Гибель распределительного мира
Шрифт:
С настороженностью Степа смотрел по сторонам, размышляя, сработает ли их огнемет еще раз, как вдруг увидел, что на перроне в сторону Москвы стоит поезд.
– Бежим, надо убираться с этой чертовой станции!
Каково было их удивление, когда подбежав, они увидели тот же самый ржавый поезд, с которого они с таким рвением убегали.
– А где помощь?!
– Они сначала и не поняли, кто это говорит. А это был мужик, он стоял, прислонившись к стенке, перенеся вес на здоровую ногу.
– К
– Что?!
– одновременно переспросили Оля с мужиком.
– А что, какие еще есть идеи?
– настаивал Степа.
– В чем, собственно, проблема… - не успел договорить мужик, как где-то совсем рядом раздался ужасный рык.
– Вот в этом! Надо убираться отсюда и как можно скорее!
Взяв с двух сторон мужика под руки, они вошли в поезд. Стоило им зайти, как двери за ними захлопнулись, а из динамиков прозвучал все тот же противный голос: «Осторожно двери закрываются, следующая станция ВДНХ».
Усадив мужика на сиденье, они посмотрели друг на друга, не решаясь заговорить. В вагоне воцарилась полнейшая тишина.
– Меня Слава зовут, - сказал мужик, протянув руку и нарушив гнетущую тишину.
– Очень приятно. Степа, а это Оля.
– Так, может, вы расскажите, что произошло на станции? От кого мы убегали?
Степа кратко рассказал, что с ними приключилось, а рассказывая, сам с трудом во все это верил. Он словно рассказывал сон, воспоминания о котором с каждой минутой становились все более расплывчаты и, если бы они сейчас не находились в этом жутком вагоне, он бы и сам уже не поверил в свой рассказ.
– Да, если бы я не сидел сейчас в этом поезде с неадекватным машинистом, точно бы не поверил, - сказал Слава, дослушав Степу.
– Уж и самому не хочется в это верить, голова до сих пор раскалывается.
Пока они разговаривали Олю снова, зашатало.
– С тобой все хорошо?
– Запах, этот чертов запах, голова кружится! Я не хочу снова отключаться!
– Присядь, мы сейчас что-нибудь придумаем. Голова после падения была тяжелой, но Степа пытался сконцентрироваться из-за всех сил.
– Я, конечно, понимаю, что это маловероятно, но проверить мы обязаны, у кого-нибудь, телефон ловит?
Они начали шарить по карманам, но ни у кого телефона не оказалось.
«Как такое возможно, я ведь точно помню, что брал его», - Степа задумался, голова разболелась еще сильнее.
– Подождите, а кто-нибудь помнит сегодняшнее утро?
– Уж лучше бы я его поскорее забыл, - съязвил Слава.
– Нет, я имею виду до того, как попали в туман, в какой именно момент он оказался повсюду.
Вновь в вагоне повисла тишина, каждый пытался вспомнить, пока поезд уверенно скользил по рельсам.
– Нет.
– Нет.
– И
– Стойте, я знаю, у кого должен быть телефон!
– воскликнула Оля.
– Так не молчи!
– почти одновременно сказали Степа со Славой.
Но чем дольше она находилась в вагоне, тем хуже ей становилось, ноги подкашивались, а язык заплетался, с трудом выговаривая слова.
– Парень позади нас снимал… - все что она смогла сказать, до того момента как, отключившись, упала прямо в объятия Степы.
Аккуратно укладывая ее на сиденья, он рассуждал: странно, запах, конечно, не приятный, но не настолько, чтобы от него сознание терять. Да и как показала ситуация на Ботаничке, она не из тех, кто при любом испуге падает, так почему же она отключается, как только заходит в этот поезд, а мы нет. Но его рассуждения перебили.
– Ты понял, о чем она? А то я чего-то не уловил смысл.
– Да. На перроне был молодой парнишка. Он снимал на телефон, ругаясь, до чего скатилось московское метро.
– Ну, в чем-то он и прав, метро действительно скатилось. Предлагаешь идти по вагонам?
– А с ней, что будем делать? Ей же нужно на свежий воздух.
В этот момент поезд остановился. Такое ощущение, что голос из динамиков становился все боле уродливым: «Остановка ВДНХ». Но когда двери открылись, ничего кроме густого тумана видно не было. Степа со Славой посмотрели друг на друга.
– Думаю, ничего страшного с ней не случится, если она немного поспит, - отводя взгляд, сказал Слава.
В тумане в этот момент что-то издало зловещее рычание.
– Думаю, ты прав, здесь безопасней.
Вновь раздался зловещий голос из динамиков, извещающий, что следующая станция Рижская. Двери уже с привычным шумом закрылись, и поезд стал набирать скорость.
Подойдя к меж вагонной двери, Степа пытался разглядеть следующий вагон, но стекла были настолько заляпаны, что силуэты пассажиров, которые там находились, с трудом различались. Ни на что не надеясь, он положил руку на ручку двери, и внезапно для него она поддалась, дверь была не заперта.
В вагон ворвался свежий воздух, если конечно так можно назвать застоявшийся воздух туннеля. А вот никого звука не было, Степа смотрел на сцепку вагонов, на стенки проносящегося туннеля, создавалось ощущение, что кто-то выключил звук.
«Почему нет звука? Тут должно все дребезжать, как черт знает что», - размышлял он про себя, но вместо этого в ушах лишь был стук собственного сердца. Держась одной рукой за косяк двери, Степа тянулся к следующему вагону, искренне надеясь, что и эта дверь окажется открытой. Но как оказалось, лучше бы она оказалась запертой.