Гибель «Харькова». Роковой день Черноморского флота
Шрифт:
Из материалов следствия: «Совершенно Секретно. Операция «ВЕЖА». Командиру 1 ДММ ЧФ капитану 2-го ранга Негоде, ВРИД Командующего РО (разведотдела. – В.Ш.) ВВС ЧФ полковнику Петрову, копия: командующему эскадрой ЧФ вице-адмиралу т. Басистому.
«Боевое распоряжение
Штаб ЧФ
«октября 1943 г.
м. Магры
Обстановка: Противодействие выводу плавсредств противника из Керченского пролива в Феодосию, Ялту, Севастополь.
Задача: На рассвете 5.10.43 г. у южного берега Крыма произвести поиск и уничтожение плавсредств противника.
Состав сил и организация командования: эсминцы «Способный» и «Беспощадный»,
Выполнение операции: Выход кораблей из Туапсе в 20.00 04.10.1943 г. Переход и поиск, согласно схемы. В светлое время корабли прикрыть ИА. Возвращаться в Туапсе.
Указания по связи: Корабли имеют вахты в варианте № 111 для связи с ФКП ЧФ и внутри дивизиона, кроме того вахту приема циркулярных радиограмм. По сигналу с ФКП о вылете ВР (воздушной разведки. – В.Ш.) – открыть вахту в варианте № 125. Связь с авиацией прикрытия, согласно циркулярных указаний начальника связи ЧФ № 09, связь внутри дивизиона по Т-7. Опознавание действующее.
Командующий ЧФ вице-адмирал Владимирский, член Военного Совета контр-адмирал Кулаков, начальник штаба контр-адмирал Елисеев».
Получив боевое распоряжение, капитан 2-го ранга Негода вызвал к себе командиров участвующих в операции кораблей и поставил им задачу готовности к выходу к 20 часам 00 минутам 5 октября 1943 года.
Любопытно, что при этом штаб и политотдел эскадры ЧФ о предстоящей операции извещены не были. Возможно, это было сделано преднамеренно, с целью сохранения военной тайны. Возможно, налицо просто очередное головотяпство, когда одна рука не ведает, что творит вторая. На последнее, по крайней мере, достаточно прозрачно намекается в политическом донесении, о котором мы будем говорить позднее.
Из протокола допроса 22 декабря 1943 года в качестве свидетеля бывшего командира БЧ-1 эсминца «Способный» (в допрашиваемое время командира БЧ-1 эсминца «Бодрый») старшего лейтенанта Костржевского Леона Леоновича, 1914 г.р., уроженца г. Севастополь, поляка, из крестьян, в ВМФ с 1936 г., закончил ВВМУ им. Фрунзе, член ВКП(б) с 1940 г. Награжден медалями: «За отвагу», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя». Допрашивал начальник отдела контрразведки эскадры капитан 2-го ранга Савельев:
«Вопрос: Что Вам было известно об операции предварительно перед выходом в море?
Ответ: В операции все три корабля вышли из Батуми 3 октября примерно в 20 часов, пришли в Туапсе часов в шесть 4 октября, где простояли весь день 4 октября и 5 октября. Часов в 17 5 октября я был вызван на эсминец «Беспощадный», где встретил штурманов других кораблей Телятникова и Глазунова. Дивизионный штурман тов. Бармоткин предложил нам снять кальку всей операции (переход: Туапсе – точки обстрелов – Туапсе).
Вопрос: Лично у Вас какие-либо вопросы по кальке к дивизионному штурману были?
Ответ: Никаких вопросов по кальке к штурману дивизиона у меня не было. Для меня все было ясно.
Вопрос: А у других штурманов?
Ответ: Вопросов так же не было. В порядке уточнений были высказывания – почему близко от берега проходит курс в районе Коктебеля, а также близко от берега была выбрана точка соединения всех кораблей – в районе Алушты в 4-х милях от берега, в непосредственной видимости с берега. Но эти замечания не носили какого-либо характера обсуждения плана операции.
