Героический Режим. Злая Игра. Дилогия
Шрифт:
Далее. За Сердцем Тьмы вполне может кто-то следить, проверять его, скажем так, работу. Возможно, само Сердце Тьмы обладает какими-то зачатками разума, как мой меч. Хранитель (или само Сердце Тьмы) заинтересован в том, чтобы оно функционировало. И тут появляюсь я. Дважды уже, мать вашу, избранный. Хватаю древний артефакт и получаю своеобразный подарочек, который помогает мне, но только потому, что и я, и Сердце Тьмы заинтересованы в одном и том же — уничтожении ставленника Властелинов, который, судя по всему, и собирает негативную энергию.
Подарок болота — вещь хреновая. Или попросту злая, не лучше Меча Тени. Иначе Инча
Дальше... дальше всё. Хотя, не так уж и много загадок осталось — что за Скверная убивает всё живое и неживое до севере, кому вообще понадобилось заваривать эту кашу, причём тут Властелины, вернулся ли в очередной раз Гасп (иначе зачем его служителям выползать из укрытий, где они сидели десятки лет), где Корд... Нет, всё таки есть ещё над чем подумать.
И ещё. Если маг, засевший в центре материка — ставленник Властелинов, то кто им пытается помешать? И почему они это допускают? Возможно, исчезновение Корда — не самая последняя проблема, вполне может быть так, что среди Властелинов назрел конфликт или кто-то пытается их свергнуть. Нашими руками? Вполне возможно, хотя, что может быть хуже кучи необученных землян.
Всё это похоже на какое-то невероятно жестокое развлечение.
Времени думать не осталось. Лес менялся. Даже воздух как будто стал другим. Запахло кровью и смертью. Я возвращался на игровую площадку.
Договор I
После спокойной атмосферы леса пропахший смертью тракт, ведущий к Драконьему Клыку, подействовал на меня угнетающе. Пару дней назад здесь было многолюдно. Сейчас, скажем так, многотрупно. Мертвецы лежали как поодиночке, так и целыми кучами. Причём, в некоторых кучах виднелось какое-то оживление. Чуя неладное, я не стал подходить и проверять: использовать мой козырь — Меч Тени — на какую-то мелочь то же самое, что просто усесться на обочину и вскрыть себе вены. А без Меча в одиночку с серьёзным противником я могу и не справиться.
Километрах в пяти от Драконьего Клыка я свернул в лес и нашёл там себе укрытие, чтобы поспать. К городу лучше будет подойти перед закатом — ещё будет светло, и у меня хотя бы будет время отоспаться и набраться сил. Вполне вероятно, что мне придётся прорываться сквозь осаду.
Так, в общем-то, и вышло.
Драконий Клык располагался на северном склоне сравнительно высокой (около тысячи метров от подножия) одинокой горы. Фактически, это когда-то была крепость, вокруг которой отстроился небольшой (тысячи на полторы-две населения) город, впоследствии так же обзавёдшийся каменной крепостной стеной. К Драконьему Клыку вела единственная удобная дорога, идущая с северо-запада, с юга и юго-востока путь к городу преграждала гора, движение по остальным направления затрудняли довольно резкие и каменистые подступы.
Но среди послушников, кажется, стратегов не было. Или плевали они на стратегию с высокой колокольни. Они просто перегородили дорогу и расползлись по более или менее удобным местам. Никакого лагеря или чего-то подобного — просто между кучами свежих трупов слонялись одержимые, среди них мелькали послушники, а некро-химеры либо спокойно подрёмывали, либо питались. У них не то что приспособлений к штурму никаких не было, у большинства одержимых вообще отсутствовало оружие, чем они питались и как вообще жили тоже не ясно — никаких обозов, костров или палаток. Единственным средством пропитания для служителей Культа и одержимых был каннибализм, в чём я вскоре убедился воочию.
Впрочем, зачем им какие-то приспособления? Одержимые — лишь еда и материал. Зачем штурмовать замок, опасаясь потерь, если рано или поздно все защитники окажутся в рядах твоей армии?
Меня трясло от отвращения и ненависти к этим созданиям. И от того, что, возможно, нечто родственное им живёт внутри меня.
Под Скрытностью я дважды обогнул лагерь послушников, выискивая наиболее безлюдную и проходимую тропинку. Проблема заключалась в том, что лагерь пребывал в постоянном движении — одержимые и послушники слонялись из угла в угол, судя по всему, как-то общаясь, я слышал шум их голосов.
Наконец, выбрав, как мне показалось, удачный маршрут на юго-западном склоне, я набросил на себя Скрытность и как можно быстрее двинулся к городским стенам. Заплечный мешок со всем добром, кроме оружия и предусмотрительно взятой верёвки с крюком, остался лежать в укромном месте.
Моя Скрытность в последнее время — полное дерьмо, её кто только не рассеивает, но если не встречаться со служителями Культа, то вполне может быть мне удастся прошмыгнуть к стене. В противном случае придётся вытащить Меч Тени и подороже продать свою жизнь.
Был ещё вариант прорваться в город во время ожидающейся ночной драки, но я вполне мог получить по шапке от обеих сторон. Или сам мог кого-нибудь не того кокнуть, что тоже не добавило бы мне очков дипломатии во время возможных переговоров.
Я ушёл от вразнобой шатающихся у опушки леса одержимых и кое-как успел убраться из-под ног выползня, бегающего в своё удовольствие за невесть как оказавшимися за стеной двумя барашками. По мере приближения к лагерю слуг Культа их голоса становились всё громче, но гул от этого не становился понятней. Добравшись до окраины лагеря, я понял почему.
Одержимые и служители Культа не общались. Они выли, стенали, плакали, бессвязно кричали, стонали, хихикали, хохотали, мычали, рычали, пищали и кашляли. Эти звуки, издаваемые без малого двумя тысячами человек, сводились в дикую какофонию, от которой волосы вставали дыбом, а мозги шли набекрень. Не знаю, делали ли они это осознанно, или я просто угодил в лагерь, каждый обитатель которого был сумасшедшим, но действовало это угнетающе.
В лагере пришлось снизить темп передвижения. До стены оставалось каких-то две сотни метров, а я почти сразу понял, что пара "нюхачей", ошивающихся неподалёку, почуяли что-то неладное. Один принялся шататься по странной спиралеобразной траектории, делая резкие повороты то в одну, то в другую сторону, второй же замер на месте, высоко подняв свою яйцевидную голову, и начал принюхиваться. Когда широкие ноздри трёх его носов затрепетали, один из одержимых, оказавшийся рядом, тихо заскулил и принялся заталкивать пальцы себе в ноздри. Он разорвал их и красными от крови пальцами продолжил ковырять дальше, стараясь добраться до собственного мозга.