Герой

Миа Лейтон Дель

— Умница, — мурлычу я, когда её сопротивление слабеет. Она чувствует каждую неровность на моём рельефном члене, потому что именно им я контролирую все её движения. Мои пальцы погружаются все глубже в неё. — Такая хорошая девочка.

Я тянусь через стол и вытаскиваю ближайшую свечку из подсвечника. Глаза Кейтлин следят за моими движениями, и, когда я задуваю свечку, она тут же начинает извиваться подо мной, качая головой из стороны в сторону, а из её горла доносятся приглушённые крики.

— Шшш, не стоит.

Я прекращаю крики, наклоняясь ко рту Кейтлин

и зубами вытаскивая из него трусики. Отбрасываю их в сторону, а потом набрасываюсь на неё с поцелуем. Как только наши губы соприкасаются, её тело полностью напрягается. Кейтлин сжимает губы, но я прорываюсь между ними языком, заставляя её открыть рот, и скольжу внутрь. Из меня вырывается стон, а её руки смыкаются на моей шее, и в этот момент я понимаю, что она просит больше. Прижимаюсь к ней, практически пожирая её с такой настойчивостью, которая удивляет меня самого. Её рот такой же мягкий и тёплый, как и её киска, и такой же аппетитный.

Не разрывая поцелуй, я опускаю свечу между нами. У неё подходящий размер: меньше, чем мой член, но достаточно большой, чтобы Кейтлин его почувствовала. Прижимаю свечу между её бёдер, смазывая ту маслом. Она идеально скользит в моей руке, но всхлипы Кейтлин настолько молящие, что мне приходится разорвать поцелуй. Я смотрю на неё, прижимая толстый конец к её тугому местечку.

— Ты не можешь, — произносит она. — Ты не можешь этого сделать.

— Расслабь попку.

— Пожалуйста, — Кейтлин начинает умолять.

Это невозможно, но мой член становится ещё больше внутри неё. Мне нужен секс, и я не стану тянуть слишком долго.

— Сейчас же, — приказываю я, скользя в неё свечой. Она морщит лоб, когда я оказываюсь внутри. В её глазах я вижу только мольбу. — Скажешь спасибо, когда кончишь, — мурлычу, проникая свечой глубже.

Моё тело горит от желания кончить, и мне приходится собрать всю свою волю в кулак, чтобы не допустить этого сейчас. Осознание того, что именно я заполняю обе её дырочки, пока она извивается подо мной, высасывает из меня любые остатки самоконтроля. Ещё дальше погружая свечу в её попку, я начинаю трахать её так интенсивно, что она не забудет этого ещё несколько дней. Моё сознание теряется в фантазиях, когда я чувствую её киску и беру от неё то, чего так хочу. Киска Кейтлин настолько влажная и скользкая, что звуки соединения наших тел эхом рикошетят от стен моей огромной столовой. Я продолжаю вколачиваться в неё даже после того, как её тело содрогается от оргазма, и она впивается в меня ногтями. Костяшки на её пальцах белеют, ногти вонзаются в кожу моих напряжённых бицепсов, и она выгибается над столом, громко выкрикивая моё имя.

Один её вид в таком состоянии подводит меня к грани, и я притягиваю её к себе, делая последний толчок. Из моего горла вырывается животный рык, и я изливаюсь в Кейтлин, оставляя в ней всё до единой капли своей спермы.

Её тело расслаблено, глаза закрыты, и на мгновение мне кажется, что она потеряла сознание. Но Кейтлин делает глубокий вдох, прежде чем посмотреть на меня. Я отпускаю

её бедра, оставляя десять красных следов от пальцев на её безупречной коже. Вытаскиваю свечу и отбрасываю её в сторону, опускаясь на стол рядом с Кейтлин.

— Понравилось, когда что-то находится в твоей заднице, не так ли? — спрашиваю я так близко возле её уха, что чувствую, как от её кожи отбивается моё дыхание. Она содрогается и пытается положить руку между нами в попытке создать барьер, но я не сдвигаюсь ни на йоту. — Если не хочешь, чтобы тебя оттрахали, не одевайся подобным образом к ужину.

— Я не понимаю, — отвечает она. — Какое тебе дело, если ты не считаешь меня привлекательной?

Я смеюсь и поднимаю голову, чтобы посмотреть на неё.

— Идём, воробушек. Не прикидывайся дурочкой.

— Ты говорил, что не хочешь меня. В подвале.

Я смотрю на неё, пока тревожные мысли по поводу её тела снова заполняют мой разум. Во мне усиливается желание сказать ей, что я никогда не чувствовал с женщинами того, что почувствовал с ней за последние двадцать четыре часа. Я хочу сказать ей, что, когда она была маленькой девочкой, у меня и в мыслях не было беречь её для себя. Хочу спросить, как вообще возможно, что кто-то не считает её привлекательной. Но я уже пересёк слишком много границ. Вместо того, чтобы прижать её к себе и поцеловать, я отметаю желание и встаю.

— Можешь идти. На сегодня мы закончили.

— А ужин?

— Я полностью сыт. Норман что-нибудь тебе принесёт.

— Ты даже не поешь со мной?

Учитывая то, что я только что трахнул свечой её попку, шок в её голосе удивляет меня.

— Я только что насытился, воробушек. И у меня свои планы.

Она садится на столе, оглядываясь по сторонам в поисках чего-то, чем можно прикрыться.

— Какие планы?

Я выгибаю бровь, пока заправляю рубашку назад в брюки:

— Смелый вопрос.

Она качает головой, наблюдая за тем, как я одеваюсь.

— Какие планы, Кэл?

— Кэл, — я трясу головой, поражаясь её смелости. — Лейла ждёт меня в офисе.

Её беспристрастное выражение лица не совсем то, чего я ожидал.

— Вы встречаетесь?

— Нет.

Кейтлин выдыхает.

— Оу.

— Просто трахаемся.

Когда я смотрю на неё, то замечаю, что её губы дрожат сильнее, чем можно себе вообразить.

— Я и так это знала, но думала, что может теперь…

— Ты знала? Про Лейлу?

Она кивает:

— Она рассказывает всем.

Я сжимаю челюсть. Ей некомфортно, поэтому я снимаю рубашку и протягиваю ей.

Она быстро надевает её.

— А я? — спрашивает она, ныряя в рукава.

— Ты?

— Да. Ну… Мы с тобой…

Я не могу сдержать взрыв смеха, который поднимается из глубины моей груди.

— Я не трахаю тебя, Кейтлин. Этого никогда не должно было случиться.

— Значит, ты не считаешь меня привлекательной, — отвечает она.

Я поджимаю губы и вытаскиваю её волосы, оставшиеся под воротником рубашки, когда она накинула её. Перекидываю их ей на спину.