Вопрос: Данными о состоянии погоды, прогнозами последними вы были снабжены?
Ответ: Этими данными я, как штурман, располагал полным прогнозом погоды. Он был хорошим, что впоследствии и подтвердилось.
Вопрос: За время стоянки кораблей авиация противника вас обнаружила?
Ответ: Да, разведчик противника над базой Туапсе был 4 и 5 октября».
Итак, согласно плану набеговой операции, артиллерийский обстрел портов Ялта и Феодосия было решено произвести на рассвете 6 октября. Задача подавления передовых батарей противника в случае их противодействия была поставлена авиагруппе из 4-х самолетов Ил-2 и двух самолетов Б-3. Стрельба кораблей по береговым целям должна была корректироваться двумя самолетами-корректировщиками – ДБ-3 и Пе-2, а для их прикрытия выделялись 4 истребителя. Прикрытие кораблей на отходе возлагалось на 6 истребителей дальнего действия «киттихаук» (это были все наличные самолеты данного типа), из расчета иметь по 3 самолета в смене. Подход кораблей на дальность действия своих истребителей планировался на 9–10 часов утра. С подходом кораблей на дальность действия ближних истребителей, ориентировочно к 9–10 часам, 6 октября штаб ВВС флота планировал усиленное прикрытие кораблей в составе 12 самолетов типа ЛаГГ-3 и Як-1.
Именно в это время на Черноморский флот прибыл из Москвы нарком ВМФ адмирал флота Н.Г. Кузнецов. Из воспоминаний Н.Г. Кузнецова: «В начале октября 1943 года маршал А.М. Василевский в штабе Южного фронта ознакомил меня с доложенным в Ставку планом овладения Крымом. По замыслу Южный фронт, обходя Мелитополь, должен был захватить Сиваш, Перекоп, район Джанкоя и ворваться в Крым. Одновременно намечалось высадить воздушный десант в район Джанкоя, а в Геническе силами Азовской флотилии – морской десант. После этого разговора я отдал соответствующие распоряжения командующему Азовской флотилией».
Затем Н.Г. Кузнецов отправился в штаб Черноморского флота, чтобы заслушать командующего флотом о подготовке десантной операции в Крым и ознакомиться с ходом набеговой операции «Харькова» и двух эсминцев.
Исходя из вышеизложенного, могу предположить, что набеговая операция была организована именно 5–6 октября совсем не случайно. Судя по всему, командующий Черноморским флотом вице-адмирал Владимирский решил продемонстрировать прибывающему к нему на флот наркому «фирменную» операцию черноморцев.
Итак, утром 5 октября 1943 года командир 1-го дивизиона эскадренных миноносцев эскадры Черноморского флота капитан 2-го ранга Негода получил боевое распоряжение Военного совета ЧФ на проведение набеговой операции к берегам Крыма и схемы решения.
В Центральном военно-морском архиве имеются разведсводки штаба ЧФ на 5–6 октября 1943 года. Для нас наибольший интерес представляет последняя разведсводка, полученная непосредственно перед выходом кораблей в море, ведь именно изложенные в ней разведданные и были положены во главу угла действий отряда кораблей. Это разведсводка № 556 на 22 часа 00 минут 05.10. 1943 года. Вот ее текст: «…В Ялте – 1 БДБ, 2 ТКА. Феодосия – 16 БДБ, 6 паромов «Зибель», 3 СКА, из них 9 БДБ, 4 «Зибеля» и 3 СКА на рейде. Керчь – рассредоточено 16 плавединиц. Авиация – 29 самолетов на аэродромах. ТКАТКА, СКАСКА, ТЩТЩ конвоировал конвой и отдельные суда в районах озера Табачник, мыс Сарыч, мыс Фиолент. На коммуникациях противника Керченский пролив-Ялта-мыс Сарыч. Состав сил: восточнее мыса Аю-Даг – 12 БДБ, 7 барж, 4 ТЩ, у мыса Киз-Аул – 5 ТКА, 6 миль восточнее озера Табачник – 1 БДБ, 3 ТКА».