Гибель Британии
Шрифт:
— Пейте, — сказал Сагор, — это ювенильная вода скважины N З5З колодца «Чинграу». Не бойтесь. Тут нет ни тибетских, ни индийских снадобий, хотя я сам и из Бенгалии.
— «Всех лекарств вода старее, всех лекарств вода сильнее»,-нараспев произнесла стих из древней скандинавской поэмы Янти…
Бэрд Ли выпил стакан -пенной воды и через минуту почувствовал, что успокаивается. Перед глазами его было все то же огненное видение, но оно перестало волновать его. Он сказал:
— Есть хорошее и в слепоте. Я слышу ваш голос,
Врач Сагор сказал:
— Не надо отчаиваться. Возможно, что мы вам вернем зрение. Благодарите Янти. Я уверен, что она не откажется проводить вас в нашу клинику на берегу Гиркана.
— Можно и мне проводить Ли?-спросил Лонг Ро.
— Нет. Вы зрячий. Еще несколько недель, и мы откроем двери «Чинграу» для всего мира. К тому времени, надеюсь, и ваш друг снова научится смотреть на мир своими глазами…
— Я готов повторить поступок Ли…
— Риск напрасный. К тому же мы прекратим демонстрацию опытов. Несчастье с вашим другом встревожит всю Москву. Площадь над нами сплошь залита толпой народа. Пожелайте вашему другу счастливого пути.
Бэрд Ли неспокойно прислушался и спросил:
— Где же Янти?
— Она вышла заказать трамплин для нашего прыжка. Вот она идет…
Янти взяла Бэрла Ли под руку. Лонг Ро простился с другом. Тот, задерживая его руку в своей, продиктовал еще несколько заголовков для радио:
— Слепой корреспондент Бэрд Ли испытывает действие ювенильных под. В сопровождении женщины-агронома из «грау» он отправляется к трамплину, чтобы совершить новый прыжок в неизвестное. Врач Сагор опытных полей «Чинграу» обещает ему вернуть зрение. О том, что Бэрд Ли увидит собственным» глазами, сообщит радио через газету «Юнайтед Пресс».
Бэрда Ли вывели из сардобы «Чинграу по лестнице на дневную поверхность. На площади гудела толпа. Слепого приветствовали криками сочувствия и восторга послышались крики возмущения. Слово «Чинграу» нал выставкой было погашено…
Проходя между шпалерами людей аллеей -вечно цветущих яблонь, мимо которых он давеча пробежал почти равнодушно, Бэрд Ли с совершенно новым и юным чувством вдыхал сплетенный аромат из весеннего цвета и осенних плодов…
У входа выставки Бэрд Ли и Янти сели в каретку, и она помчала их к московскому трамплину.
Прыжок от Москвы до Гиркана был не длиннее прыжка от Мурманска до Москвы. Не прошло еще и двух минут после того, как дверь трамплинного вагона затворилась за Бэрдом Ли, и она раскрылась снова; проводник возгласил:-Станция -Гиркан, — и пассажиры встали из своих гробов.
Янти помогла Бэрду Ли выйти из вагона. Американец услышал плеск волн. Почувствовал сквозь жаркое дыханье прибрежных -кипарисовых рощ соленый запах моря…
Янти заказала коляску и помогла Барду Ли сесть в нее, уложив ему в ноги багаж. Репортер «Юнайтед Пресс» услышал в ее голосе веселую
— Теперь вам придется испытать более медленный способ передвижения. Ручаюсь, что он будет новостью для вас. Я сажусь на козлы…
Задетый за живое, Ли воскликнул:
— О! Я помню: в детстве я катался в экипаже, запряженном лошадью. Итак, вы снова обратили в рабство животных…
Янти звонко рассмеялась и, усаживаясь на козлы коляски, лукаво предложила:
— Ну, погоняйте моего коня. Вы помните: «но» и «тпру»… Едем.
Бэрд Ли присвистнул и сказал:
— Но. Пошел.
Коляска беззвучно тронулась с места, как Ли почувствовал, прямо в гору, но он не слышал стука копыт н храпа лошади, везущей в гору воз. А, между тем, дорога поднималась в гору очень круто, и Ли пришлось сидеть, склонясь вперед к своим коленям. В лицо его веял от довольно быстрого движения ветерок.
— Это какой-нибудь бесшумный мотор, — высказал вторую догадку Ли.
— Нет, — ответила Янти.-это экипаж без всякого мотора, если не считать пневматического тормоза. Это самокат…
— Ну-ну, — рассердился Ли. — Уж не хотите ли вы мне сказать, что вы разрешили задачу вечного движения…
Янти снова рассмеялась и, дразня седока, задала новую загадку:
— Обратите внимание: наша коляска заторможена. Ее колеса не вращаются…
Больше: колеса поставлены в башмаки, чтобы не откатывались назад.
Оцененный простотой разгадки, Ли воскликнул:
— О! Значит -мы поднимаемся по ленте наклонной плоскости?
— Вы угадали. Сейчас начнется «под гору»-я отпускаю тормоза…
Коляска перевалила через бугор, колеса ее сами собою выкатились из башмаков, ускоряя бег; коляска понеслась вниз и вперед.
— Тысяча чертей вам в рот и одна ведьма на закуску!-закричал восхищенный Ли,-это гениально. Какая простота. Сто тысяч чертей и три ведьмы на закуску… Вас в гору поднимают,-и под гору вы скатываетесь… Триста тысяч чертей… Нет, миллион.
— Спасибо!
— Но позвольте, а как же обратно?
И что за шоссе? Рельсы? Нет. Бетон? Нет. Что это, зеркало?
— Да. Мы едем теперь по зеркалу, политому водой. Вернее мы едем по воде, потому что и шипы нашей коляски смочены водой…
— Но как же обратно?
Янти ответила новой загадкой:
— Мы обратно никогда не ездим… Все наши дороги проложены в одном направлении.
Ли задумался, хотя разгадка Янти быта проста, как было и нее просто в этой стране, чуждой всякого рабства и прежде всего рабства техническому прошлому. Бэрд Ли въезжал на самокате в страну технической революции.