Гибель гигантов
Шрифт:
— Разумеется нет.
Кессель сдавленно хихикнул.
— Но почему? — обескуражено спросил Вальтер.
— Представь себе, что конференция предложит решение, а Австрия его не примет.
— Грей говорил о такой вероятности. Он сказал, что Австрия не обязана принимать рекомендации конференции.
Отто покачал головой.
— Конечно, не обязана, но что потом? Если Германия примет участие в конференции, которая выработает мирное соглашение, и Австрия наше предложение отвергнет, как мы сможем потом участвовать в войне в качестве ее союзников?
— Мы не сможем.
— Следовательно, цель Грея — поссорить Австрию с Германией.
— Понятно… — сказал Вальтер. Его хорошее настроение испарилось. Упавшим голосом он спросил: — Так значит, мы не поддержим план Грея?
— Ни в коем случае! — отрезал отец.
Инициатива Грея не дала результата, и Вальтер с Мод смотрели, как мир с каждым часом все ближе подходит к катастрофе.
На следующий день было воскресенье, и Вальтер встретился с Антоном. Все по-прежнему отчаянно стремились узнать, что собираются делать русские. Сербы согласились со всеми пунктами и лишь просили дать им еще время, чтобы обсудить два самых тяжелых. Австрийцы заявили, что это неприемлемо, и Сербия начала собирать свою маленькую армию. Приближалась война, но будет ли в ней участвовать Россия?
Вальтер встречался в церкви Святого Мартина-на-полях, которая была вовсе не на полях, а на Трафальгарской площади, в самом оживленном районе города. Церковь была построена в восемнадцатом веке в стиле палладио. Благодаря этим встречам, с горечью думал Вальтер, он не только узнавал о намерениях русских, но и получал представление об истории английской архитектуры.
Он поднялся по ступеням и, пройдя между огромными колоннами, очутился в нефе и напряженно огляделся: и в лучшие времена он был готов к тому, что Антон больше не придет, а сейчас был самый неподходящий момент, чтобы пойти на попятный. Церковь была ярко освещена, свет падал через большое венецианское окно, и Вальтер сразу заметил Антона. Облегченно вздохнув, сел рядом со своим жаждущим возмездия осведомителем, а через считанные секунды началась служба.
Как всегда, они говорили во время гимнов.
— В пятницу собирался совет министров, — сказал Антон.
Это Вальтер знал.
— Какое же решение было принято?
— Никакого. Они могут только рекомендовать. Все решает царь.
Это Вальтер тоже знал.
— Прошу прощения, — сказал он, сдерживая раздражение, — я хотел спросить, что же они рекомендовали.
— Дать команду четырем военным округам готовиться к мобилизации.
— Не может быть! — невольно воскликнул он, и несколько человек по соседству обернулось. Первый шаг к войне… Стараясь казаться спокойным, Вальтер спросил:
— И царь согласился?
— Вчера подписал приказ.
— Для каких округов?
— Московского, Казанского, Одесского и Киевского.
Пока читались молитвы, Вальтер вспоминал карту России. Москва и Казань были в середине этой огромной страны, не менее, чем в тысяче миль от границы с Европой, но Одесса и Киев — это юго-запад, совсем рядом с Балканами. Когда начался следующий гимн, он уточнил:
— Значит, они выступают против Австрии.
— Готовятся выступать.
Если о нападении Австрии на Сербию говорили как о незначительном военным конфликте на Балканах, то сегодня, когда речь идет об Австрии и России, это уже большая европейская война.
Гимн кончился, и Вальтер с нетерпением ждал следующего. Его мать была глубоко верующей протестанткой, и его всегда мучили угрызения совести, что свою тайную работу он ведет под прикрытием церковных служб. Он произнес про себя короткую молитву об отпущении грехов.
Когда паства снова запела, Вальтер спросил:
— Почему они так торопятся с подготовкой к войне?
— Генералы твердят царю, что каждый потерянный день дает преимущество нашим врагам, — пожал плечами Антон. — Это естественно.
— Неужели они не понимают, что подготовка к войне делает ее более вероятной?
— Военные стремятся победить в войне, а не избежать ее.
Гимн закончился и служба тоже подошла к концу. Антон поднялся, но Вальтер удержал его за руку.
— Мне нужно встречаться с вами чаще.
— Мы же уже говорили об этом! — испуганно воскликнул Антон.
— Европа на пороге войны. Вы сами сказали, что русские готовятся мобилизовать несколько военных округов. Какие еще шаги они предпримут? Когда от подготовки перейдут к действиям? Мне необходимо получать от вас ежедневные отчеты…
— Я не могу так рисковать! — Антон попытался высвободить руку, но Вальтер сжал ее крепче.
— По утрам, по дороге в посольство, вы будете заходить в Вестминстерское аббатство. Встречаемся в южном трансепте, в Уголке поэтов. Аббатство так велико, нас там никто не заметит.
— Это исключено!
Вальтер вздохнул. Придется пригрозить, а он этого не любил — отчасти потому, что существовал риск вообще потерять осведомителя.
— Мне необходимо информация! Я пытаюсь предотвратить эту войну! — жестко сказал он.
— А я надеюсь, что война будет, — злобно прошипел маленький человечек. — Я надеюсь, что Германская империя растопчет Россию и сотрет с лица земли! — Вальтер, замерев, изумленно смотрел на него. — И пусть царь умрет мучительной смертью вместе со своим семейством!
Он вырвал руку и метнулся вон из церкви, в суету Трафальгарской площади.
По вторникам во второй половине дня графиня Би «была дома». В это время к ней съезжались дамы высшего света — обсудить балы и продемонстрировать дневные наряды. Мод, как и тете Гермии, приходилось присутствовать, причем обеим — в качестве бедных родственниц, живущих у Фица из милости. Теперь, когда Мод могла думать лишь о том, будет ли война, разговоры на любые посторонние темы казались ей особенно нелепыми и пустыми.