она в этот миг не могла бороться с болью. С болью ничто не сможет бороться.
Я чувствовал в себе странный комок. Он жил во мне и раньше, но как будто бы неоформленный, размытый. Наверное, раньше у него не было чего-то такого, центра, вокруг которого он мог собраться. Но теперь я чувствовал его, прямо в своей груди. Или голове, это не важно - где. Возможно, везде, а, быть может, и нигде, он мог быть бесплотным и скопиться исключительно в моём разуме. Этот комок...
Исчез. В тот же момент, когда я его осознал. Как семя, ушедшее в мокрую жирную почву, не навсегда. И, как и семя, он даст свой урожай. Уродливый, никому не нужный, лишний, но какое семя, таков и урожай.
Или, быть может, урожай уже созрел. Так, будто подобные семена уже давно зрели в этой земле, а теперь выросли. Вокруг меня, прямо в этом грёбаном мире. Сегодня я общался с несколькими колосьями, несколько уже собрал. Но несколько колосьев - это слишком мало, я должен буду срезать все. То, что дало во мне ростки, изменит меня, сделает идеальным в своём роде. Моё семечко - брат уже выросшим, но, как противовирусный препарат убивает вирус, так я и стану новым, более сильным собратом, уничтожающим на поле слабых.
Я рассмеялся. От боли. Смех был тихим и слабым, но он помог почувствовать, что я ещё жив, что семя упало не в каменную пустыню. А если я жив, значит, я буду двигаться дальше, сделаю всё, чтобы оказаться наиболее благодатной почвой.
Свесив голову, я побрёл в указанном разбойниками направлении.
Я уже знал, куда мне двигаться, но один большой путь складывается из множества мелких. Сейчас мне надо пройти хотя бы один такой.
Я плёлся по лесу до самого вечера. Дождь смыл с лица кровь, на рубахе остались только розовые разводы. Я как-то осмотрел свои руки, но сейчас сделать ничего мог, так что решил больше не обращать на них внимания. На них, не на боль. Но картина отпечаталась в моих воспоминаниях навсегда. Распухшие пальцы и синюшные ногти левой руки, правая вовсе была похожа на кусок багрового гнилого мяса.
Кто-то должен заплатить за мою глупость. За первую - Павел с командой. Это я не понял, куда идут дела в пати, а не они, сволочи такие, решили меня устранить. За второю - конунг и разбойники. Это я, как герой плохого боевика, сорвался спасать похищенных. Я был уверен, что всё как всегда пройдёт хорошо, и я как минимум смогу сократить число врагов. Не прекратить ли мне делать глупости? Я плачу за них всего лишь болью и обидой, в то время как другие лишатся жизни.
Но...
Стоять. Где я?
Я огляделся. Лес, чёртов холодный лес. Я валяюсь на дне какого-то оврага, рядом журчит ручей. Я упал? Да, скорее всего. Упал и даже не заметил этого. Но на кой хрен я сюда попёрся?
Где-то внизу, там, где ручей исчезает под камнем, моргнул огонёк. Я, кажется, здесь уже бывал. Да, точно, это одно из трёх отмеченных на карте месте. Здесь логово разбойников. Но...
У меня нет выбора. Главарь разбойников отпустил меня, понимая, что у раненого и в одной рубахе у меня просто не будет другого выхода, кроме как идти к конунгу. Иначе смерть. Но время уже позднее, а ночёвка под дождём в одной рубахе меня добьёт. Если я не дойду, то посыл разбойников от этого не станет менее доходчивым. Дибмуаду придётся...
Да какое мне дело до этого жирного выродка? Я хочу выжить, мне же ещё надо кое с кем расплатиться, не так ли?
С трудом поднявшись, я поковылял к берлоге. Или гроту, хрен его знает. Очень удобное место: один вход, рядом ручей, оборону удержать легко. Когда мы были здесь в прошлый раз - этим утром, о боже - мы никого не нашли, только гладкий земляной пол и несколько лежаков. Даже если огонёк мне почудился, ночёвка здесь, пусть в холоде, но без лужи под задницей, даст мне шанс выжить.