Гибель Британии

Григорьев Сергей Тимофеевич

Лонг Ро и Бэрд Ли с другими вошли в сводчатый круглый зал, напоенный ярким трепетаньем голубого света. Воздух, влажный и теплый, казалось сквозь очки, надымлен ладоном. Двери закрылись. Повеял свежий, повидимому, обогащенный озоном, воздух. Вокруг зала круглая галлерея с баллюстрадой, а за нею, на высоте локтя, плотно к ней, широкий стол кольцом. Середина зала совершенно пуста: пол там несколько ниже, чем на галлерее. так что ясно видно,- ни под столом, ни на полу, нет никаких механизмов и приборов. На столе прозрачные сосуды и зеленые кусты.

Вошедшие разместились вокруг барьера.

Внутри круга, не спеша, двигаются несколько женщин, одетых в белое с головы до ног,-только на руках их серые длинные, по локоть, надетые сверх рука-вов платья, перчатки, вероятно, из резины. Головы женщин покрыты причудливым убором, чем-то вроде капюшона, ниспадающего на плечи, а перед лицом обрамленный капюшоном большой круг из золотистого стекла в металлическом ободке, отчего лица женщин напоминали лики в нимбах с росписи русских соборов или пещерных храмов Алагабада. Подобные уборы надевали на головы за работой пасечники в старину, чтобы их не жалили пчелы; тут приходилось, бояться иных укусов.

Увидев Бэрда Ли, одна из женщин улыбнулась тихо. Взгляд ее сказал:

— Ты пришел снова. Ты хочешь отгадать тайну «Чинграу». Попробуй.

На груди у этой женщины, как и у других; значек с ее именем, начертанным одной затейливой буквой, которая читалась — Янти-по индусски (по русски можно бы сказать «Светлана»).

Бэрд Ли встал к столу против Янти вместе с Лонгом Ро и сказал ей:

— Я хочу видеть еще раз, как расцветает роза…

Янти опять тихо улыбнулась и пододвинула к Бэрду Ли пышный зеленый куст; корневой ком куста был оплетен редкою проволочной сеткой,-роза росла без земли, почему ей и не нужен был горшок или ящик.

Женщина знаком пригласила Ли выбрать с куста ветку и подала ему ножницы. Американец выбрал среди сочных ветвей ту, которая ему показалась более слабой, отрезал ее и подал Яти…

Женщина приняла ветку и, держа ее за верхушку, поставила на доску стола, похожую па зеркальное стекло; в ней ветка отразилась ясно. Янти, улыбаясь, ждала, не сделает ли Горл Ли еще какого указания. Он попросил переставить ветку на другое место; она это сделала, и и зеркале стекла передвинулось туда же отражение. Было ясно, что поверхность стола сплошная, непроницаемая… Янти взяла со стола высокий узкогорлый флакон и из него пролила на стол, где его касался стебель ветки, несколько прозрачных капель, — ветка их впитала мгновенно, и из среза ее внезапно показались, клубясь и извиваясь, подобно живым червям, белые на кончиках и желтые у основания корешки.

Янти опустила руку; ветка стояла теперь на собственных корнях, которые жадно ощупывали зеркальную поверхность стола, чего-то ища и алкая… Тогда Янти налила на корни ветки еще немного из сосуда, н вдруг из пазух листьев ветки брызнули, подобно зеленым лучам, молодые свежие побеги… Густо зеленые свежие листья на ветках раскрывали лопасти,-живым движением человеческой руки, раскрывающей ладонь… Вместо ветки перед глазами потрясеннго

Ли вырос, как и час тому назад, почти в мгновенье ока, пышный розовый куст; на концах его ветвей набухли цветовые почки, выросли бутоны, и развернулись пышные цветы… Янти обрызнула корни розы из другого сосуда и тем остановила рост куста.

Бэрд Ли схватил Лонга Ро за руку, оглянул зал: и перед другими посетителями сардобы «Чинграу» выростули и цвели зеленые кусты-тут мимоза, там орхидея, здесь черемуха, яблоня и груша; цветы опадали, зеленая завязь наливалась соком, и на стекло сюда, глухо стуча, падали крупные плоды… Огромная тыква росла так быстро, словно это был огромный футбольный мяч. надуваемый моторным насосом.

IV. Колеса в башмаках.

Янти внимательно следила взором за сменой настроений на лице Бэрда Ли. Он что-то пробормотал своему другу и поднял руку. Янти глухо из-за своего нимба сказала:

— Напрасно.

Бэрд Ли упрямо усмехнулся, взглянув ей в глаза… и сорвал очки… В глазах его блеснуло полымя желтою света… Янти кошкой вспрыгнула на стол и, перекинувшись через баллюстраду, крепко схватила голову Бэрда Ли руками, закрыв ему ладонями глаза.

Сквозь крики и толкотню охваченных смятеньем зрителей Бэрд Ли услышал строго и спокойно сказанные слова Янти:

— Не волнуйтесь. Не трогайте моих рук, иначе вы ослепнете наверное.

— Эго ужасно,-простонал Бэрд Ли,- я вижу…

— Это потом. Я знаю. Потертгге несколько секунд.

Бэрд Ли почувствовал, что ему на голову накинули мягкую плотную ткань… Сознание Бэрда Ли было ясно, но он был близок к обмороку от нестерпимо блестящего видения: он те знал, что при падучей бывает нечто подобное. Весь мир перед лином Бэрда Ли был залит огнем бесчисленных вихрей.

Ослепший покорно шел туда, куда его вели; -поворачивая мягко его голову, руки Янти указывали дорогу… Лонг Ро вел то-варища за руку… Веяние ветра прекратилось. Настала тишина. Руки Янти отнялись от глаз Бэрда Ли… Его усадили в кресло и сняли покрывало с головы…

— Я ослеп, но я ничего не видел… Ро, ты это передай подробно и сейчас же в Ро-Айленд центр, я тебе продиктую только заголовки статьи, пиши:

Лонг Ро приготовился записывать:

— Слушаю.

— Корреспондент «Юнайтед Пресс» сорвал в павильоне «Чинграу» повязку со своих глаз. Он ослеп. Но надеется сорвать повязку слепоты с глаз всего мира. Выставка в Москве говорит воочию, что революция в Англии неотвратима.

Пришел врач.

— Друг Сагор,-сказала Янти,-вот человек, имени я его не знаю…

— Меня зовут Бэрд Ли, я хочу знать ваше имя.

— Мое имя-Янти, я-агроном колодца «Чинграу». Друг Сагор, этот бесстрашным человек снял очки. Я успела закрыть его глаза руками. Глаза его подверглись действию био-света не более полуторы секунды.

Кто-то положил Бэрду Ли на лоб руку и спросил:

— Вы еще видите сеть вихрей?

— Да. Это мучительно. Я сойду с ума.

Бэрд Ли услыхал бульканье, и к его губам поднесли стакан, очевидно, с крепко газированной водой,-холодные росинки из стакана окропили радостными брызгами лицо слепого.