Гильгамеш, сын Лугальбанды. Шумерский эпос в пересказе Анджея Иконникова-Галицкого
Шрифт:
От Мескиаггашера произошёл Эн-Меркар, царь и жрец, который отстроил город Урук близ храма Э-Ана; он тоже сын Уту. Он ходил в поход далеко на восток, за тридевятые горы, в царство Аратта, чтобы добыть камня для строительства храмов Урука. Он пришёл в ту страну и потребовал камня, а царь той страны в обмен потребовал от него столько же по весу пшеницы. Тогда цари стали тягаться: кто загадает загадку, которую не разгадает противник, тот и победил. Загадывали они, загадывали и передавали загадки через послов, но всякий раз находился ответ. Пока, наконец, Эн-Меркар не придумал
От Эн-Меркара произошли Думузи-рыбак и Лугальбанда-пастух; он тоже воевал против царства Аратты. Его женой сделалась Нинсун, богиня, дочь Ана, который на небе.
Лугальбанда – это тот, кого называли «молодой вождь». Он, Лугальбанда, отправился в поход за тридевятые горы с войском Эн-Меркара. По пути он занемог так сильно, что отстал от войска и лёг умирать. Но вспомнил своего прародителя Нанну, и выздоровел, и сказал: «Тополь евфратский, ствол великий, словно скипетр, для тебя подрастает. Справедливость, оковы смерти разбей!» За это Нанна перенёс его к войску, и войско под предводительством Лугальбанды победило царство Аратты. И они вернулись с добычей, и Лугальбанда стал во главе Урука.
От Лугальбанды и Нинсун произошёл Гильгамеш.
Правда, иные утверждают, что Нинсун зачала Гильгамеша не от мужа (а у неё были мужья и до Лугальбанды), а от духа в храме её отца Ана. А другие говорят – от беса.
Так явился на свет Гильгамеш, сын Ана-Неба, Энлиля-Владыки, Нанны-Месяца, Уту-Солнышка и храмового беса, и рос, и вырос могучим, сильным, буйным, неуёмным. Он стал жрецом-эном в храме Э-Ана и был избран вождём-лугалем Урука.
Гильгамеш возводит стену Урука
Было три города по соседству: город-храм Э-Ана, Кулаб и Урук. Они стояли на трёх холмах близ Евфрата, в семи днях пути от Нижнего моря. Ими, всеми тремя вместе, правили жрецы и старцы, и были у них цари. Но жители этих трёх городов сказали:
– У нас было три царя. Мескиаггашер, домоправитель в Э-Ане, заставил наших дедов работать на постройке храма. Эн-Меркар гонял наших отцов в далёкий поход в тридевятую Аратту за какими-то камнями. Лугальбанда надоел нам своими сказками про Нанну, Небесного Бычка. Зачем нам сильные владыки? Долой царя! Да здравствует свобода!
Как сказали, так и сделали. Не стало у них царя, и тут же пошли споры, и раздоры, и делёж земли, и смуты, и восстал род на род, и не было у них правды. Молодые мужи дрались и убивали друг друга из-за неправильно проведённой межи. Воры забирались в дома честных людей, пока те были в поле. Лихие люди повадились приходить из пустыни, угоняли скот. Сосед лазал в сад к соседу, чтобы назло подрубить лучшую смоковницу. Никто не хотел чистить каналы и строить плотины, вода перестала поступать на поля, настал голод. В общем, беда.
Тогда собрались люди трёх городов на площади перед храмом, три дня шумели и спорили и наконец решили:
– Боги за что-то прогневались на нас, сами не знаем за что. Наслали на нас голод, воров и лихих людей. Придётся избрать правителя, угодного богам. Пусть это будет Гильгамеш, сын Лугальбанды (хотя иные говорят, что он сын храмового беса). Он человек могучий, сильный, грудь колесом, борода чёрная, курчавая. У него предки – боги Уту, Нанна, Энлиль. И мать у него умная, богиня Нинсун, если что, пойдём к ней за советом.
И старцы Кулаба со старцами Урука посоветовались и сказали:
– Из всех зол выбирают меньшее. Пусть уж правит нами Гильгамеш, сын Лугальбанды, чем нам умереть с голоду. Он человек молодой, бодрый: вон бородища – до пупа. И мать у него умная, богиня Нинсун. Пусть он будет жрецом, эном Кулаба, тем более что у него в роду сильные боги.
Так Гильгамеш, жрец Э-Аны, стал эном Кулаба. А потом и все люди трёх городов избрали его вождём – лугалем.
И он стал править тремя городами: утвердил межи, переловил воров, прогнал разбойников далеко в пустыню, организовал расчистку каналов. Вода снова пошла на поля, земля стала родить, голод прекратился. Так он правил разумно, только уж очень падок был на женщин: не давал проходу ни мужним жёнам, ни девицам. А так – правил разумно.
Надо сказать, и женщинам трёх городов он сильно нравился: такой большой, могучий, бородатый. И поговорить умеет. У него, кстати, дар слагать песни и заклинания. Это, видимо, от хитроумного Энки или от Нинсун, дочери Ана, у него такая способность.
Гильгамеш был человек неуёмный. И он подумал: «Правитель города Киша хочет взять власть над всем Евфратом и над нами. Кругом ходит много лихих людей. Они нападут на нас – а у нас нет надёжной защиты. Надо строить ограду вокруг трёх городов, чтобы основание её было из камня, стены из дерева и обожжённого кирпича и чтобы враги не могли преодолеть её».
Он подумал-подумал, встал и пошёл в дом бога, в Э-Ану, созвал старцев. Собрались старцы трёх городов, а он и говорит им:
– Правитель Киша хочет взять власть над всем Евфратом и над нами. Кругом ходит много лихих людей. Они нападут на нас – а у нас нет надёжной защиты. Не надо ли нам построить ограду вокруг трёх городов, чтобы основание её было из камня, стены из дерева и обожжённого кирпича? Тогда враги, если и осмелятся напасть на нас, не смогут преодолеть её и уйдут с позором.
Старцы посоветовались, покивали, покачали головами и отвечают:
– Молодой ты ещё. Дело это серьёзное. Правитель Киша занят: у него много врагов в собственном доме, он не сможет добраться до нас. От лихих людей пустыня – самая надёжная защита. Тем более ты же сам прогнал их куда подальше. Не надо нам строить ограду вокруг всех трёх городов, чтобы основание её было из камня, стены из кирпича. Никто в обозримом будущем не осмелится напасть на нас. А строить стену – тяжкое бремя для всего народа.
Гильгамеш выслушал старцев и вежливо говорит им:
– Хорошо, идите.