Гиблое место
Шрифт:
— Если не передумали, — добавила Элейн.
— Они оставили дом незапертым, а окна открытыми настежь. Значит, они обязаны были вернуться.
— Сюда? Здесь ведь нет ни электричества, ни соседей. Да какая нормальная женщина смирится с этим? А правда — где все их соседи?
— Это плохое место, — тихо проговорила Грейс. — Я бы не стала возвращаться.
Все уставились на девочку. Она сидела чуть поодаль от остальных и так плотно закуталась в одеяло, что в полумраке была похожа на мумию. Она долго не участвовала в разговоре, слушая айпод, но теперь вынула из ушей наушники, обхватила себя руками и,
— Я заглянула в их шкаф для одежды, — сказала Грейс. — В комнате, где родители спали. Вы знаете, что у него было шестнадцать ремней? Шестнадцать кожаных ремней, каждый висит на своем гвоздике. А еще там толстая веревка. Зачем хранить веревку в шкафу для одежды?
Арло нервно хихикнул.
— Ничего, кроме как «детям до шестнадцати», на ум не приходит.
Элейн легонько шлепнула его.
— Не думаю, что он был добрым человеком. — Грейс смотрела в темноту, щурясь от яркого огня. — Может, его жена и дети сбежали. Улучили момент и сбежали. — Девочка помолчала. — Если им удалось. Если он не нашел и не убил их.
Маура поежилась под шерстяным одеялом. Даже виски не спасал от морозной стужи — казалось, холод снова прокрался в комнату.
Арло потянулся к бутылке.
— Фу ты! Если вы намерены рассказывать страшилки, лучше заранее принять успокаивающего.
— Ты уже достаточно принял, — заметила Элейн.
— Чья теперь очередь рассказывать страшилки у костра? — Арло посмотрел на Мауру. — Учитывая вашу работу, у вас, наверное, кучи таких историй в запасе.
Маура покосилась на Грейс, которая вновь погрузилась в молчание. Если все это напугало даже меня, подумала она, то каково сейчас тринадцатилетней девочке!
— Я считаю, сейчас не самое подходящее время для страшных историй, — возразила она.
— В таком случае, как насчет веселых историй? Патологоанатомы умеют травить анекдоты — из области черного юмора.
Маура понимала, что ему хочется скоротать время до утра, чтобы не думать о пугающей пустоте вокруг, но она не была настроена на веселье.
— В моей работе нет ничего смешного, — ответила она, — вы уж мне поверьте.
Все надолго замолчали. Грейс подсела поближе к камину и смотрела в огонь.
— Лучше бы мы остались в гостинице. Мне тут не нравится.
— Мне тоже, милая, — сказала Элейн. — На меня этот дом ужас наводит, аж мурашки по коже.
— Ну, не знаю, — вмешался Дуг, умевший во всем находить хорошее. — Дом крепкий, добротный. Он многое может рассказать нам о людях, которые в нем жили.
Элейн ответила презрительной усмешкой.
— И страдали отсутствием вкуса, если судить по мебели.
— И по еде, — добавил Арло, указывая на пустую банку из-под свинины с фасолью.
— Однако ты уминал ее за обе щеки.
— Заметь, Элейн, в экстремальных условиях. Чего не сделаешь, чтобы остаться в живых.
— А вы видели одежду в шкафах? Клетка с полоской да воротнички под горло. Одежда первопоселенцев.
— Погоди-ка, погоди-ка. Я уже мысленно рисую портреты этих людей. — Арло прижал пальцы к вискам и нахмурился, как брахман, пересказывающий свое видение. — Я вижу…
— «Американскую готику»! [6] — подсказал Дуг.
— Нет, «Деревенщину в Беверли-Хиллз»! [7] — сказала Элейн.
6
«Американская
7
«Деревенщина в Беверли-Хиллз» (1993) — американская комедия Пенелопы Сфирис (р. 1945), основанная на одноименном сериале 1960-х гг. (Прим. пер.)
— Эй, мамуля, — заговорил Арло, растягивая слова. — Подай-ка мне еще плошку этой бельча-атины…
И трое старых друзей расхохотались. Их веселье подогревалось выпитым виски и возможностью безнаказанно посмеяться над людьми, которых они и в глаза не видели. Маура даже не улыбнулась.
— А вы что видите, Маура? — спросила Элейн.
— Ну же, ну, — подзуживал Арло, — присоединяйтесь к игре. Кто, как вы думаете, эти люди?
Маура оглядела комнату с голыми стенами, единственным украшением которой был портрет темноволосого мужчины с гипнотическим, устремленным ввысь взглядом. Здесь не было ни занавесок, ни милых безделушек. А книги все до одной — практические пособия. «Ремонт дизельного двигателя», «Основы слесарного дела», «Руководство по домашней ветеринарии». Женщина не была здесь хозяйкой, это не женский мир.
— Всем тут управлял только он, — сказала Маура. — Супруг.
Остальные заинтересовались, надеясь услышать продолжение.
— Видите, какое все холодное и практичное в этой комнате? Нет даже намека на женское присутствие. Как будто ее не существовало, как будто она была невидимкой. Женщина, которая ничего не значит, которая чувствует себя пленницей и находит утешение в виски. — Маура замолкла, вспомнив почему-то о Даниэле, и ее взгляд затуманился от слез.
«И я тоже пленница, — пронеслось у нее в голове, — поймана в силки любовью и не могу вырваться. И может быть, я точно так же отгорожена от мира в собственной долине». Она смахнула навернувшуюся слезу и увидела, что все взгляды устремлены на нее.
— Ну и ну, — добродушно протянул Арло. — Психоанализ… дома.
— Вы спросили меня, что я думаю. — Маура допила остатки виски и решительно поставила стакан на пол. Он глухо звякнул. — Я устала. Пойду спать.
— Нам всем надо поспать, — сказал Дуг. — Я какое-то время посижу тут, буду поддерживать огонь в камине. Нельзя, чтобы огонь погас, поэтому я предлагаю сменяться.
— Я следующая несу вахту, — вызвалась Элейн. Она свернулась калачиком у огня и плотнее закуталась в одеяла. — Разбуди, когда придет моя очередь.
Половицы поскрипывали, пока они укладывались на ночлег, пытаясь поудобнее устроиться на домотканом ковре. Даже несмотря на жарко пылающий камин, в комнате было холодно. Маура накинула одеяло прямо поверх куртки. Из спален принесли подушки. Та, что досталась Мауре, пахла потом и лосьоном после бритья. Подушка хозяина.
С этим запахом она и уснула. Ей снился темноволосый мужчина с каменным взглядом — во сне он склонился над ней и долго смотрел на нее спящую. Маура чувствовала угрозу, но не могла пошевелиться, не могла защититься, ее сковал сон. Задыхаясь, она проснулась, с круглыми от ужаса глазами, с гулко бьющимся сердцем.