Гибель Богов - 2. Книга первая. Память пламени
Шрифт:
— Когда мы только устраивали отпорный барьер, — отозвался Хедин, напряжённо вглядываясь вниз, — когда стояли тут втроём, я, Ракот и Старый Хрофт, — возле Котла ещё обитали старые, старые слуги Восставшего. Уцелевшие ещё со времён его восстания. Они выползали к нему, утратившие силу и разум, пытались пасть к ногам… жуткие чудовища, в одиночку разносившие исполинские крепости Ямерта и компании… А тут скулили, словно несчастные собачонки…
Губы Сигрлинн сжались.
— Они умирали. Вернее сказать, умерли у нас на глазах, потому что Котёл теперь должен был отдавать
— Трогательно, — буркнула Сигрлинн, глядя в сторону. — Проклятье, я становлюсь сентиментальна, как… как брошенная белошвейка.
— Они умерли счастливыми, какими только могли стать, — вздохнул Хедин. — Но с тех пор тут никто не жил. Эти… летучие создания… Я их тут раньше не видал. Сперва подумал — какие-то одичавшие бестии из Ракотовых легионов, а теперь понимаю, что нет, не из тех. Поднабрались, видать, со всех окрестностей, кто только смог. Тьма зовёт и манит, и притом не только властолюбивых магов.
— Упорядоченное меняется, — прошептала Сигрлинн, не отпуская руки Хедина. — Поверь, мне это заметнее. Я слишком долго просидела в заточении. Отыщи Чёрного, милый. А заодно — и остальных его братишек с сестрёнками. Мне так спокойнее будет. Хорошо? Обещаешь?
— Обещаю, — со всей мыслимой серьёзностью кивнул Познавший Тьму.
…Они стояли подле Кипящего Котла. Серая лента дороги, казавшаяся поистине бесконечной, наконец-то обернулась ровным кольцом, окружившим бесформенные клубы серого тумана. Сквозь него пробивался недобрый багровый отблеск, да в полной, удушающей тишине слышалось несмолкаемое бульканье и бурление, словно под мглистым покровом постоянно вздувались и тотчас же лопались огромные пузыри.
Сигрлинн и Хедин остановились в полусотне шагов от мрачного облака, скрывавшего то самое «сердце Тьмы». Собственно говоря, оно не было ни «тёмным», ни даже просто «чёрным», и вокруг царил тусклый сумеречный свет, словно в лунную ночь в каком-нибудь не лишённом подобной роскоши мире.
Вновь пронеслась в отдалении стая «летучих мышей», вновь раздался тонкий, режущий, тоскливый писк, словно обречённые крысы в заливаемом водой подвале вдруг разом осознали неотвратимо настигающую их судьбу.
Хедин проводил их прищуренным взглядом.
— Никогда не видела таких, — ответила на невысказанный вопрос его спутница. — Отчего они тебя волнуют, милый?
— Что они тут жрут, извини за выражение? Мух или бабочек тут не водится.
— Кормятся в Межреальности? Хотя нет, ворота же были закрыты…
— Или не были — или в стенах появились лазейки.
Сигрлинн глубоко вздохнула.
— Третий Источник, — тихонько сказала она, касаясь сжатого кулака Хедина кончиками пальцев. — Урд, Источник Мимира и вот теперь Кипящий Котёл. А с чего всё началось? «Кто я такая, Хедин?», верно?
— Верно. И что, теперь ты можешь ответить?
Она покачала головой.
— Подойдём поближе.
Познавший Тьму нахмурился, но шагнул следом. Пальцы его сжали рукоять меча извечным жестом воина, готовящегося встретить, если придётся, грудью любую опасность.
…С каждым шагом навстречу им, прямо в лица, всё сильнее и сильнее задувал сухой и горячий ветер. Клубы серого тумана переваливались с боку на бок лениво и неторопливо, отпорный ураган, пытавшийся не допустить к Котлу чужаков, на них никак не сказывался.
— Откуда это, Хедин? — Сигрлинн пришлось нагнуться, совсем по-человечески прикрывая глаза согнутой в локте рукой.
Познавший Тьму ничего не ответил. Ответил его меч, сотканный из мириадов крохотных звёздочек, частиц Пламени Неуничтожимого. Огненное лезвие взвилось, и ветер тотчас взвыл, словно в первобытном ужасе, спеша раздаться перед Богом Равновесия.
— Славно, — тихонько проговорила Сигрлинн, без стеснения прячась за спиной своего спутника. — Хвала могучему Хедину! Вот таким бы тебя изваять да в храмы ставить… хоть в том же Северном Хьёрварде.
Познавший Тьму не ответил. Вокруг его подъятого меча взвихрились чёрные лоскутья, словно ветер нёс прямо на них обрывки тёмного покрывала.
— Хедин! — вырвалось вдруг у Сигрлинн за миг до того, как тот глухо зарычал, а его клинок полыхнул яростным пламенем, обращая в ничто извивы тёмной паутины, пытавшиеся обмотаться вокруг звёздного оружия.
Познавшего Тьму и его спутницу оттолкнуло, отбросило на добрую дюжину шагов. Кипящий Котёл яснее ясного показывал, что подпускать их к себе он не желает.
Хедин замер, повернувшись боком к воющему ветру, вскинув меч так, что его лезвие резало и резало набрасываемые ветром чёрные лохмотья; теперь было видно, что в них обращаются отделяющиеся от мглистого облака обрывки серого тумана, стремительно чернеющие, пока длится их краткий полёт.
— Я смогу!
Мгла отразила вдруг вскипевшее многоцветье ярких, танцующих, переливающихся красок. За спиной Познавшего Тьму расправлял крылья дивный феникс, струи пламени стекали с длинных маховых перьев, а развернувшийся хвост казался радугой алых, золотых и оранжевых цветов. Широкие крылья затрепетали, раскрывшись, порыв яростного ветра подхватил феникса-Сигрлинн, пытаясь закружить, изломать и швырнуть в бездну бесформенным комком перьев, но по вместилищу Кипящего Котла лишь раздался её звонкий смех. Пытавшийся помешать им ураган вместо этого лишь помог сказочной птице, крылья её, словно паруса, поймали и укротили неистовый порыв. Феникс тугим сгустком пламени пронёсся над серой мглою, извернулся в воздухе — и камнем рухнул прямо в сердце клубящегося тумана.
…У меня ёкнуло и оборвалось сердце. Холодная, леденящая и разом обжигающая пустота в груди, прервавшийся вдох и готовая сорваться с кончиков пальцев сила, бесформенная, могущая просто расчленить, обратить в ничто любую преграду безо всяких ненужных посредников в виде огня, молний и тому подобного.
Ураган взвыл в последний раз и замер, словно захлебнувшись. Туманное облако вспыхнуло изнутри золотисто-шафранным фейерверком и медленно, словно нехотя, принялось расползаться в стороны.