Герой Не Придёт. Очнитесь
Шрифт:
— За повторное воровство полагается казнь. — констатировал он. На виселицу трущобных не водят, поэтому отсечение головы. — сказав это Роб достал меч из ножен, но посмотрев на блестящее лезвие вернул оружие на место. — Линч, ты подметил безрукого, тебе и казнить.
— А чего сразу я? — тут же возмутился стражник. — Я только что четыре головы срезал, эдак на новый меч придётся раскошелиться!
— Давай руби! — настоял Роб. Тогда товарищ нехотя поднял испачканное в крови лезвие.
— Ладно. Эй, ты! Ворюга! Слышал, чего говорят? Голову наклоняй! — Сэм ничего не ответил, озлобленно глядя на стражника.
— А-а-а! — закричал Сэм от страшной боли в руке.
— Стойте! — Генри буквально пробудился от этого крика. Внезапно мужчина понял, что хочет умереть сам, но не готов допустить чтобы Сэм погиб. Это был его единственный друг и товарищ сердце которого по-прежнему билось. — Я предлагаю себя на замену! — эти слова привлекли внимание командира. Стражников это тоже сильно удивило. Линч медленно опустил меч заметив запретительный жест старшего. — Я предлагаю себя на замену. — повторил Генри глядя на товарища, которого фактически прижали мордой к земле. Тот не мог посмотреть на своего друга как ни старался.
— И что же ты? — командир подошёл к Генри и внимательно посмотрел ему в глаза. — Хочешь лишиться обеих рук? Кончай геройствовать. Отрубим тебе запястье и живи дальше. Линч? — Командир заметил, что Генри боится сказанных им же слов. Он буквально трясся от страха. С одной рукой было трудно, но всё ещё можно прожить. Без рук же вовсе было легче пойти и утопиться. Линч понял приказ и снова занёс меч над головой Сэма.
— Нет! Не делайте этого! — набравшись смелости во второй раз остановил палача Генри. Он не понимал почему снова и снова подставляется, но внутри него словно сидел другой человек. Ему было наплевать на потерю рук или ног, для него было важно нечто иное, нечто, которое Генри не мог объяснить словами даже самому себе.
— Ладно, дело твоё. — покачал головой командир после чего стражники отпустили Сэма и тот грохнулся наземь, скорчившись от боли в руке. Эти же стражи схватили Генри, вытянув его правую руку над землёй и крепко удерживая за локоть. — Руби. — буднично сказал командир после чего солдат резко опустил клинок. Генри даже не успел ничего понять, как вдруг перестал ощущать свою правую кисть.
Бух.
Кусок плоти шмякнулся на землю и покатился по склону мусорной кучи в лужу к остальным трупам. Крысам на десерт.
— М-м-м-м! — завыл Генри спустя пару секунд. Шоковое состояние прошло и боль хлынула в голову резкими волнами. Пространство поплыло перед глазами мужчины. Он начал терять сознание.
— Руби!
— Генри! Тупой ублюдок! — последним мужчина услышал возглас Сэма, но тот был словно в тысяче миль от него, стремительно угасая.
Шмяк!
Лезвие отсекло второе запястье. На этот раз боль пришла мгновенно. Сознание резко вернулось, разбудив Генри. Стражники быстро перевязывали его культи чистыми бинтами. Они делали всё быстро и на совесть из-за чего бедолага потерял не слишком много крови. У бывшего главаря банды были неплохие шансы выжить.
— Ставьте им клеймо и сваливаем. С меня хватит на всю жизнь этой несчастной дыры. — командир буднично потянулся после
Выслушав историю, Ричард какое-то время молчал. Огонь большого костра начал медленно гаснуть. Углей было предостаточно и хватило бы до самого утра, но в силу болезни Генри мужчина встал с брёвен и подбросил просохших дров. Пламя занялось с новой силой и в небо полетел дым унося с собой снопы красных искр.
— Что стало с тем парнем? — наконец спросил Ричард.
— Сэма посадили в темницу. Он потерял много крови и у нас не было денег на лечение. Он должен был пахать до конца своих дней. — коротко и ясно объяснил Генри по-прежнему дрожа от холода. Температура спала и на этот раз была ниже нормы. Мужчину то и дело бросало в холод даже вблизи костра.
— А! А! Да! Давай! — из шатра стали доноситься уж очень громкие стоны. До этого они отвлекали не слишком сильно, однако теперь игнорировать их стало гораздо сложнее. Ричард постарался сделать вид что ничего не слышал и вернулся на прежнее место как ни в чём не бывало.
— Что случилось с тобой? Тогда ведь тебе было не тридцать, правильно? Где ты пропадал всё это время? — Генри не ответил, начав ворочаться из-за стонов и криков, доносящихся из шатра. В конце концов больной резко встал и не говоря ни слова ушёл в сторону телеги. Ричард проводил его многозначительным взглядом после чего вернулся к созерцанию пламени. Ему пока не хотелось спать.
Генри сделал вид что пошёл спать в телегу, но на самом деле сделал большой крюк и незаметно подобрался к шатру. На фоне горящей лучины танцевали человеческие силуэты. Тени были неразличимы. Подкравшись вплотную Генри отогнул створку плотной ткани и заглянул внутрь одним глазком. То, что увидел вор заставило его дыхание замереть.
Жозефина была в окружении десятка мужчин. Все они были торгашами, владельцами каравана. Среди них можно было узнать мужика с гнилым носом, у которого оказался ещё более уродливый отросток, болтающийся между ног.
Все в шатре были совершенно голыми. В руках у многих всё ещё были бутылки с мёдом и брагой. Шлюха задорно поглаживала пухлые волосатые тела мужчин что поочерёдно пристраивались к ней. Какой-то толстяк прилип к её пышному заду и что есть силы пытался достать своим едва заметным членом недостижимых вершин. Спереди пристроился гнилоносый жадно вылизывая женскую грудь Жозефины и при этом обтираясь о её стройные ноги словно дворовый кобель. Танцовщице по всей видимости это нравилось, ведь она ни на секунду не прекращала томно вздыхать и подбадривать толстяка.
— Ах, ты такой напористый, мой милый! Да! Продолжай заталкивать! ~
— Подвинься, Пит! — хоровод сменился, и высокий мужчина крепко поцеловал Жозефину в губы. Гнилоносый почувствовал конкуренцию и начал оставлять на бархатной коже яркие засосы. Из его отростка во всю текла смазка и в такой позе он был действительно похож на скрючившегося кобеля.
— Ммм. ~ Какой сладкий ~
— Тебе придётся хорошенько заплатить за своего попутчика. Помощь ворам дорого обходится удаче честных торговцев. — облизнув шершавую ладонь здоровый мужик положил её на киску Жозефины и начал плавно натирать её по часовой стрелке. Это заставило очередной стон слететь с губ женщины.