Героический Режим. Злая Игра. Дилогия
Шрифт:
Уходя в одиночку, я чувствовал себя слабым и бесполезным. Но это чувство быстро прошло. Я был частью отряда, а теперь я самостоятельная боевая единица, не ставшая в одиночестве менее опасной.
К тому же, я столько времени не принимал каких-то важных решений, а просто выполнял приказы. Думать самостоятельно было приятно. Репей посоветовал мне сразу идти к ближайшему крупному городу, находящемуся в трёх десятках километров на юго-западе, я же решил сначала проверить небольшой городок-крепость Чёрный Клык в пятнадцати километрах на юго-юго-запад. Целый город эвакуировать не так-то просто, да и стены должны были обеспечить какую-никакую защиту. Я практически уверился, что этот городишко — самый северный оплот человечества, защищающегося от каких-то неведомых (и невидимых) врагов. Не выползень же с трёхротым так напугали несколько сотен местных жителей.
Ножик карлика я, кстати, забрал с собой. Никакой магии в нём не чувствовалось, но крохотный ножик очень удобно спрятался у меня на груди, прямо у левого рукава моего плаща.
Мои подозрения на счёт того, что Чёрный Клык населён, начали подтверждаться буквально через полтора часа пути — на первом крупном пожарище я встретил мародёров. Я какое-то время понаблюдал за ними и продолжил путь. Полдюжины немощных стариков и старух копались в углях, проклиная жестокость своих соплеменников, вряд ли я чего-нибудь бы от них добился кроме этих проклятий. В тяжёлые времена в первую очередь жертвуют самыми бесполезными.
Ещё через два километра я наткнулся на могильник, если можно так назвать кучу трупов, сваленную на краю дороги. По большей части среди них тоже были старики, но встречались и крепкие молодые женщины и мужчины, причём все они погибли насильственной смертью. Разбойники? Противники эвакуации? Или жертвы нападения? Кто знает. Я выяснил только то, что убиты они были обычным человеческим оружием. Были ли среди них игроки судить сложно — почти всех убитых раздели практически догола.
А над Чёрным Клыком поднимался дым... Думаю, я опоздал часов на тридцать-тридцать пять.
Добравшись до города, я нашёл догорающее пожарище, груды трупов и несколько изрубленных в капусту человекообразных монстров. Более или менее сохранилось только одно из тел, по нему-то я и понял, что трёхротый с собратьями — как раз то, чего опасались местные.
У чудовища не было ни глаз, ни рта, ни носа, только три пары ушей. Если трёхротый заставлял свои жертвы вырезать на лицах улыбки и вскрывать глотки, то жертвы этого выродка отрезали себе уши и втыкали в свои кровоточащие раны различные острые предметы. Шесть трупов, лежащих рядом с чудовищем, сделали с собой именно это. Пройдясь, я нашёл трупы со знакомыми улыбками, выдавленными глазами и отрезанными носами.
Но здесь, по крайней мере, остались люди. Ещё на подходе я заметил десятка полтора мародёров, причём как минимум трое из них были низкоуровневыми игроками. Одного из них, копающегося в развалинах какой-то каменной постройки поодаль от остальных, я и решил взять в качестве языка.
Я следил за ним с полчаса. Жалкий оказался тип — тощий, покрытый синяками и ссадинами, с отмороженными ушами и носом. Шмотки — дерьмо, оружие ещё хуже, хотя сейчас он стащил в кучу целый арсенал и, бормоча себе под нос и постанывая, решал, как он эдакое великолепие потащит себе в логово. Бомж, дорвавшийся до шведского стола, одним словом. И запах соответствующий. Шведский стол — собранные обгорелые объедки — он схарчил в один присест, хотя там хватило бы на троих.
Наконец, решив, что набрал достаточно, он сложил часть награбленного в простыню, кое-как завязал и, завывая от натуги, потащил куда-то из дома. Затравленно посмотрел на других мародёров, понял, что те им не интересуются, и поковылял к виднеющемуся в паре километрах на юго-запад леску. Эти два километра он преодолевал невероятно долго, но я по-прежнему не выдавал себя, не желая допускать даже малейший риск.
Наконец, в лесу я решил, что пора действовать. Из Скрытности я поставил бомжу самую банальную подножку. Игрок взвизгнул и неуклюже повалился на снег.
— Не убивайте! Не убивайте, пожалуйста! Я всё, всё сделаю! Всё отдам!
Невольно скривившись от отвращения, я пробурчал:
— Я только поговорить.
Бомж отполз к ближайшему дереву и, припав к нему спиной, с ужасом в глазах принялся меня разглядывать. Я поднял руки, показывая пустые ладони.
— Ты из Сердца? — спросил он. — Что вы забыли в нашем захолустье?
— Что за Сердце?
— Так ты не знаешь? Откуда ты пришёл? И сколько вас?
Я скрипнул зубами.
— Знаешь, чувак, давай решим так — вопросы здесь задаю я, хорошо?
Игрок быстро кивнул, потом ещё раз, видимо, решив, что одного раза недостаточно.
— А теперь рассказывай — кто ты такой, что это за Сердце и что здесь происходит.
Назвался "язык" Гариком, был он воином двадцать второго уровня. Жил он тут, в двух шагах, в заброшенной медвежьей берлоге. Жил плохо, ел мало, фармить вообще не было ни времени, ни возможности. Что делать с награбленным добром не знал, грабил только потому, что мог, авось потом пригодится. Наверное, собирался с воронами и белками торговать.
Сердцем называл он центр материка (плохая у местных фантазия — мир называется Сердце, центральная часть материка Сердце), куда ушли все выжившие высокоуровневые игроки. Что там происходило, он не знал. "Было спокойно" и "уж точно лучше, чем здесь". Почему сам туда не шёл? Не дойдёт. Почему?
А вот тут-то и началось самое интересное.
Сначала всё шло своим чередом — с игроками сотрудничали, им давали квесты, нанимали на службу, тем более на материке есть города, народу побольше и куда больше работы. Есть, в общем, простор развернуться. Но когда всё сломалось, здесь тоже начались трудности. Трудности — это если мягко. Если не мягко...
Местные покумекали, что многовато платят пришлым. Что пришлые ведут себя по-царски и слишком много на себя берут. А иногда и вообще борзеют, нападают на ни в чём не повинных людей и насилуют девушек покрасивей. Вскоре окрестности захлестнул поток беженцев. И ладно, если беженцами были северяне с полуострова: они прибывали к родственникам или компаньонам, а если таковых не находилось, уходили в лес. Перепуганные же и плохо вооружённые игроки из базовых локаций оказались не нужны ни аборигенам, ни едва-едва устоявшимся кланам игроков-старичков.