Гибель гигантов
Шрифт:
Ревнуя, Гас разговаривал со знакомыми, пока не встретил леди Мод Фицгерберт. Она была в фиолетовом платье и остроносых туфельках.
— Здравствуйте! — удивившись, сказал он.
Похоже, она была рада его видеть.
— Хорошо выглядите.
— Мне повезло. Я вернулся целым.
— Почти, — заметила она, кивнув на шрам на его щеке.
— Царапина… Потанцуем?
Он приобнял ее и через платье почувствовал ее худобу Они танцевали «застенчивый вальс».
— Как Фиц? — спросил он.
— Надеюсь, с ним все в порядке. Он в России. Кажется, я не должна это говорить, но, боюсь, это секрет полишинеля.
— Я видел в британских газетах заголовки «Руки прочь от России!».
— Эту кампанию развернула женщина, которую вы видели в Ти-Гуине, Этель Уильямс, теперь Эт Леквиз.
— Я ее не помню.
— Она была там экономкой.
— Да что вы!
— Она становится заметной фигурой в политике Великобритании.
— Как изменился мир!
Мод притянула его поближе и, понизив голос, спросила:
— У вас нет никаких известий о Вальтере?
Гас вспомнил, как в Шато-Тьери увидел раненого офицера, который показался ему знакомым. Он не был уверен, что то был Вальтер, поэтому ответил:
— Нет, к сожалению.
— С Германии нет связи, и туда не пускают!
— Боюсь, вам придется ждать, пока не будет подписан мирный договор.
— А когда это произойдет?
Гас не знал.
— Работа по созданию Лиги наций очень продвинулась, но до подписания договора еще далеко из-за споров о том, какие репарации Германия должна заплатить.
— Как это глупо! — с горечью сказала Мод. — Нам нужна процветающая Германия, чтобы можно было продавать немцам английские автомобили, духовки и пылесосы. Если мы разрушим их экономику, Германия станет большевистской.
— Люди требуют возмездия.
— А вы помните 1914 год? Вальтер войны не хотел. И большинство немцев ее не хотели. Но в стране не было демократии. Кайзера подталкивали к войне генералы. А когда в России началась мобилизация, у них уже не оставалось выбора.
— Я помню. Но большинство людей — нет.
Вальс закончился. Появилась Роза Хеллмэн, и Гас представил женщин друг другу. Они поговорили с минуту, но Роза держалась необычно холодно, и Мод ушла.
— Это платье стоит целое состояние, — сердито сказала Роза. — Это Жан Ланвин.
— Вам что, Мод не понравилась? — озадаченно спросил Гас.
— Зато она очень нравится вам.
— Что вы хотите сказать?
— Вы так ее крепко обнимали во время танца.
Роза не знала о Вальтере. Но Гасу было неприятна эта вспышка ревности.
— Ей нужно было обсудить со мной кое-что личное, — сказал он с ноткой возмущения.
— Не сомневаюсь!
— Не понимаю, почему вы так взъелись на меня. Вы же сами ушли с этим льстивым греком.
— Он очень красивый и совсем не льстивый. Почему я не должна танцевать с другими мужчинами? Другое дело — если бы вы меня любили…
Гас замер, глядя на нее.
— О, — сказал он. — О боже!
Он почувствовал смятение и неуверенность.
— Ну а теперь в чем дело?
— Я сейчас кое-что понял… кажется.
— А мне расскажете?
— Наверное, я должен… — сказал он с дрожью в голосе. И замолчал.
Роза ждала продолжения.
— Ну? — нетерпеливо спросила она.
— Я и в самом деле вас люблю.
Она долго молчала и наконец спросила:
— Вы серьезно?
Несмотря на то, что он осознал это внезапно, сомнений у него не было.
— Да. Я люблю вас, Роза.
Она слабо улыбнулась.
— Подумать только…
— Мне кажется, я уже давно влюблен в вас, только не понимал этого.
Она кивнула, словно он подтвердил ее предположение. Заиграла медленная мелодия. Она придвинулась к нему.
Он механически начал танец, но был слишком взволнован, чтобы хорошо танцевать.
— Боюсь, сейчас я вряд ли…
— Не волнуйтесь! — Она поняла, о чем он думает. — Давайте просто сделаем вид, что танцуем.
Он двигался неуверенно и словно во сне. Она ничего не сказала о собственных чувствах. Но и не ушла. Существует ли вероятность, что она ответит ему взаимностью? Видно, что он ей нравится, но это не одно и то же. Может, сейчас, в эту самую минуту, она пытается разобраться в своих чувствах? Или подбирает слова, чтобы помягче ему отказать?
Она подняла на него взгляд, и он ждал ее ответа. Но она сказала:
— Гас, прошу вас, увезите меня отсюда!
— Хорошо, конечно.
Она надела пальто. Швейцар подозвал такси — «Рено» красного цвета.
— К «Максиму», — сказал Гас. Ехать было недалеко, и всю дорогу они молчали. Как хотелось Гасу узнать, о чем она думает! Но он ее не торопил.
Ресторан был полон, несколько пустых столиков зарезервированы для посетителей, которые должны были явиться позже. Мест не было, о чем «с глубоким сожалением» сообщил метрдотель. Гас открыл бумажник, извлек стофранковую купюру и сказал:
— Столик на двоих, в тихом уголке.
Карточка «Стол заказан» исчезла, они заказали легкий ужин и бутылку шампанского.