Героический Режим. Злая Игра. Дилогия
Шрифт:
Репей хихикал. Корум вскинул свои кустистые брови, а потом тоже усмехнулся.
— Ну, ты и фрукт, Доктор, — спокойным голосом проговорил он. — Нужно было посмотреться к тебе пораньше.
— Нет, всё вовремя, — оскалился Репей, — теперь я его из своего отряда никому не отдам.
— Так я прав? — спросил я, приканчивая ужин.
— Прав, — кивнул босс. Он нахмурился, разглядывая меня так, будто видел впервые. — Я тебя почти не знаю и, уж прости, не слишком-то верю в тебя. Но завтра ночью идеальное время для нападения, а Репей слишком высоко о тебе отзывался.
— Ты, кстати, можешь
— Не перебивай меня, — жёстко сказал Хорвил.
Репей успокаивающе поднял руки.
— Вообще-то, с этого нужно было начать.
— Я ещё не знаю, от чего могу отказаться, — осторожно проговорил я.
Корум подвинул ко мне карту, более или менее точно изображавшую замок. Его толстый волосатый указательный палец ткнулся в западный форт, стоящий у моря.
— В этот форт есть потайной ход, о котором Нервил не знает.
— Откуда такая уверенность? — спросил я.
— Потому что я его построил, — сказал Хорвил, хотя на его лице было написано, что разговаривать со мной, мелкой рыбёшкой, он не слишком-то хочет. — Три года назад. Для... своих целей. Я, видишь ли, был управляющим этого замка. Ушёл из него со своими людьми, когда услышал, что Нервил сошёл с ума.
— Простого человека не назначат управляющим, — предположил я.
Хорвил усмехнулся.
— Я младший брат Нервила.
Так во-от оно что... Как там говорила Гая? За власть здесь борются мечами? От себя добавлю — лучше, когда чужими. И претензий к Хорвилу у меня нет. Мы собираемся использовать его людей, чтобы уничтожить Нервила и иметь доступ на юг. Он хочет использовать нас, чтобы захватить власть. Симбиоз, мать его. За зиму под нашей защитой Хорвил наверняка соберёт по окраинам и лесам какое-никакое войско из разбежавшихся бондов, установит на разорённой земле порядок. Мы когда-нибудь уйдём, а жить-то как-то надо. Гая, кажется, говорила что-то подобное. Да и в поддержке местных теперь появляется куда больше смысла. Раньше я думал, что они помогают нам за защиту. Теперь же понимаю — они помогали потому, что Хорвил, первый в споре за эту землю претендент, поддерживал нас. Не за пришлых они собирались сражаться, нет, за собственную кровь, за своего конунга.
— Ты, наверное, уже догадался, но уточню: вам нужно будет пробраться в этот ход, — отвлёк меня от мыслей Корум. — И навести как можно больше шороху.
— Ты же не боишься холодной водички? — оскалился Репей.
Я пожал плечами.
Когда я выходил из шатра, на меня смотрели с лёгким удивлением. Некоторые — с досадой. Без году неделя в клане, а уже вызывают к боссу. Мне было плевать.
Я отмахнулся от Алексея, приставшего с расспросами. Но когда понял, что просто так он не отстанет, пробурчал что-то насчёт секретного задания.
— От самого Корума? Да ты теперь крупная шишка, — сыронизировал друид.
— Я теперь почти стопроцентно мёртвая крупная шишка, — угрюмо сказал я.
Алексей округлил глаза и куда-то исчез.
У нас был один на четверых шалаш. Но Алексей куда-то запропастился, а остальные двое сегодня были в дозоре. Так что я завалился в своё лежак, радуясь простору.
Я почти уснул, когда кто-то поскрёбся ко мне.
— Кто? — сонно пробормотал я.
— Это я.
Тёмная
Магичка забралась ко мне и, не церемонясь, нырнула под одеяло.
— Я всё знаю, — сказала она. — Ты боишься привязаться ко мне слишком сильно и потерять. Но Лёша сказал, что у тебя какое-то опасное задание. И... я хочу быть с тобой сегодня.
Я думал о том, что Лёше нужно будет оторвать язык (да и самому себе в придачу), но магичка отвлекла меня.
Она хорошо целовалась. Я собирался придерживаться своих твёрдых принципов — в конце концов, я её бросил — но Тёмная Мать была слишком настойчивой и не дала даже шанса на сопротивление. Уже через пятнадцать секунд я был сверху, лаская губами её небольшую грудь с маленькими острыми сосками, а мои руки блуждали по её телу. Магичка не отставала.
В первый раз всё кончилось слишком быстро, но мы не собирались останавливаться на нём.
Через некоторое время мы лежали, обнявшись. Девушка что-то говорила мне на ухо. Я почти не слушал, но некоторые фразы улавливал. И звучали они диковато.
Спросил отдельную комнату в замке на зимовку. Или вообще вернёмся в деревню — там куча свободных домов. Перезимуем.
Перезимуем... Зима будет длиться месяцев пять, не меньше. Чёрт, пять месяцев покоя! Это... да это почти две жизни, если учесть, что мы здесь каких-то три месяца. Чем мы будем заниматься? Чистить дорожки от снега? Долгими зимними вечерами обсуждать осенние приключения (если это можно назвать "приключениями")?
Тёмная Мать что-то спросила, я не думая промычал нечто утвердительное. Её рука скользнула к моей промежности, а мокрые губы прижались к моим. Магичка забралась на меня сверху и начала равномерно двигаться.
А я внезапно подумал о Топлюше. О том, что было бы куда приятней, если бы рядом была она. Эта мысль крутилась в моей голове пару секунд, а после я забыл обо всём.
Война V
Идеальное время для нападения, мать его.
Ветер поднялся с вечера, принеся уже совсем зимний холод. Хлынувший дождь за каких-то пару часов превратился в сплошную пелену мокрого снега, а после и в настоящую метель. По изрезанному каменистому берегу хлестали волны.
— Обычному человеку нужно от четырёх минут! — орал Репей. — Но мы-то не обычные! Ставлю на пятнадцать минут!
— О чём он? — спросил меня Анархист.
— О том, сколько времени нам понадобится провести в холодной воде, чтобы откинуть копыта от переохлаждения.
Анархист с кислой миной принялся усердней обмазывать своё тело жиром. Я старался не отставать.
Вся одежда и снаряжение лежали в непромокаемых мешках. Свой я собирался тащить на спине, Репей наматывал верёвку на правую голень.
— Минутная готовность! — крикнул командир.
Мы, впрочем, уже были готовы, хотя Дис наносил уже четвёртый или пятый слой жира на свой член. Мы же с Анархистом стояли, скрючившись, обхватив себя руками и приплясывая на месте.
— Больше он от этого не станет! — крикнул я Дису.
— Вот я посмотрю потом, как ты с бабой после этого заплыва покувыркаешься!
Дунул резкий порыв ветра, чуть не сбивший нас с ног, а потом мир превратился в спокойную обволакивающую снежную пелену.