Героический режим. Безбожие
Шрифт:
Вскоре мы забрались на последний холм и устроили на его вершине небольшой привал, укрывшись за одним из многочисленных камней, нагромождённых здесь. Камни напоминали развалины Стоунхенджа. Перекусив и посидев минут пятнадцать, мы спустились с холма. Местность здесь стала более ровной, покрытой заболоченными прудами да редкими возвышенностями едва ли в пятнадцать-двадцать метров высотой, которые были заметны только потому, что под ногами прекращало хлюпать, и в ногу не стремилась уцепиться зубастая жаба. Мы миновали одно довольно большое озеро, из которого вытекала речушка, и оказались на обширной, постепенно понижающейся, долине, за которой можно было разглядеть полосу моря. Ещё я заметил деревню, стоящую на побережье, туда мы и решили двинуться, по дороге свернув к небольшой роще, виднеющейся на востоке. Здесь тоже было порядком заболочено, чем способствовало множество ручьев, стекающих с... гм... плато. Обернувшись, я заметил, что долина понижалась значительно - за километр пройденного пути мы спустились метров на десять. Мобов здесь почти не было, только безвредные змеи. Ужи, наверное.
Равнина была обманчива, и мы добрались до рощи только спустя пару часов. Медведей пришлось убить ещё по дороге - заклинание держалось два часа.
– Что-то пустовато, - прокомментировал Алексей, когда мы вошли в лес.
– Ага, - сказал я.
И тут же провалился правой ногой в какую-то яму. Ступню пронзила боль. Выругавшись, я выбрался из ямы, но не смог ступить и шага - ногу парализовало.
– Надо посидеть чутка, - буркнул я, заглядывая в яму. Со дна торчал острый деревянный кол.
– Кто-то здесь охотится.
– Квест?
– Скорее всего. Пождём охотника.
Долго ждать не пришлось. Из леса, совершенно неожиданно и незаметно, появились две фигуры. Старая тощая бабка и горбунья лет пятнадцати.
– Какая интересная у меня сегодня дичь, - оскалив беззубый рот, произнесла старуха.
– Прямо пир горой.
Позади раздался шорох. Обернувшись, я увидел ещё трёх подростков, держащих в руках луки. Они были одеты в какие-то зелёно-коричневые накидки.
– Бабуль, мы добрые, - несколько нервно сказал Алексей.
– Может, тебе помочь чем?
– Помочь? Так ты уже помогаешь. А ещё лучше поможешь, если не будешь дёргаться.
В тот же момент, когда тренькнули тетивы на луках, я набросил на себя плащ теней и сорвал с пояса заряженные арбалеты. Стрелы неписей прошли мимо, и я готовился вести ответную стрельбу, выбирая цель.
Но из леса появилось ещё с полдюжины детей. Все они были вооружены. А моя правая нога так и не желала шевелиться. Кажется, паралитическому яду плевать было на все сопротивления.
"Влипли", - мелькнула у меня короткая мысль в тот момент, когда дети подняли луки.
Глава 9. 11, 12
Я макнул калач в малиновое варенье и, откусив просто неприличных размеров кусок, запил его местным "чаем" - отваром из травы, который уже пару раз пил в таверне. Настоящим чаем это, конечно, не было, но за неимением альтернативы сойдёт. А вообще, я был готов убить за чашку кофе и сигарету. Потерявши плачем, угу. И по сладкому соскучился, что сейчас и компенсировал.
Я доел калач и взялся за следующий, макая его уже в мёд. Никогда не любил мёд, но сейчас и он шёл за милую душу. Тем более, я уже сожрал полтарелки варенья, и оно мне надоело. Я тщательно пережевал калач и, подумав, взял ещё один. Теперь варенье смородиновое.
Хорошо! Хоть и нога ещё ноет, но это скоро пройдёт.
– Да если бы я знала, что свои, природные, я бы сразу пригласила, - в который раз повторила Белая Гая, подставляя Алексею чашку с мёдом поближе. Тот икнул и покачал головой.
– А то тут сейчас только всяких ходит, вот мы с детишками и пугаем. Никого не убиваем, нет-нет, просто отпугиваем.
– Ага, - сказал Алексей и ещё раз икнул.
– Ох, бабуль, спасибо, объелся.
– Кушай-кушай, свой медок.
Я смачно отрыгнул и взял ещё калач, но, подумав, сунул его в рюкзак. НПС не обеднеет, а я ещё хрен знает когда такого вкусного качала поем. Гая сразу же сунула мне ещё два.
– Спасибо. Очень вкусно.
– Да не за что, дорогие. Вы меня только простите, не признала.
– Всё нормально, бабуля, - сказал уже я.
– Может, тебе чем помочь надо?
Бабка выкатила глаза и охнула.
– А поможете?
– Конечно, поможем, - оживился друид. Кажется, он порядком подзабыл, что не приехал в гости к бабушке, а находится в игре.
– Ты только говори.
– Ой, молодцы, ой, молодцы, - качая головой, проговорила Гая. На её глазах выступили слёзы.
– Вот и правильно, поможете бабке, а она уж вас отблагодарит. Денег у меня нет, но вот опыта и калачей подкину, не поскуплюсь.
Такое у нас тут дело приключилось. Пропал у меня один мальчишка, Тори, такой непоседа... Ой, а вы же и не знаете, чем я здесь занимаюсь? Все детишки, тринадцать мальчишек и семь девочек, которых вы здесь видите, из приюта "Подхолмный домик", а я там была воспитательницей. Всё у нас было хорошо, жили мы не то, чтобы богато, но и не жаловались. Дети помогали мне по хозяйству, а я уж за ними, как могла приглядывала. Но однажды к нам прилетел петух-озорник Смоги. Все уже про него не раз слышали, но озоровал он в других районах. А тут к нам залетел. А если залетел Смоги - знай, будет беда, не то, чтобы большая, но и не маленькая. Каждое утро прилетал к нам Смоги, но всё ничего не происходило... пока не убежало у меня молоко. Пока то да сё, вытереть, плиту вымыть, я не и заметила, как Глони с Рони стащили у меня спички. Ну, тут и настоящий красный петух пришёл. Слава богу, никто не пострадал. Добрые люди нас на этот остров переправили, да этот брошенный дом показали, с тех пор мы и здесь. А люди говорят, что Смоги так на пожарище так и остался.
Жили не тужили, да Тори решил в приют вернуться. У меня там, говорит, коллекция камушков ржавая кольчуга и перочинный нож, не могу, говорит, это сокровище бросить. Ходил он, ходил, остальных детей подбивал, меня звал да местного мальчишку Боби. А потом пропал, два дня тому. Я и этих хулиганов бросить не могу, и за Тори душа болит. Может, вы мне поможете?
– Поможем, бабуль, - с каменным лицом сказал я. Алексей подавился бубликом и кашлял, стуча кулаком по груди.
– Куда он пошёл, не скажешь?
– Так в деревню, дорогие, там единственный причал с баржей, которая на другой остров перевезёт. А там, недалеко от берега, и приют наш, под Одиноким холмом.
Я поднялся из-за стола и похлопал по плечу Алексея, который уже продышался.
– Завтра, бабуль, вернёмся.
– Ой, куда ж вы на ночь глядя...
– Ничего, мы привыкшие.
– Может, и вправду, торопиться не стоит?
– предложил друид.
– До заката ещё часа два, как раз переправимся. На другом острове найдём, где переночевать.